Журналист "РГ" побывал в русской деревне на китайском берегу Амура
Купола над Амуром
Село Сяосиньдунь официально считается национальным русским поселением, из-за этого в деревенский кошелек государство дает больше денег. Предприимчивые жители сделали российскую грань своей деревни брендом, которым привлекают туристов со всего Китая и юани из казны.
Час езды от по извилистой, как дракон, дороге от приграничного городка Хэйхэ - и ты попадаешь в "а-ля Рюс". Село с разноцветными крышами прячется за аляповатыми деревянными куполами и колокольнями. Зеленая, мытая дождем вывеска на китайском и русском языках извещает, что вы приехали: "В деревню русской нации Сяосиньдунь".
Русская нация на китайский берег пришла по льду Амура больше века назад. Китайские женихи протоптали тропку в Приамурье за невестами.
"Тут работали бригады лесорубов из провинции Шандун, вот они и стали жениться на русских девушках. У них рождались красивые и умные дети", - улыбается глава села Джан Син Лен. В те времена граница между Китаем и Советским Союзом была не на замке, можно было относительно спокойно и безопасно ходить и плавать на сопредельный берег.
Он под два метра ростом, широкоплечий, с густым басом. Родился в своем родном селе, но уверяет, что русской крови ему не досталось ни капли. "По крайней мере, я об этом не знаю", - хохочет сельская власть.
Шандунцы - как китайские казаки. Отличаются крепостью духа и тела, гордым, непокорным нравом. В Китае фраза "Мой папа из провинции Шандун" говорит о многом.
Джан родился в этой деревне больше сорока лет назад. Во времена его детства здесь жило несколько десятков потомков русских . "Помню двух самых настоящих русских старух, которые угощали нас, детей, сладкими булочками и вкусным хлебом", - вспоминает Джан.
Те русские невесты давно ушли в вечность, их потомков жизнь разметала по всему Китаю.
"Папа был два метра ростом…"
Сегодня в Сяосиньдунь живет всего несколько человек, в чьих жилах течет русская кровь.
Мин Син Вей встречала российского журналиста, сидя на высоком кане. Так здесь называют продолговатый дымоход печи, на нем зимой тепло спать.
"Моя бабушка была чисто русская, ее звали Анна. Отец был метисом, но по-русски говорил прекрасно, часто смотрел советское телевидение. Нас, троих детей, не научил говорить на своем языке", - бойко вспоминает тетушка Мин. У ее отца был гренадерский рост - 2 метра.
Она все свои шестьдесят восемь лет прожила в родном селе, самолет видела только по телевизору, а поезд - издалека. Дальше городка Хэйхэ никуда не ездила. Говорит, что у нее в России должна жить двоюродная сестра. Но где именно и имя сестры не помнит.
У нее трое детей, одна их дочек держит мини-гостиницу и маленький ресторан. "Мы умеем варить борщ, и готовим его для туристов. Летом сюда часто приезжают люди из других провинций Китая", - говорит Мин Син Вэй.
На мой вопрос, что она знает о России, собеседница ответила задорным смехом и неожиданным восклицанием: "Ваши летчики смелые! Я ими горжусь!" Оказывается, один из ее внуков работает авиадиспетчером в одном из аэропортов Пекина. Он рассказывал бабуле, что летчики из России сажают самолеты в такую погоду, когда борта из других стран и авиакомпаний уходят на запасные аэродромы.
Лю Син Го в свои за семьдесят работает сторожем на деревенской пристани. Его бабушка тоже была русской, но, как ее звали, он забыл. Мужчина несколько лет назад перенес инсульт, после которого память еще не вернулась в нужное русло.
"Моя русская бабушка была самая добрая на свете. Очень вкусно готовила. Она прекрасно говорила на китайском. Часто смотрела на русский берег и плакала, я это хорошо помню", - вспоминает Лю. Он никогда не был на родине своих славянских предков. Зимой с интересом наблюдает за российским пограничниками, которые ходят по льду Амура.
Деревенские мужики здесь любят и умеют рыбачить. На мой вопрос, пересекают ли они хоть иногда пограничный фарватер Амура (рыбалка-то - дело азартное), отвечают хитрым прищуром. Поясняют, что GPS-навигаторы есть у каждого, кто рыбачит на Амуре. Они четкие сторожа и не дают заплутать на водной глади.
Лю по-русски помнит только три слова: "хлеб, "товарищи" и "хорошо". На мой вопрос, что ему хочется из русской пищи, он ответил без паузы: "Вашего хлеба. Он очень вкусный".
В Китае проживает пятьдесят шесть национальностей. Русскими здесь называют всех, чьи потомки вышли их бывшего СССР.
Национальным селам по китайскому законодательству положено повышенное финансирование. В приграничном округе Хэйхэ расположено три национальных русских села, в которых живут не более тридцати потомков славян. Последняя русскоговорящая жительница китайского приграничья умерла три года назад.