В Москве завершил работу очередной пленум Всероссийского общества психиатров, с тревогой констатировавший тот факт, что психические расстройства в нашей стране приобрели масштаб социальной эпидемии. Можно ли ей противостоять? Об этом наш разговор с заместителем председателя Всероссийского общества психиатров, академиком РАМН, директором Центра социальной и судебной психиатрии имени Сербского Татьяной ДМИТРИЕВОЙ.
- Татьяна Борисовна, давайте начнем с цифр.
- Каждый год по поводу какого-либо психического расстройства в психиатрические учреждения обращается более 7,5 миллиона человек. Мы в лидерах и по самому трагическому показателю: в России больше, чем во всех иных странах, суицидов со смертельным исходом. В год от них погибает почти 60 тысяч человек. У Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) есть критический показатель суицидов для развитых стран. У нашей страны он превышен в три раза. А у российских мужчин он в шесть раз выше, чем у женщин.
- Вы сказали "развитых стран". Выходит, что по критериям ВОЗ мы именно такая страна. Тогда объясните, почему психиатрия у нас пасынок в службе здоровья, да и во всей социальной сфере?
- Очень больной для нас вопрос. О психических больных за последние годы вспоминали по существу один раз - в связи с острыми политическими событиями: в 1987 году переговоры на высшем уровне между президентами США и СССР были заблокированы из-за психиатрии. Тогда весь свет упрекал СССР в использовании психиатрии в немедицинских целях для борьбы с инакомыслием. Вот тогда все засуетились: все уровни власти, все силы были брошены на то, чтобы появились новые законы, защищающие психически больных. И они появились. В мгновенье ока психиатрические больницы специального типа были переброшены из МВД в систему здравоохранения.
Но как только нажим Запада стих, психиатрию снова забыли. Законы выполняются не в полной мере, и это никого не тревожит. Больные не получают современных препаратов, так как они дороги, а психиатрия по-прежнему финансируется по остаточному принципу. Более того: у нас в ходу лекарства, имеющие такие побочные действия, что на Западе их приравнивают к пыткам. Не говорю о том, что наши пациенты находятся в таких унизительных условиях, что и здоровым в пору сойти с ума.
- Татьяна Борисовна, это правда или легенда, что когда в июне нынешнего года вы собирались провести совещание в Республике Марий Эл, то там накануне, по инициативе нового губернатора Маркелова, была сделана ревизия психиатрической службы...
- Это не легенда, это быль. Губернатора сопровождали несколько человек и одна из дам, увидев воочию, что такое республиканская психиатрическая больница, упала в обморок. Не по себе было и губернатору. И... как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло: сегодня уже заканчивается реконструкция двух основных корпусов этой больницы.
- Так, может, стоит руководителей государства пригласить на экскурсию в наши психбольницы?
- Стоило бы! Только не в образцово-показательные, а в обычные. Основная терапия в них - голодание. И отнюдь не лечебное. Невозможно в нынешних условиях накормить человека на десять рублей в день. А больницы с таким бюджетом у нас есть. Как правило, это закрытые больницы.
- А что же вы? Знаете все и молчите?
- Кто вам сказал, что мы молчим? Только что закончился очередной пленум Всероссийского общества психиатров. Знаете, какой лейтмотив был у этого форума, особенно в кулуарах? Психиатры больше не хотят отвечать за чужую вину. За преступное равнодушие к миллионам судеб. В девяностых годах прошлого столетия по инициативе психиатров одна за другой были приняты две федеральные программы о неотложных мерах помощи в психиатрии.
- Что-то я о них ничего не знаю.
- Не мудрено! Они были профинансированы менее, чем на один процент. Удалось оплатить только проектирование на бумаге новых современных психиатрических клиник. Но все-таки программы были не зряшным делом. Федеральный бюджет от них отмахнулся, а в регионах какие-то положительные сдвиги произошли: не только реконструировались старые больницы, но и строились новые.
- А что же теперь?
- А теперь совсем плохо. В конце прошлого года Президент поручил Правительству России изучить ситуацию с психическим здоровьем и решить вопрос о целесообразности принятия новой федеральной программы по развитию психиатрической службы в стране. Все ведомства дружно сказали "да". И уже в феврале 2003 года Михаил Касьянов подписал "Распоряжение Правительства РФ от 6 февраля 2003 г. N 145-р о разработке подпрограммы "Развитие психиатрической помощи в Российской Федерации" в составе уже действующей федеральной программы "Предупреждение и борьба с заболеваниями социального характера (2002-2006 гг.)".
- И что же?
- А ничего. Программа в согласованном со всеми причастными ведомствами виде в мае была представлена Правительству. На нас обрушился шквал заверений в том, что все будет о кей. Этого "о кей" мы долго ждали. Но не дождались. У нас есть федеральные программы по борьбе с туберкулезом, диабетом, СПИДом... Они считаются социально значимыми, и в бюджете будущего года каждая занимает свое место.
- А психические заболевания не социально значимыми?
- Это вопрос не ко мне. Могу лишь констатировать, что психиатрия в нашей стране находится в положении Золушки: единственная среди социально значимых болезней не финансируется из средств обязательного медицинского страхования и не включена в программу "Предупреждение и борьба с заболеваниями социального характера", имеющую реальное целевое финансирование.
Мы самая нищая область медицины, и самая забытая чиновниками. И поверьте мне: о нас вспомнят лишь тогда, когда нужно будет вступать во Всемирную торговую организацию или в Совет Европы. Тогда ситуация в российской психиатрии снова окажется политическим тормозом.
Речь, по большому счету, идет о национальной безопасности страны. Я приведу только одну цифру: каждый год 43 процента из увольняемых со срочной службы в армии по медицинским показаниям - наши пациенты. Как можно всерьез рассчитывать на подъем экономики в стране, если мы постоянно балансируем между агрессией и депрессией? Экономику, да и не только ее, могут совершенствовать психически здоровые люди. А их у нас, повторюсь, все меньше.
Я не первый год участвую в работе форумов, подобных нынешнему. Но впервые стала свидетелем того, как стихийно в зале возникло стремление быть услышанными, наконец, в верхних эшелонах власти. По залу передавались листки бумаги, на которых расписывались участники пленума, не скрывая ни своих имен, ни должностей. Это был порыв отчаяния. В конечном итоге пленум принял открытое письмо председателю Правительства РФ Михаилу Касьянову, в котором крупнейшие представители отечественной психиатрии просят рассмотреть вопрос о безотлагательном утверждении программы "Развития психиатрической помощи в РФ" в нынешнем году. Ведь 62 региона уже создали свои проекты, учитывающие предложенную нами программу. Представители регионов были в полном замешательстве: раз наша программа отвергнута на столь высоком уровне, на что можно уповать? Как жить дальше?
- Как?
- Ну не должны же мы дойти до повторения "опыта" Владивостока! Там главный врач городской психиатрической больницы вывел тяжелых больных с пустыми мисками и кружками на главную площадь города перед зданием губернатора. Отчаяние, безысходность - не дорога к Храму.