Эксперты усмотрели в них намерение выстроить такую вертикаль военной власти, в результате которой Генштаб не только окажется в прямом и абсолютном подчинении у министерства обороны, но и лишится функций, выводящих его на уровень самостоятельного федерального органа. Такое развитие ситуации прогнозирует и Комитет Совета Федерации по обороне и безопасности, отметивший в своем заключении, что "изменения существенно ослабляют роль Генштаба как центрального органа военного управления". В соответствии с вносимыми поправками воинские формирования больше не обязаны осуществлять взаимодействие с Генштабом по вопросам организации обороны и представлять ему информацию, необходимую для организации обороны, при том, что с них самих не снимаются задачи в области обороны. Таким образом, в общей системе военной организации государства статус Генштаба принципиально меняется.
Впрочем, такое мнение разделяют не все, и разброс суждений здесь очень велик.
Всякое большое дело неизбежно обрастает слухами и домыслами, как корабль ракушками, поэтому оставим комментарии на совести их авторов, а заглянем лучше в историю. Генеральный штаб появился в русской армии вообще-то как орган тылового управления - в 1763 году в Генштаб была переименована генерал-квартирмейстерская часть, а после Отечественной войны 1812 года был создан еще и Главный штаб армии. Образовалось "двоештабие", в итоге их оба упразднили, создав единое Главное управление при военном министерстве. Самостоятельным органом руководства войсками Генштаб стал в 1905 году, а в таком качестве, каким привыкли его видеть мы, он существует с 1935 года.
Как менялись с тех пор его функции, место и роль, рассказали в своих книгах маршал Захаров "Генеральный штаб в предвоенные годы" и генерал Штеменко "Генеральный штаб в годы войны" - эта книга, кстати, была едва ли не первой попыткой объективного анализа действий Ставки и быстро стала бестселлером.
Если отбросить разговоры про подковерную борьбу за власть, то по большому счету перемены преследуют благие цели.
Последующая история Генштаба и судьба его руководителей еще ждут своего летописца. Блестяще с этой задачей справился бы, очевидно, генерал-полковник Балуевский, проведший в стенах ГШ более 20 лет, но сам Юрий Николаевич говорит, что он не Мольтке, чтобы писать мемуары, у него по горло иных дел, в том числе связанных с проводимой административной реформой. Своего рода ее оселком стал вопрос о замах министров. Решили, что их будет не более двух, и с этим постепенно соглашаются даже самые "крутые" министры, имевшие прежде по десятку замов. Поразмыслив, военные стали искать варианты, как бы и реформу соблюсти, и свои интересы. Они предлагают сохранить нынешним руководителям крупных структур статус замов, а кроме того оставить должности двух первых замов, которые и будут постоянно на слуху. И вот здесь, пожалуй, кроется главная интрига, она - в разделении функций между первыми замами. Один из них - начальник Генерального штаба, он будет отвечать за стратегическое планирование и применение Вооруженных сил. Поле деятельности другого первого зама - межвидовая и межродовая подготовка войск, иначе говоря, вся их повседневная жизнь с организацией боевой учебы, службы, выполнением учебно-боевых задач. Таким образом, Генеральный штаб освобождается от так называемой мелкой текучки, чтобы сосредоточиться на главном - стратегическом планировании.
Что это такое и почему оно так важно? Образно говоря, это должна быть команда "яйцеголовых", способная просчитать, выражаясь военным языком, "вероятность возможных силовых давлений на Россию", откуда и когда бы они ни исходили, найти им противоядие и выработать систему, способную обеспечить устойчивое управление страной и армией в случае военного положения. Часто мелькает расхожая фраза, что генералы всегда готовятся к прошедшей войне. По сути своей она верна, но как сделать иначе? Сталин при назначении высшего военного руководителя требовал заниматься текущими делами не более четырех часов в сутки, остальное время думать над перспективами развития и оснащения армии. Возможно, его подвел к тому горький опыт: перед Второй мировой все крупные страны готовились к "войне моторов", а у нас в фаворе все еще были красные конники Ворошилова - Буденного. В итоге мы положили в боях втрое больше людей, чем страны-агрессоры вместе взятые.
А к чему готовиться теперь? Четкого и ясного ответа на этот вопрос нет, несмотря на обилие написанных доктрин. Если главной угрозой нового века стал международный терроризм, который рано или поздно завладеет и оружием массового поражения, то как, где и какими силами вести с ним борьбу? Если НАТО нам больше не враг, то кто оно, друг или портянка, почему ползет и ползет к нашим границам? Конечно, это дело политиков, но военный человек, которому доверена безопасность всей страны, не вправе не учитывать любую вооруженную силу и иметь решение "на самый крайний случай". Для этого, в свою очередь, надо предвидеть, где могут развернуться решающие баталии будущего - в космосе, воздухе, на земле или под водой, какое оружие будет самым надежным и эффективным, сколько надо войск и чему их учить. Кто лучше просчитает, у того больше шансов. Так что думать есть над чем, но все последние годы было некогда.
С начала 90-х Генштаб, потеряв наиболее боеспособные и обустроенные войска за границей, в Белоруссии и Украине, Прибалтике и Средней Азии, старался на пустырях и в обветшалых гарнизонах бывших "внутренних" военных округов размещать части создаваемой Российской армии. С началом событий на Северном Кавказе он вообще стал заниматься даже не полками - батальонами, наскребая из всех российских углов людей для военных операций "вахтовым методом". Но когда-то ведь надо начинать думать и всерьез...
Если отбросить досужие разговоры про подковерную борьбу за власть и дележку полномочий, то по большому счету перемены преследуют благие цели. Другое дело, как все будет на бумаге и где окажутся овраги. Если Генштаб целиком сосредоточится на стратегическом планировании, то какими силами "второй первый зам" будет управлять всей повседневной жизнью войск? Сегодня у него нет такого аппарата, а штабы главкоматов, по замыслам авторов перемен, надо раскассировать. Объяснение простое: у каждого главкома вида, а их у нас три - Сухопутные войска, ВВС и ВМФ, - по сути, свой мини-Генштаб, с почти таким же количеством управлений, в том числе разведки и даже внешних сношений. Зачем, если все это можно иметь в одном экземпляре? Налицо сокращение управленческого аппарата и экономия. Поэтому предлагается оставить за главкоматами подготовку, развитие и специальное обеспечение войск, а управление ими в военное время перейдет исключительно к Генштабу. Но, оставшись без штабов, главкомы рискуют превратиться в простых передатчиков распоряжений "сверху", а характер решаемых боевых задач, например, у авиаторов и моряков все-таки очень разный, и на этом основании главкомы вряд ли легко согласятся с нововведениями.
Есть и другая проблема. По сегодняшнему закону Генштаб является координатором общих усилий в организации обороны страны, его директивы, скажем, по вопросам мобилизационной готовности и другим обязательны для исполнения всеми министерствами и ведомствами. Кто займет эту нишу, когда вступят в силу принимаемые поправки? Конечно, за оборону отвечает министр обороны, но вправе ли он отдавать приказы другим министрам? Из общения с людьми в военном ведомстве, работающими на "уровне принятия решений", можно сделать вывод, что там вынашивается идея наделить министра обороны статусом заместителя Верховного главнокомандующего, тогда все встало бы на свои места. Резон очевиден со всех позиций, главковерху зам не помешает, а лучшая кандидатура, конечно же, военный министр. Но и тут имеется свое "но". Наш Верховный - еще и президент страны. Как разграничить статус зама, не вторгаясь в правовое поле Основного Закона? Очевидно, потребуется еще одно законодательное решение, если, конечно, сама идея получит одобрение на верхних этажах власти.