Председатель Комитета ГД по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павел Крашенинников возлагает большие надежды на суд присяжных.
- Павел Владимирович, обвиняемые в особо тяжких преступлениях все чаще избирают суд присяжных, называя его "пристанью последней надежды". Но факты говорят о том, что эта пристань может приютить и заведомо опасного преступника. Не кажется ли вам, что ради новой формы правосудие жертвует своим главным принципом - неотвратимостью наказания?
- Все новое пробивает себе дорогу с трудом. Суд присяжных - относительно новая для нас система. Она успешно работала до революции, но затем более 70 лет в судах не было ни присяжных, ни принципа состязательности. Не секрет, что достаточно часто судьи по уголовным делам и прокуроры стояли на одной стороне, а адвокат в расчет мало принимался. Говорить о состязательности просто не приходилось, процесс изначально обретал обвинительный уклон. И выносились приговоры, в том числе к высшей мере наказания, а через год-два вдруг выяснялось, что жестокое преступление совершил совсем другой человек.
- Судебные ошибки действительно случались, хотя столько дел, как ныне, не разваливалось, но если не смогли разобраться юристы-профессионалы, где гарантия, что присяжные, обычные люди с улицы, сумеют сделать это?
- Число оправдательных приговоров было тогда одним из самых низких в мире. Но это не говорит о высоком качестве следствия. В суде не было двух точек зрения, судья выполнял ту же функцию, что и обвинитель: функцию наказания. Другое дело жюри присяжных. У них своя задача - выслушать сторону обвинения и сторону защиты, самого подсудимого. Одна сторона убеждает, что виновен, другая - что невиновен. Выслушав всех, жюри присяжных голосует в совещательной комнате и выносит свой вердикт. Если "невиновен" - считается, что суд вынес оправдательный приговор. Если "виновен" - тогда вступает в силу профессиональный судья, который в соответствии с законом определяет меру наказания.
- Все как будто просто, тогда почему возникают проблемы, это зависит от состава присяжных?
- Проблемы суда присяжных, как и у любого института - введение его в действие. Здесь даже проблема не жюри, а проблема состязательности. Как было в советское время: вышел обвинитель и монотонно прочитал заключение. Кого он убедил? Судью, наверное, убедил. Сейчас ситуация совсем другая, а люди остались практически те же. Я думаю, что будут разные шероховатости, но это ошибки поправимые. Причем это ошибки в первую очередь обвинителей, потому что не все из них смогли перестроиться. В тех субъектах Федерации, где суды присяжных были введены в качестве эксперимента, совсем иная картина. Я встречался со многими судьями из этих девяти субъектов, там, по их словам, уже совсем по-другому ведут себя и обвинители, они работают больше на жюри, представляют доказательства, которые не только понятны, но и убедительны с точки зрения правовой.
- Значит, все дело в состязательности? Не секрет, что адвокаты всегда более подготовлены и более красноречивы. Не получится ли так, что это будет не поиск истины, а состязание актеров, как в театре? И более талантливый актер победит. А истина...
- Вы затронули глобальную тему, она состоит из нескольких пластов. Конечно, своего рода актерское мастерство здесь тоже нужно. Можно назвать его ораторским искусством. Раньше в юридических вузах специально учили ораторскому искусству, сейчас в некоторых юридических вузах это есть, но в большинстве, к сожалению, нет. Умение говорить - часть того, что называется профессионализмом. Пока у нас обвинитель будет получать в десятки раз меньше, чем адвокат, такая проблема будет существовать. Безусловно, нужно поднимать их профессионализм и тратить на это деньги. И на прокуроров, и на судей, потому что самое дорогое, что у нас есть, - это дешевое правосудие. Оно дорого обходится. На мой взгляд, нужно в бюджете предусматривать специально целевым образом повышение квалификации, заработной платы и повышение ответственности людей в сфере правосудия. Если человеку предоставляются большие возможности, то и спрашивать нужно тоже больше.
- Известно, что вы были одним из сторонников правовой реформы в целом и введения суда присяжных в частности.
- Да, я сторонник.
- Почему? Вы считаете, что в постсоветской России этот институт поможет сделать наше правосудие истинно праведным?
- Здесь много причин. Во-первых, жюри присяжных, принцип их отбора ставит большой барьер на пути коррупции в судах. Всех подкупить невозможно, а выбирают по спискам избирателей. Второе. Наши граждане привлекаются к отправлению правосудия, что и заложено в Конституции. У них за один процесс, за несколько месяцев правовое мышление совсем другое становится, отношение к праву, к закону. Они сами становятся источником повышения правосознания, общаясь со знакомыми, в семьях. Люди уже немножко другими становятся. Но самое главное - сокращается возможность случайных решений, тех, о которых мы говорили выше - принимаемых под административным давлением, по "телефонному праву".
- Случайный отбор присяжных заседателей имеет и обратную сторону. Есть факты, когда присяжные скрывали, что у одной сын сидит, у другой муж по делу проходит. У них заведомо негативное отношение к правоохранительной системе, даже неприязнь, и поэтому надо принять решение непременно "вопреки".
- Здесь закон говорит четко о том, что если кто-то из родственников или близких имел отношение к этому делу, то на участие такого присяжного полный запрет. Если человек был судим, он тоже не может быть в составе жюри. Так что вопрос в проверке тех людей, кто отобран для участия в процессе.
- Может быть, имеет смысл проводить с ними какой-то ликбез правовой?
- Не нужно. Проводить ликбез можно ведь по-разному, в том числе и так, что люди воспримут как давление на них. Если начинать учить, как оценивать доказательства, то можно учить и по Вышинскому, который во главу угла ставил признание: признался человек, все, чего еще доказательства искать? А для суда присяжных само по себе признание на следствии - еще не доказательство вины. И если следователь других доказательств не нашел, то, конечно, дело зависает. Подчас жалуются, что жюри своевольно. А чего на него пенять, если не очень хорошо все сделано? И, конечно, сейчас новый Уголовно-процессуальный кодекс побуждает следователя добывать доказательства не только в виде показаний обвиняемого, а и вещественных доказательств, письменных доказательств, показаний свидетелей и так далее.
- Вы возлагаете надежды на суд присяжных?
- Да, безусловно.
- Как элемент становления всей судебной системы?
- Да. Сейчас у нас очень много критики в адрес нового УПК. Но любой новый закон, тем более такой глобальный, не может войти в одночасье и без трений. К этому надо привыкнуть, по этим правилам научиться жить.