Последнее сальто-мортале. Исполняется 100 лет со дня рождения Радия Погодина

• Сальто-мортале -
• в переводе с итальянского
• "смертельный прыжок".

Он мог начать рассказ так: "Злодей жрал макароны".

На войне Радий Погодин был разведчиком, поэтому местами его проза сжимается до жеста, до условного знака.

"Кто ушел из лесов - возвращается к пням", "Жалеть нужно лишь детей, лошадей и героев", "Бабушки гениев умирают рано"...

"Красивым человеком был Радий Погодин. Я познакомился с ним, когда ему было уже под пятьдесят. Бородка, светлые глаза, заикается… Похож на лесовика", - вспоминает петербургский писатель Николай Крыщук. Фото: prodetlit.ru

За такие вещи прижимают к стенке и требуют объяснений: с чего это вдруг бабушки гениев умирают рано? Зачем жалеть героев? И как понять про лес и пеньки?!.

Но в книгах у Погодина - как в разведке. Приказы не обсуждаются. Читатель, попавший под командование писателя, обязан или принять им сказанное как истину, или выйти из книги вон.

Радий Погодин хоть и считается по недоразумению детским писателем, антипедагогичен: ничего не объясняет, не растолковывает - почему так, а не эдак. Не понял - иди лесом. А то "будем вас щекотать и сажать на вас гусениц".

Тут самое время узнать - откуда он такой взялся, чтобы без спроса нас щекотать и сажать на нас гусениц.

Радий Петрович Погодин родился 16 августа 1925 года в деревне Дуплёво на Валдае. "Меня не мама нашла, а бабушка. В русской печке. Утром..."

С 1927 года жил с матерью и старшим братом Колей в Ленинграде. Мать работала на заводе. Радий учился в школе N 8, за свои сальто-мортале с подкидной доски получил первый юношеский разряд по гимнастике.

А потом - война. 16-летний мальчишка рванул в военкомат, чтобы загородить дорогу Гитлеру, но его послали куда подальше. Он был "парнишкой шестнадцати лет, у которого ничего не было, кроме мучительной способности краснеть".

И тут - блокада. "Хлеба уже давали так мало, что мне иногда становилось даже смешно от того, что я еще жив. Однажды я попробовал пожевать лист фикуса. Отвратительно горько..."

Пришла похоронка на брата. Он спрятал ее от матери.

В 1942-м - эвакуация на Урал. Работал помощником мельника, кочегаром и монтером в детдоме. В январе 1943-го призван в армию и направлен в военное училище. 18 лет ему исполнилось уже на фронте.

При форсировании Днепра был ранен. После госпиталя направлен в танковую часть. Молоденький танкист станет потом героем его военных повестей.

"Танкист втянул в себя густой утренний воздух, уже пропитанный запахом танков..."

Тут пригодились и сальто-мортале, и мальчишеская пронырливость - Погодин стал разведчиком в составе Второй гвардейской танковой армии. Освобождал Варшаву. Дошел до Берлина. Награжден двумя орденами Славы и двумя орденами Красной Звезды.

В 1970-е годы, глядя на телеэкран в канун Дня Победы, изумлялся: "Старые солдаты, выступающие по телевизору, как они сами говорят, в большинстве своем служили в разведке. Хватали языков. Помногу. Один разведчик из литературного начальства нахватал более семидесяти языков. Спрашивается - зачем? Куда их девать?.."

После войны служил в московской пожарной части, писал для многотиражки "Боевой сигнал".

В 1946 году на собрании в редакции, где осуждались Ахматова и Зощенко, 22-летний фронтовик Радий Погодин сказал, что они великие писатели, а Жданова, который их клеймит, через двадцать лет ни одна собака не вспомнит.

На храбреца донесли, но Радий перешел на нелегальное положение, сделал такое сальто-мортале. Разведчик все-таки. Поскитавшись по стране, вернулся к отцу в Ленинград, устроился на работу. И тут за ним пришли.

Судили не только за антисоветскую пропаганду, но и за самовольное оставление пожарной части. При аресте отобрали награды и военный билет. Вернули только в 1976 году.

После заключения Радий Погодин работал на радио. Женился, родилась дочка. Жили в коммуналке.

Свой первый рассказ "Мороз" Радий Петрович написал в 1953 году в заброшенной ванной комнате, где все соседи хранили свой хлам.

Рассказ "Афина Паллада" Радий Петрович наговорил на диктофон уже очень больным в 1993 году. Это было его последнее сальто-мортале.

А начинается тот рассказ так: "Несокрушимое небо - колокол из голубой меди. Он гудит. Он побуждает нас поднять очи горе... Но мы не слышали этого зова..."

Стихия Радия Погодина

• * * *
• Жизнь прожить - не поле перейти.
• Как много их, моих друзей в шинелях,
• Не перешли то поле.
• Когда береза или ракита
• задевают моё плечо,
• Мне чудится в касании ветвей
• Их тихое желание меня приободрить.
• * * *
• Земля, как ладонь -
• Я шагаю по линии судьбы.
• Мои сны и надежды сердиты,
• Как шмели в красном клевере.
• А клевер пахнет безбрежно
• Горячим хлебом и горячим мёдом...
• * * *
• По расписанию проходит этот поезд
• И всё уносит:
• Колодцы глаз,
• И небеса громадных наших снов,
• И яблони нашей любви,
• И горы наших бед.
• И ожидание станции.
• * * *
• Хочу увидеть ангела.
• Нет, не того, что поведет меня
• На суд к Всевышнему.
• Но просто ангела, какому я не чужд.
• С ямочками на щеках,
• С глазами простодушными, как звёзды,
• И проницательного -
• Чтобы догадался, как мы устали
• жить без ангелов.
• * * *
• Во мне и свет, и тень,
• Червяк, и птица,
• И человек, целующий другого человека,
• И легкие следы на влажном берегу -
• На тающем песке.
• Они ведут в тот сад,
• Где зреет дивный плод...
• Шум хмеля в голове,
• Вкус яблока во рту, кипенье сока -
• И нет уже следов.
• Один.

Его книги

• Кирпичные острова.
• Рассказы о веселых людях и хорошей погоде.
• Включите северное сияние.
• Лазоревый петух моего детства.
• Что у Сеньки было?
• Земля имеет форму репы.
• Живи, солдат.
• Одинокая на ветру.
• Река.
• Я догоню вас на небесах.

Пишите Дмитрию Шеварову: [e-mail]