Косыгин за всю историю СССР и новой России дольше всех руководил правительством: 16 лет, а если плюсовать и время вице-премьерства, то и вовсе - ровно 40 лет: с 1940-го по 1980-й. Сколько их было таких, вечных сидельцев. Однако именно Косыгин довольно скоро стал превращаться в легенду. Быть может, виной - его странная отставка за несколько месяцев до смерти, в 1980 году, и скромные похороны. "Человек, которого отторгла система". Уже лет через пять Косыгина объявили реформатором, потенциальным Горбачевым, не реализовавшим себя в серых буднях "застоя". В эпоху Путина наблюдателей осенило: да ведь и он родом из Питера! Но миф имеет то свойство, что при всей своей внутренней правде остается сказкой. Что в жизни Косыгина - правда, а что - наш собственный вымысел, обращенный в прошлое из нашего реформаторского сегодня?
"Вы бы улыбнулись..."
В эти дни в столице и, что самое интересное, во всех крупных городах России прошло несметное множество больших и малых вечеров памяти Алексея Николаевича: только в Москве, и только крупных, помпезных, было четыре. И вот что поразительно: когда говорят о Косыгине вообще, то сами собой срываются у людей с языка штампы - если бы ему дали развернуться, он бы повел СССР по китайскому пути. Но как только речь заходит о деталях, тон меняется. "Может, кто и улыбнется сегодня - мол, да что это была за реформа, - говорит экс-премьер-министр СССР Николай Рыжков, - но для нас тогда это был глоток свежего воздуха". Этими словами, вероятно, сказано все. Реформу можно понять только в контексте того, что реформируется. В свое время то, что делал Косыгин, воспринималось как реформа - "либерализм".
Реформу Косыгина отсчитывают от сентябрьского пленума 1965 года, на котором Алексей Николаевич призвал улучшить управление промышленностью и стимулировать производство экономическими, а не силовыми методами. Как вспоминает Николай Рыжков, в те годы - директор "Уралмаша", то есть человек, к которому были эти реформы обращены, - если до Косыгина он работал в режиме "шаг в сторону - расстрел", то при нем смог поднять голову. Не к небу, но до уровня горизонта хотя бы. Если раньше директор завода должен был все деньги отсылать в Москву, то теперь он мог часть оставлять себе. И стимулировать сотрудников, строить "социалку", привлекать новые кадры. Если прежде с директора спрашивали только за произведенную продукцию, то Косыгин заставил директоров думать над тем, как ее "реализовывать". Не "продавать", и не "изучать рынок" - рынка не было.
20 процентов ошибки
Рой Медведев подсчитал, уж не знаю как, что в числе чисто хозяйственных решений Сталин принимал 30 процентов неверных решений, а 70 - верных. Хрущев - 20 процентов на 80 не в свою пользу. У Косыгина якобы соотношение было ровно обратное: 80 процентов его начинаний били в точку.
Хотя смотря что вообще считать ошибкой...
Именно Косыгин протянул в Европу газовые трубы, и... Одни скажут - "накормить страну", другие - "подсадить на газовую иглу". Кто прав? Кто "виноват" в том, что газовые деньги были бездарно проедены в 1970-е, когда, кстати, стареющий Алексей Николаевич руководил страной?
Косыгин был сторонником покупки у Запада готовых технологий. Его детище - ВАЗ, малолитражки, которые стали доступны многим. Косыгин думал, что лучше купить за рубежом продвинутую технологию, чем изобретать велосипед. Он боялся, что страна отстанет от Запада в технологиях навсегда. Потом ВАЗ превратился в застывшую мумию, а его продукция - в бесконечное копирование самой себя. Я не знаю, смог бы тогда СССР с нуля освоить производство конкурентоспособной "легковушки". Косыгин думал, что нет, и у него, наверное, было больше информации, чем у его критиков или апологетов.
"Проскальзывают тенденции"
Его ненависть к штампам в эпоху расцвета штампов заслуживает как минимум уважения. Говорят, как-то, перед встречей с руководителем одного западного государства, его снабжали, как мы сказали бы теперь, "бекграундом". В числе прочего Косыгину сообщили, что в высказываниях его завтрашнего визави "проскальзывают антисоветские тенденции". Косыгина взорвало. "Что значит "проскальзывают тенденции", говорите по-русски, вы можете объяснить, ЧТО ИМЕННО он говорит, и почему?" - кричал Косыгин.
Штамп не устраивал его настолько, что это иногда шокировало. Вот его манера делать доклад. Зачин по бумажке - "благодаря решениям партии и правительства и лично товарища Брежнева..." Потом бумажка летит в сторону, все остальное - из головы: цифры, факты, что конкретно надо делать. Завершение - опять по бумажке. Протокол соблюден.
"Мы не будем торговать барахлом"
А еще Косыгин был экономистом. 16 лет страной управлял премьер-экономист - это дорогого стоит. Рассказывают, что как-то в среде мидовцев он увидел своего бывшего коллегу по Госплану. Улыбка редко посещала сдержанного Алексея Николаевича, а тут он расцвел, и сказал: "Мидовец должен в первую очередь знать экономику". Ей-богу, скажи сейчас такое - некоторые просто не поймут, о чем вообще речь.
Когда он прибыл в Египет улаживать войну с Израилем - танки Ариэля Шарона (да, того самого) шли на Каир, - он нашел время, чтобы детально просмотреть список номенклатуры экспорта и импорта в эту страну и из нее. Он безжалостно вычеркнул из списка импорта все "барахло", которое египтяне пытались нам навязать, а мы готовы были проглотить. Но он также безжалостно вычеркнул из списка нашего экспорта в Египет все наше "барахло", объяснив это просто: если другие страны увидят, чем мы торгуем с Египтом, они не захотят торговать с нами.
Он понимал, что торговля движет политиками, а не те рулят торговлей. Именно при Косыгине разрешилось смертельное противостояние с Китаем, которое, казалось, не кончится никогда. Слушая участника событий тех лет, я выловил поразившую меня фразу: "Политических отношений еще не было, а торговля уже началась". Почерк Косыгина? Лучше начать торговые отношения, показать выгоду отношений с СССР на примере юаня, чем долго объяснять, как это хорошо - дружить с СССР.
Он хотел быть всем, обнять все. Сначала получалось. Когда он стал стар и это ему удавалось все хуже, пошли разговоры - "реформы Косыгина захлебнулись". На самом деле его реформа - это он сам: человек, которого не отказалось бы видеть своим премьером ни одно правительство в мире, - но навсегда оставшийся в своем времени, во главе своего государства.