Исполнилось 90 лет со дня рождения поэта Ивана Киуру
- Вечерний мой снег,
- мой прекрасный!..
- Он кружит и вьется,
- и липовый лист,
- и фонарь закрывает,
- Срывает венец повседневности
- ветер вечерний со лбов...
- И тихо летят в нем машины,
- и звонко поют в нем трамваи.
- Поют эту встречу
- короткую нашу,
- и вечную нашу любовь,
- и вечную нашу любовь!
Иван Киуру - Новелле Матвеевой
Считается, что семейные лодки непременно терпят крушение, если в лодке и муж, и жена - поэты. Но бывают, к счастью, исключения. Одно из них - счастливый семейный союз поэтов Новеллы Матвеевой и Ивана Киуру.
На днях Ивану Семеновичу Киуру исполнилось бы 90 лет. В феврале он родился, в феврале и умер. Ему было всего 58 лет. Оставшись одна, Новелла Николаевна неустанно заботилась о том, чтобы Ивана Семеновича не забыли, чтобы выходили его книги, чтобы звучали песни на его стихи.
Однажды она призналась мне, что пишет роман об Иване Семеновиче в ответ на его роман о ней, о Новелле. Тот роман Ивана Киуру о жене называется "Дастан об ашугах, или Девушка из харчевни".
Сегодня я попросил рассказать об Иване Киуру поэта, который много лет дружил с Иваном Семеновичем и Новеллой Николаевной, был редактором их книг.
Итак, слово прекрасному русскому поэту Геннадию Николаевичу Красникову:
- Мы познакомились в 1979 году. По делам альманаха "Поэзия", где я работал редактором, мне нужно было встретиться с Новеллой Матвеевой. В то время мы с семьей снимали жилье в поселке "Мичуринец", рядом с Переделкино, где в ту зиму жила Матвеева. Эта географическая близость способствовала нашим частым встречам.
Знакомясь, Матвеева представила своего мужа Ивана Киуру. Я не мог скрыть радостного удивления, поскольку не ожидал встретить поэта, которого помнил по его публикации в "Комсомольской правде" с предисловием Евгения Винокурова. Вообще стихи Ивана Семеновича словно по какому-то сговору отвергались газетами и журналами, и только в 1985 году вышла первая книга стихов Киуру "Неунывающий клевер". Поэту был 51 год.
Достоевский когда-то сказал, что по тому, как смеется человек, можно определить его характер и каков он на самом деле, насколько искренен. Иван Семенович смеялся как ребенок, чистым смехом.
На переделкинских дорожках, где мы вчетвером гуляли порою, Иван Семенович при виде какого-нибудь неспешного жука останавливался со словами, уступая ему путь: "Пусть парень пройдет".
На Сходне, по дороге в лермонтовское Середниково, он рассказывал моей маленькой дочери названия полевых цветов, встречавшихся повсюду, находил с ней общий детский язык.
Иногда Иван Семенович и Новелла Николаевна приходили к нам в "Мичуринец" в своих бедных продуваемых всеми ветрами плащах, как бродяги из индийского фильма. Порой они называли друг друга полусказочными именами, он звался Медведь, она - Фешка.
Тревожась за мужа, пытаясь уберечь от бед, Новелла Матвеева могла доходить до крайностей. Так, получив телеграмму о смерти его матери, она скрыла от него эту телеграмму, и он не сразу узнал об утрате дорогого человека.
Новелла Николаевна и Иван Семенович посвящали друг другу стихи, книги. Без пафоса скажу: они посвятили друг другу свою жизнь, не всегда радостную, но честную, освященную любовью и талантом.
...Когда февральским днем 1992 года от больницы после прощания автобус отправлялся в крематорий, провожающим передали оставшиеся в палате его вещи: серые валенки и грубый посох, сделанный им из простого орешника.
Мать
- Ах, матушка, мати! Кому же сказати? -
- Ведь поздно, а надо сказать.
- Прости меня, мати!
- Прости меня, мати,
- Благослови меня, мать!
- За то не сердись, не обидься на это!
- Родная, попробуй понять...
- Простое понять: до скончания света
- Бремя вины - до скончания света! -
- Некому с плеч моих снять.
- И кто мне промолвит:
- "Довольно уж, будет!
- Напрасно тяжки твои сны.
- Для жизни и смерти -
- На почвах на бурых -
- Для стойкости мы рождены".
- Ты печаль наивысшей неправдой считала,
- Ты умела улыбку ценить.
- Но декабрьское солнце
- Тебя не застало.
- Золотая оборвана нить.
- Знал ли сын твой?
- Не знал! Он был болен!
- Но он чувствовал, - ты не забудь, -
- Что проститься он должен с тобою.
- Знал: ушедших назад не вернуть!
- Ах, матушка, мати! Кому же сказати? -
- Ведь поздно, а надо сказать.
- Прости меня, мати!
- Прости меня, мати,
- Благослови меня, мать!
Земле
- Целую пыль твоих дорог
- И звезды над тобой целую!
- И жизнь, в которой я продрог,
- И тяжесть зноя злую.
- В любви и в смерти ты видна
- До дна мне и до краю.
- Ты для меня совсем одна -
- Других я не узнаю.
- Да, не узнаю я других.
- Но в смертный час без сожаленья
- Войду в курган твой, словно скиф,
- Чтоб жить и после погребенья.
- Умру ль в пути, умру ль в бою,
- Иль просто изведут собратья,
- Но душу грешную мою
- Ты примешь пламенно в объятья.
- Затем, что я тебя любил
- В нарядах и в позорах вретищ
- И чистой скорбию скорбил
- О злых безумствах твоих детищ.
- Целую пыль твоих дорог
- И звезды над тобой целую,
- И жизнь, где горько я продрог,
- И тяжесть зноя злую.
- * * *
- Бывает миг: над теплым ливнем
- Вдруг... вознесется ввысь земля!..
- И капли виснут на осине,
- Луч, словно хлеб, на всех деля,
- И шмель купается в росине,
- Жужжа, крылом ее пиля!
- И кружат в небе кольца солнца,
- Как юность (чья? твоя? моя?)...
- Плывут и блещут колокольцы -
- Овсов и клеверов семья;
- Переплелись деревьев кольца
- И колокольцы соловья...
- О этот миг, священный, дивный:
- В нем ни корысти и ни лжи!
- О ливни, ливни, весен ливни,
- Как вы безмерно хороши! -
- Смещая цвет и стройность линий, -
- Меж сном и явью - все межи!
- Ах, этот свет! Во всем смещенный!
- Под ним и старый вяз скрипеть
- Вдруг начал... Тихо смотрят клены
- В ушедшей тучи круговерть...
- И ты стоишь, душой смущенный,
- Не зная - плакать или петь!..
Пишите Дмитрию Шеварову: dmitri.shevarov@yandex.ru