У ТВ свой интерес к славным датам и юбилярам. Событий немного, премьерами летом никому неохота разбрасываться - в эфире рябит от многократно идущих по всем каналам одних и тех же сериалов.
А тут нечаянная радость: у известного актера или у режиссера известных фильмов день рождения, кратный десяти или пяти. Но поскольку чествование юбиляра начинается с 10 утра и продолжается во всех новостных выпусках на всех федеральных каналах до полуночи, включая спецвыпуски, то виновник торжества довольно быстро превращается в назойливую муху, которая жужжит и жужжит, про которую жужжат и жужжат.
Конечно, сам виновник торжества не виноват; он скорее - жертва.
В глазах Александра Анатольевича Ширвиндта затаилась мудрая грусть, сквозь которую просвечивала усталая скорбь. И понятно почему. Он раз пять, давая интервью то одной, то другой информационной службе, рассказал о своей семье, о творческой атмосфере, в которой рос, о скрипке, на которой его в детстве учили играть... За один понедельник показали раз десять фрагмент из фильма "Приходите завтра", где его герой представляется провинциальной абитуриентке театрального вуза Константином Сергеевичем Станиславским.
Друзья и коллеги тостовали со сдержанным пафосом, как бы принимая во внимание нелегкое положение юбиляра и ведая о его стоической самоиронии, которая ненароком может срикошетить в тостующего.
Татьяна Лиознова, напротив, лучилась стоическим оптимизмом. Каждый поздравитель называл создателя "Семнадцати мгновений весны" и "Трех тополей на Плющихе" великим режиссером. Это был ее день, в который она получила все то, что ей недодала страна в те самые советские годы, по коим сегодня отчаянно ностальгирует. Ее тогда чем-то незначительным удостоили с пренебрежительной формулировкой "за участие в работе над фильмом". Видно, что обида до сих пор сидит занозой.
В день рождения слов ТВ действительно не пожалело (в отличие от грошей, кои оно задолжало авторам беспрерывно прокручиваемого сериала), но цена расшаркиваний тут же оказалась девальвированной.
Впрочем, что слова - когда померк блеск золотых звезд на лацканах их обладателей.
Притча о "Золотой Звезде"
В рамках просветительского цикла "Ордена ушедшей страны" был показан по "Культуре" фильм, посвященный истории "Золотой Звезды" Героя. История документальная, но на самом деле - притчевая. Учредил медаль товарищ Сталин незадолго до войны в качестве высшей награды. Архитекторы долго возились над ее дизайном. Сам Хозяин живо интересовался ее видом и, главное, размером. Было два варианта. Медали одного образца, что поменьше, примерили на награжденных, медали второго, побольше, - на артистов.
Вождь остановил свой выбор на тех, что позиционировали реальные герои, и забраковал те, которые демонстрировали актеры. Далее с высокой наградой произошло то, что обыкновенно происходит с высокими словами, когда их неумеренно и немеренно тиражируют, - они блекнут. До войны счет кавалеров "Золотой Звезды" шел на десятки, во время войны - на сотни (что естественно), а в мирное время - на тысячи (хотя в жизни стало гораздо меньше места для подвига).
Заново заставили сиять эту награду полеты человека в космос. Выяснилось, что не только орден красит человека, но и человек - орден. Гагарин вернул блеск и цену этому отличию. За первые полеты космонавтам давали Героя автоматически. Алексей Леонов уже в другом документальном сюжете вспомнил, что довольно скоро начальство задумалось: а правильно ли это? Ну запаяли человека в капсулу... Ну обернулась она вокруг шарика с десяток раз, потом спустили ее на парашюте... И ты уже Герой?.. А где разница между субъектом и объектом?
Правило бы отменили, свидетельствует Леонов, если бы не гибель сначала одного космонавта, а потом и всего экипажа. Получилось так, что смерть человека вдохнула новую жизнь в неодушевленный предмет.
А уж только потом Леонид Ильич со своей патологической страстью к звездам и звездочкам снова их обесценил. Себя-то он украсил наградами, а сами награды скомпрометировал.
Впрочем, инфляция знаков отличий и почета - это еще куда ни шло. Нынче нам предстоит испытание в моральном и этическом отношении несколько более сложное и тонкое - празднование 60-летия Великой Победы. Это испытание медными трубами. Это испытание на верность истории, которой слишком часто прикидывается миф.
Отречемся ли от старого мифа...
Круглая дата - это уже особый телевизионный формат. Притом не лицензионный, стало быть, наш доморощенный. Этим мы хотим сказать, что мы - Иваны, помнящие родство. Благое дело. Благие намерения, которыми, как известно, мостятся дороги, ведущие, когда в ад, когда просто в сторону от храма.
Проблема, собственно, в том, чтобы отличать художественное родство с мифом от кровного родства с историей. И самое главное - не подменять одного родственника другим. То есть историю - мифом.
Не все граждане этих близнецов-братьев могут различить. А иные и не хотят различать.
По свидетельству Татьяны Лиозновой, Брежнев после очередной серии "Мгновений" позвонил исполнительнице роли радистки Кэт Екатерине Градовой, поздравил артистку с успехом и поинтересовался, как себя чувствуют спасенные ею детишки. Генсек над вымыслом слезами обливался.
Но и сама Татьяна Лиознова убеждена по сию пору, что снятый ею сериал "Семнадцать мгновений" - это исторический фильм про Великую Отечественную войну с элементами беллетристики и документальной хроники.
На деле это очень удачно и очень хорошо сделанный киномиф о КГБ, снятый по заданию КГБ.
С мифами бессмысленно воевать оружием фактов и документов. Миф вышибается мифом. Как клин - клином.
Мифотворческая кинолениниана вышибалась из массового сознания ленинианой анекдотической. Ответом на киношную штирлициаду стала штирлициада фольклорная, то есть опять же анекдотическая. Народ над вымыслом посмеялся.
...Похоже, телеэфир в юбилейном для нашей Победы году станет полем битвы между Мифом и Историей. Как за Родину, так и за Сталина (или против Сталина?). И непонятно, чем она кончится?
Чего бы хотелось? Чтобы все-таки мухи были бы отдельно от котлет. Чтобы мы в своей массе различали мифического Сталина как кузнеца всех наших побед и героя фильма "Падение Берлина" от его исторического близнеца - палача и истребителя всех наших народов.
Проблема, однако, не только в политическом интересе определенных партийных элит, кровно повязанных со сталинизмом, но и в банальной рыночной конъюнктуре. Миф лучше продается, чем история. И он глубже въедается в мозги. Особенно тот, что напоен кровью миллионов.