В Театре Образцова обнаружен русский след античной Трои

Без джаза или рока невозможно представить себе спектакли Театра кукол Образцова - живая музыка здесь делает погоду, будь то история Мухи-Цокотухи, приключения кэрролловской Алисы или злоключения "играющих Шекспира". А еще здесь заново открывают для себя и для всех Владимира Высоцкого - мы слышим его в той же рокерской "Алисе в стране чудес" с Евгением Маргулисом. И вот - в одной из главных премьер этого сезона, в спектакле "Троя. Впечатление", - снова Высоцкий, в рок-обработке.

Помните "Песню о вещей Кассандре"? Строки из нее звучат рефреном: "Но ясновидцев, впрочем, как и очевидцев, - во все века сжигали люди на кострах". Эти слова - как предисловие к происходящему на сцене. В них "перевод" с гомеровского языка - на образцовский. Или же - с мифологического на сегодняшний язык.

Спросите: а при чем тут куклы?

Как в театре уверяют - рок и Высоцкий звучат идеально на фоне пылкого, кипучего, шипучего XIX века. На фоне тех времен, когда авантюристу (или гению) Генриху Шлиману удалось открыть местонахождение древней Трои (а может, и не Трои). Сдались миллионеру, у которого русская жена-красавица, все эти древние руины. Что же его сюда тянуло - то ли буйное воображение, то ли желание найти сокровища, то ли любовь всему причина? Сразу скажу - все версии верны. Как уверяет Екатерина Образцова, написавшая и поставившая этот спектакль, театр "выбрал полюс романтики, полюс мечты".

Екатерина Михайловна призналась в закулисье, что сама когда-то думала стать археологом. В отличие от Шлимана, поступившего в университет в юные сорок с небольшим, она профессию режиссера бросить не решилась. Так что свою Трою открывает теперь, на сцене.

Грезы о Трое - это вообще у них семейное. Сергей Образцов, основатель Театра кукол, признавался, что любил мальчишкой слушать "Одиссею" и "Илиаду" Гомера в пересказе своего отца. Так что в спектакле все переплелось: личное с историческим, Гомер с Высоцким, миф с реальностью, театр с жизнью. А помогают сшить эпохи и слои, конечно, куклы (художник София Егорова). Они появляются на сцене каждый раз, когда Шлиман (его прекрасно играет Александр Городиский) читает древние поэмы или мечтает вслух о кладах Трои.

На сцене куклы - Мина, Кассандра, София, даже Гектор с Менелаем. И, разумеется, деревянный Троянский конь.

Это правда - шикарная находка Образцовой: с помощью кукол, оказалось, легче разобраться - кто там за что воевал, кто кому что напророчил, кто чей отец, сын, муж, за что Ахилл убивает Гектора и почему не сразу, но возвращает его тело отцу Приаму. И вот уже где-то к середине постановки ты понимаешь, что Гомер - совсем даже не нудный поэт. Ты ощущаешь вдруг - что боль отцов, которые теряют сыновей, увы, совсем не мифическая. Что миром, как и прежде, правит гнев. И что память о павших - чуть ли не единственное, что делает людей не "куклами".

Не поверите, но старшеклассники и студенты, которые набились в зрительный зал (хоть так "прочитать" Гомера), аплодировали кукольной части спектакля практически не переставая.

Троя покорилась Образцовой - и к Кассандре не ходи.

Линия Шлимана сделана совершенно по-другому. Здесь весь задник сцены пестрит газетными заголовками, то обвиняющими богача и авантюриста во всех смертных грехах, то воспевающими его таланты (знал 15 языков). С экрана говорят и русский царь, и американский президент. Перед глазами зрителей - размеренная, как гекзаметры гомеровских поэм, - раскатывается биография человека, которому и самому суждено будет стать мифом.

Отца-священника за связь со служанкой лишили сана, он больше не мог прокормить семью, и мальчугана Генриха отправили на воспитание к дяде. В 14 парень пошел работать в лавку, в 19 - перебрался в Гамбург, где подрабатывал и разносчиком, и грузчиком. А потом пошло-поехало, и вот уже успешный бизнесмен, которого однажды занесет в снежную Россию, найдет здесь русскую жену, российское подданство и крупные заказы на снабжение армии.

Тут авторы постановки ставят многоточие. В спектакле говорится лишь о том, как любовная лодка героя разбилась о быт. Генрих жене про учебу в Париже - она про теплое лето в Орловской губернии. Она ему, дуреха, про соседей и детей - а он ей про Гомера и троянские сокровища.

Но ни слова об аферах Шлимана, между прочим, наживавшегося на поставках в русскую армию картонных сапог, дырявых фляг, ветхих шинелей и мундиров. Проворовался - еле ноги унес из России, бросив партнеров, жену и детей… Важная для понимания героя деталь, согласитесь. Если б не отрезал сам себе путь возвращения в Россию - смог бы он попасть в свою воображаемую Трою?

Шлиман тогда отправился в кругосветку, получил ученую степень, вместе с новой подругой (младше него на тридцать лет) откопал в землях Османской империи клад Трои, десять тысяч всяких древностей и легендарное золото царя Приама. По крайней мере, убедил в этом себя и современников.

Образцовой удалось все нужные ей "штрихи" к портрету вплести в спектакль не через запятую - она нанизывает их на генеральную нить (нить Ариадны?), приводящую зрителей далеко не к выдуманной Трое - а к самим себе. К тому, что в нас из детства. И к вопросам - что ты сделал, чтобы детские мечты не оставались на всю жизнь пустыми грезами? Верил ли пророчицам-кассандрам? Часто ли обманывался, глядя на подброшенных судьбой коварных "троянских коней"?

Идеальный спектакль для того, чтобы покопаться в себе - пока Шлиман копается в землях возле Дарданелл. Жаль только, что в афише театра он стоит всего один раз в январе. Столько же в феврале. А зима в Москве со шлимановской Троей пролетела бы гораздо романтичней.