Там было много моих знакомых. Можно сказать, что собралась наша "патриотическая группа". Моя подписчица в соцсетях, часто мне откликавшаяся, была там и чудом осталась живой. Стояла в середине очереди и смогла убежать. Всех, кто стояли в очереди позади нее, расстреляли. Она, кстати, видела Екатерину, помощницу директора группы "Пикник", которая погибла.

На это почти ничего невозможно сказать.

С первых секунд прикованный к трагедии, я только периодически спрашивал себя: а как бы я повел себя, если бы оказался там? Я думаю, что многие, как и я, задавали себе этот вопрос: а что сделал бы я?

В этой сверхкризисной ситуации каждый из оказавшихся там принимал свое решение. Кто-то разбивал окно и таким образом спасал себя и других. Кто-то догадывался о верном пути. Один человек, помню, с больными ногами, оттого, что бежать не мог, дошел до эскалатора и доехал на нем, куда надо. Ему повезло, его не увидели.

Проявлялись решительность, сила, мужество, лидерские качества людей, милость Божия.

А общество, сомкнувшееся вокруг этой страшной трагедии, реагировало единственно возможным способом - принимало ее как общую. В реакциях людей, рвущихся помочь, поддержать, протянуть руку, чувствовалось такое неотчуждение! Это страшное горе нас всех невероятно объединило.

Я бы посоветовал всем нам ни в коем случае не забывать про то, что у нас есть еще одна общая страшная трагедия у наших западных границ. И хочется, чтобы мы всей страной также остро реагировали на трагедии Донецка и Белгородской области, разворачивающиеся там почти в ежедневном режиме.

Я собираюсь скоро в Белгородскую область, хочу понять и увидеть, что там происходит. Очень сильно досталось и Грайворону. Нельзя забывать, что это тоже наша общая и очень важная для всех история.