78-летнею жительницу Краснодара Александру Марусенко управление социальной защиты проинформировало, что за период с 12 по 27 апреля ей полагается в качестве компенсации на хлеб 15 рублей 83 копейки. Деньги ждут ее на почте, куда она должна явиться для их получения...
Баба Шура живет одна, получает 1300 рублей пенсии, и каждая копейка у нее на счету. Как минимум 500 рублей уходит на квартирные платежи – благо комната в коммуналке стоит недорого, еще рублей 200 тратит на лекарства – из-за скудности средств может себе позволить только самые дешевые пилюли. Ну а оставшиеся деньги идут на пропитание.
– Хлеб да вода – наша еда, – говорит баба Шура. – Варю себе жидкий супчик и ем много хлеба. Каждый день по булке выходит. Так и живу.
Если раньше «хлебный бюджет» одинокой старушки составлял 180 рублей в месяц, то теперь он увеличивается как минимум на 60 рублей.
– Мне полученной компенсации и на две булки не хватит, – посчитала Александра Павловна. – В конце апреля, может, еще 15 рублей пришлют, но все равно выходит, что от подорожания хлеба такие неимущие, как я, сильно пострадали. Да и хлопот сколько чиновникам: составить списки, направить уведомления на почту, разнести все по адресам. Небось, тоже денег на все это уйма ушло! Да и еще нам, старикам и инвалидам, нужно с силами собраться да до почты дойти. Нет, не нравится мне подобная карусель!
Баба Шура вспомнила, как в годы войны их, сирот, собрали со всей Кубани и определили на учебу в Лабинское профтехучилище связи. Каждому тогда полагался паек – 600 граммов хлеба в день. А по соседству с училищем жила многодетная семья: отец вернулся с фронта без ног, больная мать и шестеро ребятишек. И вот они, девчонки, отрезали от своих хлебных пайков по 200 граммов и относили соседям. Причем никому об этом не говорили – просто тихонько оставляли свой подарок на подоконнике дома.
– Мы думали, что сосед не догадывается, что это мы хлеб приносим, – рассказывает Александра Павловна, – а он пришел к нам на выпускной и при всех в ноги поклонился. Сказал: «Спасибо, девчата, что детей моих от голодной смерти спасли!»
Вот и сейчас баба Шура надеется не на помощь властей, а на добрых людей, которые без громких слов и лишних обещаний молча оставляют на ее шкафчике в коммунальной кухне свежий хлеб.