Смерть сестры
Сабина Шпильрейн родилась 7 ноября 1885 года в состоятельной семье в городе Ростове-на-Дону. Ее отец был удачливым предпринимателем, мать сначала работала дантистом, что являлось большой редкостью в то время, а после замужества посвятила свою жизнь семье. Супруги Шпильрейн воспитывали пятерых детей: троих сыновей, Сабину и ее сестру - Эмилию. По традиции богатых и образованных еврейских семей все дети получили блестящее образование. Как и ее братья, Сабина с раннего детства кроме русского знала еще немецкий, английский и французский языки.
Однако в 14 лет учебу Сабине пришлось прервать. Она потеряла сестру, которую любила больше всех на свете. Эмилия умерла от тифа, Сабине же, и раньше не отличавшейся крепким здоровьем, день ото дня становилось хуже. Ее мучили галлюцинации и ночные страхи, истерические припадки. Желая вылечить единственную дочь, родители отправили ее в одну из лучших заграничных психиатрических клиник неподалеку от Цюриха.
Пациентка Юнга
В клинике девушке поставили диагноз "психотическая истерия", ее лечащим врачом был назначен в то время никому не известный Карл-Густав Юнг. 19-летняя Сабина стала первой пациенткой, на которой молодой специалист опробовал психоаналитический метод Фрейда. Юнг подробно описывал ход лечения в письмах к своему учителю. Результат лечения превзошел все ожидания. За 8 месяцев Юнгу удалось устранить симптомы болезни Сабины. Этот успех повысил его авторитет в глазах научной общественности. В 1907 году в своем докладе он сообщает о случае пробного психоаналитического лечения. На практике Юнг доказал фрейдовскую теорию истерии, в которой всегда есть "доля сексуального вытеснения, произведенного в юности".
Но был и еще один результат лечения, который Юнг скрыл от своего наставника: Сабина Шпильрейн полюбила его, и он ответил ей взаимностью.
Сенсационная находка
В 1977 году в подвале женевского дворца Вильсон, где раньше располагался институт психологии, была обнаружена сенсационная находка - ранее неизвестная переписка между Фрейдом, Юнгом и Шпильрейн, а также дневник последней. На многочисленных письмах, открывших все тайны пионеров психоаналитики, стояли даты с 1906-го по 1923 год.
Изучая эти документы, специалисты пришли к следующему выводу: Сабина стала разменной картой в отношениях двух светил психиатрии. Между собой Фрейд и Юнг осуждали ее и называли "соблазнительницей". В письмах же к Шпильрейн оба пытались воздействовать на девушку, причем далеко не всегда честными методами. Изучив эти документы, итальянский исследователь Юнга Альдо Каротенуто выпустил книгу "Тайная симметрия: Сабина Шпильрейн между Юнгом и Фрейдом" с подзаголовком "Нерассказанная история женщины, изменившей раннюю историю психоанализа". Автор встал на сторону Юнга, обвиняя Шпильрейн во всех грехах вплоть до ссоры великих психоаналитиков. Что же на самом деле происходило в этом треугольнике?
Дневник любовницы
Три года - с 1906-го по 1909-й - длилась любовная связь женатого Карла Юнга с пациенткой, которая была моложе его на десять лет. Сабина Шпильрейн полностью отдалась этим отношениям, мечтая родить ребенка от любимого мужчины и назвать его именем героя "Песни о Нибелунгах" - Зигфрида. Сперва Юнг поддерживал ее желание, но позже решил бросить Сабину ради спасения своего брака и карьеры. Как раз в это время у них с женой родился сын, названный отцом Зигфридом. Кстати, супруга Юнга также являлась его бывшей пациенткой.
Незадолго до окончательного расставания с Сабиной в марте 1909 года Юнг счел себя обязанным открыть правду (точнее полуправду) Фрейду. Он написал ему о трудном разрыве любовной связи, не сообщая, однако, что речь идет о больной, которую он лечил по методу своего учителя: "Один комплекс в настоящее время ужасно держит меня за уши, а именно - пациентка, которую я как-то однажды с огромной самоотверженностью вытащил из очень тяжелого невроза, обманувшая мою дружбу и мое доверие самым оскорбительным образом, который только можно вообразить. Она мне устроила неприличный скандал только лишь потому, что я отказался зачать с ней ребенка".
В это время Сабина Шпильрейн, обвиняемая женатым мужчиной в недостойном поведении, тяжело страдала. Ее дневник, который она вела в 1908 -1912 годах, весь пронизан чувствами к Карлу Юнгу. Как цельная личность Сабина не могла довольствоваться ролью любовницы. Последняя запись в дневнике датирована 14 июля 1912 года. Она весьма лаконична: "Вышла замуж за Павла Шефтеля".
Дружба с Фрейдом
Сабину Шпильрейн в какой-то степени можно назвать подарком судьбы Карлу Юнгу. Их отношения, балансировавшие на грани публичного скандала, в конце концов принесли ему немалую пользу.
Вылечившись, Сабина занялась изучением психоанализа на медицинском факультете Цюрихского университета. В 1911 году она завершила свое образование и защитила диссертацию, посвященную психологической подоплеке шизофрении. В том же году она прочитала в Ростове-на-Дону лекцию по психоанализу.
Сабина стала второй женщиной-психоаналитиком, занятым серьезными разработками, и самым известным и лучшим учеником Юнга. Она много практиковала, имеется 30 работ, написанных Шпильрейн на немецком и французском языках. Две из них - "О психологическом материале одного случая шизофрении" и "Деструкция как причина становления" - причислены к выдающимся психоаналитическим сочинениям. Ссылки на них и даже некоторые заимствования имеются у Фрейда. Ученица Юнга считала, что сексуальные желания человека связаны с представлением о смерти, и доказывала зависимость в восприятии образов смерти и рождения.
По поводу ее работ Юнг позволял себе высказываться в том духе, что в них слишком много личного и других недочетов. Но скорее всего в этой оценке тоже много личного. Сабине же в сентябре 1911 года он писал: "Я позволю себе откровенно дать Вам совет, поскольку после долгих размышлений мне удалось изгнать из своего сердца всю горечь по отношению к Вам. Конечно, она не имеет никакого отношения к опубликованной Вами диссертации, а лишь отражает те страдания, которые я пережил из-за Вас и которые Вы пережили из-за меня... Фрейд, конечно, примет Вас в свой круг... Обратитесь к нему как к великому учителю, и все будет хорошо".
И Сабина в самом деле обратилась к 56-летнему Фрейду, с которым уже два года вела переписку. Вскоре Шпильрейн вступила в знаменитое фрейдовское "Общество по средам" в Вене.
Роковой треугольник
Охлаждение между Юнгом и Фрейдом, начавшееся со Шпильрейн, закончилось полным разрывом личных и научных (позже возникли две разные школы психоаналитической теории Фрейда и Юнга) отношений в 1913 году. Поводом послужило расхождение во взглядах на либидо.
Прежняя привязанность Фрейда к своему ученику и другу была в значительной степени мотивирована, как это ни парадоксально, национальностью Юнга. Фрейд, сам являвшийся евреем, говорил единомышленникам: "Коллеги арийского происхождения нам совершенно необходимы, иначе психоанализ станет жертвой антисемитизма". На фоне откровенно антисемитских настроений, царивших в обществе и научных кругах, опасения Фрейда по поводу того, что психоанализ могут заклеймить как "еврейское учение", были вполне обоснованными.
После разрыва с Юнгом Фрейд выпустил статью "Заметки о любовном переносе", где обрисовал историю взаимоотношений Юнга и Шпильрейн, не называя настоящих имен. В своей работе он обстоятельно, с изрядной долей сарказма доказывал, что любовь между пациенткой и врачом произошла не вследствие личностных качеств последнего, а лишь как перенос на него эротических фантазий больной.
Простить Юнгу молчания он так и не смог. В своих письмах Фрейд сожалел о том, что Шпильрейн "изводится тоской по Юнгу". Он чувствовал: женщина до сих пор любит своего врача и учителя и все ее работы посвящены именно ему, потому постоянно воздействовал на Сабину. Несмотря на это, Шпильрейн переводила работы Юнга на русский язык и пропагандировала его идеи в Советском Союзе. Фрейду это очень не нравилось, он предпочел бы видеть ее в качестве своего переводчика. Он испытывал ревность к Юнгу, которая, безусловно, носила личностный характер.
В свою очередь, Карл Юнг пытался перетянуть авторитетного психоаналитика на свою сторону. Бывший любовник не брезговал откровенным запугиванием, внушая Сабине страх за жизнь ребенка, которым она была беременна в то время от своего мужа.
Шпильрейн еще долгое время автономно поддерживала отношения с Фрейдом и Юнгом, но окружение и последователи великих психоаналитиков относились к ней настороженно (положение это сохранилось и много дольше после смерти всех трех героев нашего рассказа). И хотя Сабина пыталась помирить поссорившихся друзей и во многих случаях вела себя куда благороднее обоих, в конфликте обвиняли прежде всего именно ее.
В тени истории
Сабина продолжала колесить по Европе и работать за границей. Устав ждать, ее муж начал жить с другой женщиной, вскоре у них родился ребенок. Это наконец уязвило Сабину, и в 1923 году она возвратилась на Родину. Ей удалось вернуть мужа, у них родилась вторая дочь - Ева, но в конце концов они все-таки развелись и последние годы жили отдельно. Обе дочери - Рената и Ева - не пошли по стопам матери, а стали пианистками, причем весьма талантливыми.
В России Шпильрейн открыла приют для детей, надеясь, что в коммуне им будет житься лучше, чем в родных семьях. Просуществовал он недолго: его закрыли, а в тридцатых годах в Союзе психоанализ вовсе запретили. Тогда же в сталинских лагерях погибли все три брата Сабины Шпильрейн, талантливые и успешные ученые: Эмиль - биолог, Ян - математик и Исаак - психолог. Последние годы жизни ростовчанка провела без любимой работы, полностью разочарованная.
В 1942 году Сабина и обе ее дочери вместе с другими евреями были убиты нацистами в оккупированном Ростове. Никто не мог убедить ее покинуть город. Она не верила, что представители высококультурного народа, среди которых она долго жила и одного из которых так сильно любила, способны причинить ей вред. Последний раз ее с дочерьми видели 11 августа в колонне по пути к Змиевской балке.
История русской еврейки, стоявшей у истоков психоанализа, чрезвычайно заинтересовала многих зарубежных исследователей, драматургов, писателей и кинематографистов. Пару лет назад итальянский режиссер Роберто Фаэнца первым добился права постановки фильма "Меня зовут Сабина Шпильрейн". В России же и в родном городе Шпильрейн о ней знают крайне мало. Лишь через 60 лет после гибели к ее дому на улице Пушкинской прибили мемориальную табличку.