Месяц назад, 3 октября, с политической карты Европы исчезло "первое (искорее всего последнее) на немецкой земле государство рабочих и крестьян" - так еще совсем недавно местные политические деятели, ушедшие в историческое небытие, любили называть Германскую Демократическую Республику. Под сень Основного закона Западной Германии бывшая ГДР вступила добровольно, в соответствии с решением своего парламента и волей подавляющего большинства населения.
В центре Европы появился второй после США экономический гигант с почти 80-миллионным населением. Куда повернет этот великан? Вопрос волнует многих. И тех, кто хотя и без особого восторга, но все же согласился на объединение, и тех, кто объединился.
- Немцы никогда не остановятся на достигнутом. Таковы уж мы, немцы, - сказал в беседе со мной берлинец Дитер Шульц. - Экономический рост Германии автоматически вызовет усиление и ее военной мощи. Уверен, нам всем нужно считаться с новой немецкой экспансией. Правда, на этот раз скорее всего нес военной, а с экономической. И пойдет она опять-таки традиционно на восток. Ведь на западе все места уже заняты, и навряд ли кто-то захочет подвинуться. Зато на востоке есть где развернуться.
- Многие у нас уже сейчас, - продолжал Дитер Шульц, - говорят о том, что Германия должна учитывать возможности своих бывших индустриальных областей, особенно Силезии. Не забывается при этом и Кенигсберг (Калининград). Договоренности, достигнутые на переговорах по формуле "два плюс четыре", не закрепляют в правовом отношении существующих границ и не могут служить заменой мирного договора с Германией. Смотрите, что происходит. Верховный Совет СССР еще не ратифицировал достигнутые соглашения, а многие здесь уже заявляют, что СССР больше вообще не имеет права голоса в Германии. Я часто думаю: а что если большинство депутатов Верховного Совета выскажется против ратификации? Что тогда?
А действительно, что тогда? Сама постановка этого вопроса, причем не только одним моим собеседником, наводит на мысль, что немцы все же сомневаются, удастся ли продвинуть договор в его нынешнем виде. И, судя по всему, сомневаются не без основания. Все, что касается СССР, в договоре определено однозначно и точно. А для западных государств - бывших наших союзников по антигитлеровской коалиции - с определенными "допусками", которые позволяют по-разному интерпретировать те или иные положения.
Например, в договоренностях нет пункта, запрещающего размещение иностранных войск на территории Германии или хотя бы отменяющего так называемый Германский договор 1954 года. Почти не упоминаются Потсдамское и Ялтинское соглашения. В целом напрашивается вывод, что результаты переговоров "два плюс четыре" оптимальны, в общем-то, только для Германии. Для остальных же - это прагматичная реакция на уже не зависящий от них процесс развития.
Определенное влияние на формирование советской позиции по германскому вопросу, вероятно, оказали оценки наших ведущих специалистов по Германии. Создается, однако, впечатление, что анализу подвергалась не проблема в целом, а лишь видимая и ее "светлая" часть. Как-то между прочим и вроде бы само собой стало считаться, что объединение Германии без оговорок соответствует национальным интересам СССР, а дорога нашей страны вообще европейский дом ведет через Бонн и Берлин. Декларируется, что германо-советские отношения могут стать ядром будущей системы европейской безопасности и сотрудничества. А чтобы убедить общественность в отсутствии угрозы миру со стороны объединенной Германии, наши политики и комментаторы охотно говорят о том, что немцы в послевоенный период выдержали испытание на демократию.
Я не хочу, чтобы у читателей сложилось мнение, будто автор этих строк - ярый сторонник сохранения раскола Германии. Выступать за это со всех точек зрения бессмысленно, а в моральном плане - просто-напросто бестактно в отношении немецкого народа. В то же время надо считаться и с реалиями, не упускать из виду, что с объединением Германии окончательно нарушено политическое и военно-стратегическое равновесие в Европе. Почти полностью разрушены политические, экономические и военные структуры стран Варшавского Договора и СЭВ - это с одной стороны. А с другой - усилены позиции НАТО и ЕЭС.
Таковы реальности "общеевропейского дома". А наши политики делают вид, что именно это и соответствует истинным интересам Советского Союза. "Все хорошо, прекрасная маркиза, . и хороши у нас дела...". Их можно понять: ведь плыть по течению, тем более в таком мощном потоке, как германский, всегда легче, чем попытаться пересечь его на нашем, хотя и большом, но все-таки изрядно потрепанном корабле.
Однако хочется поразмышлять на эту тему, заглянув за черту голословной декларации "общеевропейского дома". В Западной Европе в послевоенный период сложился отлаженный и эффективный механизм экономического, политического и военного сотрудничества - ЕЭС, Европарламент и так далее. На подходе единая европейская валюта. Заинтересованы ли западноевропейцы в том, чтобы открыть настежь двери в эти организации перед нами и другими странами Восточной Европы?
Судя по тому, с какой осторожностью деловые круги подходят к развитию экономических отношений с нами, скорее всего, что нет. В лучшем случае двери лишь приоткроют, не снимая страховочную цепочку. Многих пугает катастрофическое положение в нашей экономике, усиливающаяся инфляция, сепаратизм и другие многочисленные проблемы. Но если даже случится чудо и Европа примет нас в свое лоно, мы не будем равноправными совладельцами общеевропейского дома. Хозяйство-то чужое, и со своим уставом в здешний монастырь не залезешь.
Прообразом механизма, где СССР и другие восточноевропейские страны имели бы право голоса, могут служить структуры, созданные на базе Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Прежде всего речь идет о создании постоянно действующих комиссий - например, по конфликтным ситуациям, экологии, культуре, экономике, образованию, по проблемам эмиграции и тому подобное. Эффективно эти механизмы могут действовать лишь в случае придания им законодательных функций.
Ну а пока перед мощным наступлением Запада, и особенно Германии, мы, как говорили в свое время военные, выравниваем линию фронта. Еще раз повторю: внешняя политика ФРГ сейчас не агрессивна. У немцев хватает внутренних проблем. Три - пять лет страна будет "переваривать" бывшую ГДР. Ну а что потом? Польша? Калининград? Прибалтика?..
Во всяком случае, правовых гарантий будущей мирной жизни в "Европе до Урала" сейчас не создано, в том числе и договоренностями на переговорах по формуле "два плюс четыре". Все, что мы имеем, - это декларативные заявления германских политиков о намерениях уважать существующие границы и тому подобное. Это, конечно, хорошо, но маловато.
Алексей АЛЕКСАНДРОВ, Берлин.