Александр Прошкин прославился картиной "Холодное лето 53-го", великолепным безжалостным боевиком на крепкой исторической платформе. Его последней картине прокатчики дали подзаголовок - "Жаркое лето 99-го". И если на одних подобный трюк срабатывает, то других он повергает в уныние еще до просмотра, заставляя подозревать создателей фильма в желании еще разок проехаться на лошадке, изготовленной много лет назад.
Сюжет новой ленты Александра Прошкина незамысловат: трое рубоповцев, маскируясь под дальнобойный экипаж, охотятся на банды, терроризирующие водителей дальнего следования. В перерывах между командировками герои-воины поют арии (Михаил Пореченков), тоскуют по дороге в уюте городских квартир (Андрей Панин) и разочаровываются в женихах - "лейтенантах из военкомата" (дебютантка из Рязани Мария Звонарева). В дороге все по-другому - жадно тянутся друг к другу, дерутся насмерть, едят и напиваются, занимаются любовью, снова поют оперные арии, но только по полной, купаясь в адреналине и вгрызаясь зубами в каждый момент жизни. Приключенческий боевик с вживленными в фильм психологическими портретами героев, снятый по сценарию именитого Александра Миндадзе.
Собственно, именно в этих портретах и загвоздка. Не пытайся Прошкин построить в своей картине психологическую линию отдельно для каждого персонажа, получилась бы вполне приличная кинорифма к многочисленным "Агентам национальной безопасности" и прочим "ментам". Все было за это: блестящие исполнители двух мужских ролей, точная и убедительная игра их партнерши Звонаревой. Ан нет, для веса, видимо, было решено сдать в коммерческий прокат издание, улучшенное побочно-лубочными психологизмами и дополненное совершенно лишней "фарсовой" частью. И получилось претенциозное изделие, в котором всего много - сексуальности, брутальности, подобострастного восторга перед органами правопорядка. На светлой памяти Одесском кинофестивале была антипремия, которая называлась "Три К" - конъюнктура, коммерция, кич (с ее помощью в те далекие годы пытались поставить заслон постперестроечной киночернухе), в 1992 году ее получили знаменитые "Воры в законе". Если бы премия существовала теперь, лауреат был бы очевиден.
С "Королевской битвой-2" ситуация другая. Первый фильм дилогии, ставший лебединой песней старшего Фукасаку, представлял собой страшную сказку: взрослые в отместку за плохое поведение стали обманом отправлять детей играть в войну - "королевскую битву". Каждый - за себя, умирать - по-настоящему. Кому-то из детей-бойцов достался автомат, кому-то - крышка от кастрюли, но всем - ошейники с датчиком и детонатором. Вступил в запретную зону, вышел из подчинения "центру" - и хомут взрывается; моря крови и разгул насилия. Двум главным героям, Нанахаре и Накагаве, удается выбраться с острова, на котором им довелось играть в "королевскую битву". Жуткое, но при этом мастерски сделанное антиутопическое полотно, в котором (заметим авторам "Трио") социальный аспект оставлял простор для более широких метафор, а кровавая вакханалия - место для тонких психологических линий. В финале первой части герои добираются до Большой земли и ударяются в бегство, оставляя режиссеру пространство для сиквела. Закончив картину, Фукасаку объявил о том, что неизлечимо болен. Он успел начать съемки второй части, однако умер в самом начале работы, передав кинопроект в руки своего сына Кента.
Сюжет второй части - война. Правительство объявляет о начале игры "Королевская битва-2": детям следующего призыва надо найти и уничтожить группировку повстанцев Нанахары (бежавшего в финале первой части), за три года успевшего отсидеться в бунтующем Афганистане, чтобы, вернувшись в родную Японию, объявить "войну до последнего взрослого". В отряд детей, обманом затянутых во вторую игру, добровольно записывается дочь погибшего в первой части школьного учителя-инструктора (в первой части и в маленьком, но пронзительном эпизоде второй его играет Такеши Китано). Дети идут на укрепления повстанцев штурмом, результатом которого становится их переход на сторону восставших (ценой гибели половины отряда), вместе они начинают обороняться против "взрослого" спецназа. С этого момента сюжет превращается в ту же кровавую кашу, что и экранная жизнь героев: бойня, перемежаемая пафосными высказываниями. По мере приближения к финалу к резонерству переходит уже и сам режиссер: базу повстанцев разносят ракеты, пущенные из "Той Страны" (прозрачный намек на державу, по собственному усмотрению "разъясняющую" террористов далеко за своими пределами). В финале "КБ-2" часть выживших детей возвращается в Афганистан копить силы для продолжения борьбы и антиамериканского сериала. Путаная, злобная, яростная апология терроризма, приукрашенная самурайским антиглобализмом.
Беда обоих боевиков - в ложном, невротически преувеличенном пафосе, на который была возложена обязанность стать топливом для сюжета. И если в "Трио" по крайней мере есть толковый и легко вычленяемый из общей ткани экшн, то в японской ленте нет и этого - герои ходульны, кровь клюквенна, а сюжет пал жертвой эмоций сценариста: можно смело констатировать, что дело отца Кент Фукасаку торжественно провалил. В фильме Прошкина прекрасно работают все актеры, у Фукасаку - один лишь Китано, появляющийся в крохотном и единственном достойном эпизоде воспоминаний девочки о своем отце. Растерянный, тот приходит поздравить дочку с прошедшим днем рождения и нарывается на ее грубость. "Ты знаешь, - говорит в ответ герой Китано, - мне кажется, я должен сделать вот так". И прикладывает к виску сложенные пистолетом пальцы.