В Рыльске прошла череда похорон. Последствия взрыва бытового газового баллона, случившегося ближе к вечеру 18 декабря в мастерской по производству серебряных крестиков, цепочек и других товаров культового назначения ("Российская газета" сообщила об этом сразу после трагедии), оказались ужасными.
Двое молодых мужчин погибли сразу, в тот же день ближе к полуночи в центральной районной больнице скончался третий. В течение следующего дня - субботы - умерло три из четверых молодых женщин, которых с ожоговыми поражениями до 80 процентов врачи оставили в Рыльске из-за невозможности транспортировки. Девять пострадавших с ожогами до 60 процентов находятся в Курске...
Накануне трагедии вновь избранный главой Рыльска Александр Бессонов подписал свое первое постановление - о том, что приступает к должности, а к вечеру прогремел взрыв. Торжественное вступление в должность мэр отменил - ему пришлось заниматься совсем другими делами. Организовывать поиск и оповещение родственников пострадавших, в том числе в Москве и на территории Украины. Отправлять в Курск рыльских доноров (в четырех учебных заведениях города для первого случая набралось около 110 добровольцев).
В субботу прошли похороны 25-летнего Александра Погонышева, погибшего в первую же минуту трагедии. Но тут в этот Рыльский дом пришла вторая черная весть: в больнице скончалась 21-летняя Светлана Третьякова, жена Александра. Похороны перенесли на завтра, чтобы уж хоронить мужа и жену вместе...
В этом особая жуть случившегося: погибли либо пострадали так, что исковеркана вся дальнейшая жизнь, в основном молодые люди, которые и подрядились делать крестики для церковного бизнеса - платили здесь, по рыльским меркам, неплохо. Председатель сельхозкооператива Николай Носов, которого я встретил на пепелище на завтрашний день после трагедии, рассказал о короткой судьбе одного из погибших. Переселенческую семью Сычевых он несколько лет назад уговорил работать в его кооперативе, регулярно платил зарплату, купил ей домик. Пришел в прошлом году из армии Павел Сычев - предложил ему работать шофером, машину пообещал. Потом узнал, что Павел устроился-таки в Рыльске. И вот 23-летнего парня нет, сгорел в адском огне в ту же минуту, что и рылянин Погонышев...
В ту же черную пятницу умер в больнице украинец из Горловки Виталий Снитка, тоже 1980 года рождения. В субботу, кроме Третьяковой, умерли рылянки Лиана Бобкова 1963 года и Оксана Боголюбова 1980-гоЕ В минуты, когда пишутся эти строки, в Рыльской больнице в тяжелейшем состоянии с 80-процентным обожжением тела мучается еще одна женщина, а по курскому радио звучит призыв к населению сдать донорскую кровь для пострадавших от этого взрыва. Вспоминаются слова, сказанные в пятницу главврачом Рыльской ЦРБ Николаем Тычининым: "Легких случаев нет - есть тяжелые или крайне тяжелые..."
То, что здесь люди пережили сущий ад, видно и безо всяких слов уже после трагедии. Снег во дворе и на улице, за воротами, весь в пятнах крови, повсюду валяется обгоревшая одежда. Внутри одноэтажного кирпичного здания, где до самого взрыва отливали из серебра крестики, все выгорело, в хаосе разбросаны остатки столов и стульев, каких-то других предметов. Часть мощной кирпичной стены разрушена. Конструкция помещения такова, что теснотища ужасная. На небольших окнах - металлические решетки. Двери, само собой, "бронированные", причем во время работы они всегда были заперты изнутри. Второго, аварийного, выхода нет. В общем, если бы людям не удалось каким-то чудом открыть единственную дверь, то все 18 человек остались бы здесь навсегда...
Что же все-таки произошло и какова предыстория взрыва?
В этом помещении многие годы размещалось "дезбюро", которое входило в состав районной санэпидстанции, а после выделилось в самостоятельную структуру и было приватизировано. Собственно дезинфекторам был оставлен один кабинет, а основные площади этого здания директор сдал в аренду православному приходу храма Софии Премудрости Божьей в Средних Садовниках города Москвы. Рабочие мастерской получали, как теперь говорят, что-то около шести тысяч рублей в месяц.
За несколько часов до трагедии некий украинец Дмитрий Тишаев, которого именуют то "финансовым директором", то "технологом" предприятия, съездил в Курск и на заправочной станции зарядил сжиженным газом три бытовых 50-литровых баллона. Два баллона были оставлены в гараже, а один занесли в теплое помещение мастерской и подключили к горелке. Опробовали - все нормально, горит, и выключили. За пару часов газ нагрелся и разорвал металлический корпус баллона. Люди, находившиеся неподалеку, слышали два сильных хлопка. Сначала разорвался баллон, а следом и газ взорвался. И, конечно, растекся, порождая бушующий вал жуткого пламени...
Осмотревший место происшествия губернатор Александр Михайлов сказал несколько по-человечески понятных слов. О том, что это горе большое - гибель людей. О том, что помощь пострадавшим и родственникам погибших, конечно, будет оказана. Стараясь быть деликатным в вопросе, касающемся церкви, он сказал, что скверное состояние охраны труда характерно вообще для сферы частного предпринимательства, но ни словом не обмолвился о ведомственной принадлежности бизнеса, которым занималась взорвавшаяся мастерская.
Всем известно, что "обычные" частные предприниматели буквально стонут от необходимости бесчисленных согласований своей документации и каждого своего шага в производственных делах с государственными контролирующими органами, от обилия проверок. А в Рыльске, по-моему, роковую роль сыграло как раз то, что это был бизнес церковный, контролировать который со стороны государственных чиновников считается святотатством. Никто из рыльских и курских чиновников вплоть до самой черной минуты не имел сколько-нибудь ясного представления о размерах этого бизнеса и вообще о том, что же здесь происходит. Мои начальствующие собеседники откровенно говорили, что для них является новостью даже то, что в мастерской, по списку, работало в общей сложности 24 человека: "Мы слышали, что здесь крестики делают, но думали, что работает три - четыре человека, не больше..."
Никто не проверял, какими баллонами здесь пользуются: ведь и заправляли их в Курске только потому, что в Рыльске этого никто делать не стал бы: по словам ответственного работника местного филиала "Курскгаза" Александра Ткаченко, на баллоны не было документации о техническом освидетельствовании. И вполне может быть, что газа там оказалось больше, чем положено. Никто не бил в колокола по поводу того же отсутствия в помещении аварийного выхода...
Как следует из официального сообщения, прокуратурой Рыльского района возбуждено уголовное дело по ч.2 ст.143 УК РФ (нарушение правил техники безопасности или иных правил охраны труда, повлекшее по неосторожности смерть человека). Да по тем ли признакам это дело возбуждено, которые высветил взрыв? Можно ли в качестве пусть даже самой первой, рабочей версии выдвигать "неосторожность" в деле охраны труда, если за всем этим проглядывает другое - бездействие государственных органов?..