- Конечно, в этом случае речь не о клинической депрессии, - считает профессор, доктор психологических наук Илья Слободчиков. - Растущая тревожность отражает наши социальные переживания.
Сомнений в репрезентативности опроса у него не возникает, он считает, что тревожность видно невооруженным взглядом.
Она, по его мнению, задается неясностью будущего и его перспектив. И нехваткой "светлого будущего, как бы идеалистически это ни звучало". У людей часто нет ощущения, что уровень их социальной защищенности растет. И чувство тревожности подпирается разочарованностью и колоссальной эмоциональной усталостью.
По словам психолога, оно может быть продиктовано также и отсутствием в жизни человека яркой эмоциональной динамики.
При этом внешне может быть и много хорошего - Москва, например, украшена новой красивой подсветкой, появляются прогулочные дорожки и новые скамейки, высаживаются скверы. Но обычная жизнь человека при этом может "проседать" от неопределенности его собственного завтрашнего дня. И все это создает "наплывной фон" тревожности.
Тревожность повышают и новостные потоки СМИ, создавая избыток обычно хорошо читающихся, но при этом наращивающих беспокойство негативных новостей.
- Плохие новости не надо прятать, расцвечивая ситуацию в стиле "все замечательно, все прекрасно", - подчеркивает психолог. - Но при их избытке колоссально не хватает взвешенного, разумного анализа ситуации: да, есть такие обстоятельства, но и из них есть выход.
Нам сегодня нужен поиск внутреннего ресурса, уверен он. Именно его нам не хватает. Увеличивающееся разделение между внешней красотой чего-либо и нашими внутренними проблемами тоже продуцирует тревогу.
Он напомнил о подъеме тревоги и депрессии после распада Советского Союза и вставшей тогда перед многими необходимости адаптироваться к безнадежности.
- Но когда появляется "плюс-минус организованная система" и ясная перспектива, тревожность отступает, - отмечает психолог.