Президент Ассоциации российских банков Гарегин Тосунян закончил вчера свой отчетный доклад на очередном съезде АРБ неожиданным пассажем:
- Мы не можем добиться ответа, какую национальную банковскую систему мы хотим иметь в стране? Или даже так - вообще хотим ли мы иметь национальную банковскую систему?
Заместитель главы Правительства Александр Жуков, отложив в сторону заготовленные тезисы своего выступления, заявил, что, конечно же, Правительство хочет иметь такую систему и будет прилагать усилия для ее развития. А председатель Центробанка России Сергей Игнатьев и вовсе сказал, что в последнее время его сотрудничество с банковскими ассоциациями резко активизировалось. Правда, в его выступлении отчетливо прослеживались и нотки недоверия к банкирам как таковым. Рентабельность они, по его словам, занижают. А капиталы - завышают. И привел пример, что в этом году качество капитала было проверено в 638 банках и в 136 случаях - почти четверть - выявлены признаки фиктивного капитала. Так что дружба Игнатьева с АРБ проходит под лозунгом "доверяй, но проверяй".
Собственно, не дают основания для тревоги Тосуняна, избранного президентом АРБ на очередной срок, и итоги прошлого года. Капитал банков вырос на 40 процентов, доля активов достигла 42,1 процента ВВП, объем кредитов производственному сектору вырос до 17,3 процента ВВП, а кредитов населению - почти 300 миллиардов рублей. Стало больше доверия к российским банкам - всего сумма вкладов выросла за год на 41 процент и дошла до уровня около 2 триллионов рублей. Вклады населения - более полутора триллионов. К тому же за прошлый год банки получили 128 миллиардов рублей прибыли (на 38 процентов больше, чем в 2002 году), а рентабельность банковского капитала составила 18 процентов, то есть выше, чем в других отраслях экономики. Именно это и позволило говорить о российской банковской системе, как о поставщике финансовых ресурсов для экономики, об оплате, так сказать, удвоения ВВП.
Однако если отвлечься от этих впечатляющих цифр, то окажется, что банковская система России все еще слаба, не слишком развита и плохо структурирована. Так, доля российского банковского капитала по отношению к ВВП в 3 - 5 раз ниже, чем в развитых или даже в ряде развивающихся государств. То есть банки наши - бедные, их совокупный капитал, как выразился один из обозревателей, сопоставим с капиталом крупного европейского банка или американского банка не из первой десятки. Вообще капитал в банки идет неохотно. А деньги населения, несмотря на существенный рост вкладов, играют незначительную роль, поскольку либо кладутся на короткий срок, либо могут быть востребованы в любой момент. Ненадежные, так сказать, деньги. Вот и остается страна без "длинных кредитов", спрос на них банки обеспечивают в лучшем случае на 20 процентов.
Как выразился один из гостей вчерашнего съезда, он пока заметил одну закономерность: чем больше денег в стране, тем больше их у банков. То есть, пропуская деньги через себя, банки что-то и оставляют. За услуги. В этом смысле бурный рост вкладов населения в банки происходит не от хорошей жизни.
На нашем финансовом рынке практически нет никаких ценных бумаг для населения, нет, по сути, и вторичного рынка ценных бумаг. Есть только один конкурент у банков - паевые инвестиционные фонды, которые вкладывают ваши деньги в ценные бумаги и получают неплохую прибыль.
Но это вы, физическое лицо, не знаете, куда вложить свои деньги. А вот у банков есть гигантские возможности, которые они не используют. Могли бы, например, выпускать ценные бумаги. Тем более что недавно принят закон об ипотечных ценных бумагах, банки могут с их помощью кредитовать строителей на длительные сроки. Могли бы банки учесть, что скоро потребуется огромное количество кредитов на образование. И здесь вполне возможен выпуск ценных бумаг.
Но это требует и определенной квалификации, и борьбы за законопроект (пенсионные-то деньги так и не дошли до управляющих компаний, достались вовсе даже не коммерческим банкам), и - если хотите - перестройки сознания. Проще - обратиться к государству.
Поэтому вполне понятно, что, говоря о том, нужна ли России своя банковская система, Тосунян и его коллеги пытались хоть в какой-то мере воздействовать на Правительство, получить какие-то гарантии, что процессы глобализации, затронувшие российский финансовый рынок, не приведут к банкротству большинства банков. Упреки в том, что либерализация валютного законодательства идет опережающими темпами и не учитывает развития российских банков, в переводе на нормальный язык означают, что право российских граждан с июля нынешнего года, а юридических лиц - с июля 2005 года, открывать счета в зарубежных банках может обернуться для них потерей клиентов, уходящих на Запад за дешевыми долгосрочными кредитами. Еще больше беспокоят российских банкиров переговоры с ВТО, после вступления России в эту организацию иностранные банки сами придут сюда и их услугами смогут воспользоваться самые ленивые. Даже глава Сбербанка Андрей Казьмин обеспокоен такой перспективой. Он считает, что российские банки должны к этому времени находиться в таких же условиях, в которых находятся потенциальные конкуренты. То есть надо снизить налоги, уменьшить, а еще лучше - совсем упразднить фонды обязательного резервирования и так далее. Банкиры из провинции предлагали и другой метод - ввести налог на того, кто пойдет за дешевым иностранным кредитом, чтобы он платил столько же, сколь и российским банкам.
Но справедливости ради надо сказать, что тема прихода иностранцев на наш рынок волновала большинство съехавшихся на съезд гораздо меньше, чем предстоящая "зачистка" рынка. Так, в кулуарах называли одно из положений Стратегии развития банковского сектора, предусматривающего через несколько лет ввести обязательный минимум для банков. Считается, что после этого 50, а то и 60 процентов банков просто будут закрыты. Им не под силу собрать такой капитал. А поскольку эти банки находятся в субъектах Федерации, то заменить их быстро не удастся. Крупные банки далеко не всегда заинтересованы в создании филиальной сети, даже Сбербанк отмечает, что по нынешним меркам открывать филиал - значит разориться. И вот тогда-то вопрос о том, нужна ли нам национальная банковская система, зазвучит совсем по-другому. Даже если иностранцы придут в Россию, то начнут они свою работу в Москве, Питере и в лучшем случае еще в десятке-другом мегаполисов. Надеяться на то, что столичные банки переместятся в провинцию, тоже было бы наивно, они будут держаться за крупных корпоративных клиентов, за массового рядового клиента. Что останется в провинции - вот вопрос.
Конечно, стратегия - не догма, а руководство к действию, и банковское сообщество отстоит маленькие, но вполне надежные и работоспособные банки. Но другая-то сторона проблемы остается. А состоит она в том, что 80 - 90 процентов банковского капитала сосредоточено в Москве, и большая часть его приходится на 22 банка. Не случайно на съезде заговорили о "списке 23 олигархов", который на днях опубликовал Всемирный банк. Большинство банкиров видят опасность в такой суперконцентрации капитала, в монополизации финансового рынка, в сдерживании эффективности банковских услуг. Но, к сожалению, ни руководство ЦБ, ни банковская стратегия этой проблемы не обозначают и не определяют, естественно, ее решение.