Что касается мирового рынка, то здесь уже много лет царят два гранда - Китай и США. На них приходится почти треть мирового производства хлопка (а это порядка 130 миллионов тюков в год). Китай производит 20 миллионов и США - 17 миллионов. При этом Китай импортирует хлопок из США (и, понятное дело, экспортирует горы готовой одежды). Из других производителей хлопка надо отметить Индию, Пакистан, Узбекистан, Египет, Турцию, Австралию, Бразилию и Туркмению. Вот "большая хлопковая десятка", которая делает погоду на мировом рынке.
В российском импорте хлопка 75 процентов составляют поставки из ближнего зарубежья. Это тот же Узбекистан, Туркмения, в меньшей мере Таджикистан, Казахстан, Киргизия, что обусловлено технологической "настроенностью" нашего хлопкоперерабатывающего оборудования, причем с прошлого века. Наша индустрия начиналась с центральноазиатского хлопка, она им и продолжается.
За прошлый год в РФ, по официальным данным, поступило 240 тысяч тонн хлопковолокна и почти 45 тысяч тонн хлопкосодержащей продукции, что примерно на 35 процентов больше, чем в 2002 году. Импорт же хлопчатобумажных тканей возрос за 2003 год более чем в 1,7 раза, причем более 75 процентов таких поставок - из дальнего зарубежья (главные экспортеры - Китай, Юго-Восточная Азия, Восточное Средиземноморье). Что касается программы возрождения директивно прерванного еще в 1955-м российского хлопководства (на Северном Кавказе и Нижней Волге), разработанной в конце 1990-х, она пока не стала "федерально-целевой", т.е. практически лишена господдержки. Поэтому доля отечественного хлопкосырья в сырьевом обеспечении российских текстильных фабрик ныне едва достигает 15 процентов (основной поставщик - Астраханская область), хотя это сырье дешевле центральноазиатского в среднем на четверть, а то и на треть. Правда, по многим качественным параметрам российское "белое золото" проигрывает аналогам из Центральной Азии.
По мнению президента Российского хлопкового союза Александра Белова, "нестабильность в отрасли сохраняется и навряд ли она выйдет из стагнации в наступившем году. Основная здесь причина и проблема - практически 100-процентная зависимость от импортного сырья, причем дорожающего. По большинству прогнозов, общемировое производство хлопка в сезоне 2003-2004 года составит 21 миллион тонн (на 1,8 миллиона тонн больше, чем в прошлом сезоне). Потребление же вырастет почти до 21 миллиона тонн. К концу нового сезона объем переходящих запасов сократится на 200 тысяч тонн. При таких оценках спроса и предложения средний ценовой индекс (Коттлук-А) увеличится как минимум до 1390,7 доллара за тонну. Это - максимум за последние 6 лет...".
-Как отмечают эксперты, российский рынок хлопка установился на уровне объема импорта хлопковолокна - примерно 300 тысяч тонн в год, который в принципе достаточен для бесперебойной работы хлопчатобумажной отрасли. Но уже который год развитие отрасли тормозят традиционные после распада СССР причины: быстрое старение оборудования (по данному показателю российская хлопкопереработка - одна из самых отсталых), несовершенство законодательно-налоговой базы, отсутствие долгосрочного кредитования/инвестирования, сверхвысокая доходность импорта хлопка и хлопкоизделий любого качества, медленные темпы перехода на выпуск льно-хлопковых изделий (опять-таки из-за дефицита финансовых ресурсов и серийного производства необходимого оборудования, низкой рентабельности льноводства в большинстве "льняных" регионов РФ) и т.п.
Вот еще парадокс - поступающее сырье нередко оказывается невостребованным в РФ и... перепродается в дальнее зарубежье. По экспертным оценкам, в середине -второй половине 1990-х годов от трети до половины поставляемого в РФ узбекского хлопкосырья "перепоставлялось" коммерческими структурами в дальнее зарубежье - от Балтии до Центральной Америки. Затем такой, например сальвадорский, хлопок частично возвращался в РФ по взвинченным расценкам. Скандал привел, в частности, к отказу Узбекистана от экспорта хлопка в РФ до 2000 года.
Российской стороне более выгодны поставки хлопка по бартеру, но центральноазиатские поставщики настаивают на принципе "50х50", предлагая расценки, которые на 50-70 процентов больше ценовых планок российского хлопко-текстильного бизнеса. Ситуацию усугубляют и прекращение с 2002 года прямого железнодорожного сообщения между РФ и Центральной Азией (его намечено восстановить с осени-2004), отсутствие резервных оборотных средств у большинства российских текстильных предприятий. Вдобавок Узбекистан пока не участвует в зоне свободной торговли СНГ, а Казахстан - участник этой зоны - поставляет в Россию лишь около 11-14 процентов ежегодно импортируемого ею хлопкосырья. Между тем в РФ некоторые текстильные предприятия иногда освобождаются от уплаты таможенных пошлин с НДС или сокращается размер таких платежей. Но эта льгота вводится главным образом в том случае, если переработчикам грозит банкротство, если резко увеличивается объем портящегося сырья (т.е. из-за невозможности его оплаты переработчиками) и т.п.
По оценкам российских экспертов, наиболее перспективны в современных условиях бартерные соглашения "технологии в обмен на хлопок" между отдельными регионами Узбекистана и России. Так, Владимирская, Оренбургская и Омская области получают узбекистанское и казахстанское "белое золото" в целом на 85-90 процентов по бартеру, поставляя в "хлопковые" области Узбекистана и Казахстана свою продукцию транспортного и сельхозмашиностроения, лесохимии, мебельной отрасли, медикаменты, пшеничную и кукурузную муку. Это, в частности, позволило в упомянутых областях РФ в среднем наполовину увеличить за 2002-2003 годы производство льно-хлопковых изделий.
Если вкратце, реанимация российской хлопковой промышленности зависит от трех основных взаимосвязанных факторов:
- расширения "географии" бартерных, т.е. межотраслевых/межрегиональных контрактов со странами Центральной Азии и лучшего транспортного обеспечения хлопкоперевозок (в первую очередь - восстановление прямого железнодорожного сообщения РФ с этим регионом);
- развития льно-хлопкового производства с одновременным стимулированием отечественного (практически повсеместного...) льноводства и южнороссийского хлопководства;
- постепенного включения Узбекистана в зону свободной торговли СНГ (например с помощью "товарных коридоров" беспошлинной торговли).
Очевидно, что ситуация в хлопковом секторе российской текстильной индустрии во многом зависит, повторим, от хлопкоэкспортной политики Ташкента и столиц других "хлопковых" республик СНГ. В этой связи небезынтересны выводы и прогнозы из недавнего доклада по проблемам хлопковой отрасли бывшего СССР Центра экономических исследований при правительстве Узбекистана:
"В последние 150 лет хлопководство является в Узбекистане ведущей отраслью не только сельского хозяйства (на хлопок приходится более 40 процентов ежегодного объема сельскохозяйственной продукции), но и всей экономики страны. В 1970-1985 годы (период максимального развития монокультуры хлопчатника) в Узбекистане ежегодно собиралось до 5 миллионов тонн хлопка-сырца. Но уже в 1980-е годы началось снижение его урожайности, которое не удавалось остановить даже массовым применением гербицидов. После обретения Узбекистаном независимости был взят курс на постепенное высвобождение части площадей из-под хлопка для расширения посевов других сельскохозяйственных культур с целью обеспечения продовольственной независимости страны.
Сейчас в Узбекистане потребляется примерно лишь одна десятая произведенного хлопка-волокна, остальное идет на экспорт, являясь важной статьей валютных поступлений. Государственной долгосрочной программой развития экспортного потенциала Узбекистана предусматривается снижение доли хлопка-волокна в экспорте с учетом развития хлопкоперерабатывающих мощностей внутри страны. Начиная с 2002 года весь объем хлопка, производимого в Узбекистане, сертифицируется по международным стандартам. Если до этого применялся действующий еще в советские времена ГОСТ, по которому хлопок делился на шесть классов, а длина волокна обозначалась в миллиметрах, то сейчас в Узбекистане используется система, признающая 5 сортов качества: за основу для нее взят сорт "Биринчи-Урта", от цены которого устанавливаются скидки или надбавки, образующие цены на хлопок других сортов (кстати, первичная цена по упомянутой системе почти наполовину выше, в сравнении с расценкой по советскому ГОСТу. Новые стандарты стали, можно сказать, изначальной точкой удорожания узбекистанского хлопка на мировом рынке). Контрактные цены ныне формируются на основе центральноазиатского компонента международного Индекса Коттлук-А.Узбекистан и сейчас остается основным поставщиком хлопка в Россию, но требует, чтобы ему платили уже по мировым ценам.
В конце 1980-х годов, когда текстильная отрасль России работала почти на пределе своих мощностей, ее прядильные фабрики перерабатывали около 1,3 миллиона тонн хлопка-волокна. После распада СССР российская текстильная промышленность основательно пострадала в результате резкого падения внутреннего потребительского спроса на ее продукцию, сокращения возможностей экспорта в страны бывшего СССР, увеличения импорта дешевого текстиля из Юго-Восточной Азии и других дальних регионов, стабильно высоких издержек российского прядильного производства, а также вследствие неумеренных аппетитов государства в части налогообложения и тарифно-таможенной политики. В результате за 1990-е годы ежегодный объем переработки хлопковолокна в России упал впятеро, не превышая в среднем 200 тысяч тонн за год.