- Евгений Николаевич, обычно после выборов внутрипартийная жизнь замирает, почему же до сих пор вся система политических партий явно находится в брожении?
- Причина сложившей ситуации кроется в искусственном характере создания многих партий, которые образовывались иногда по субъективному признаку, иногда с корыстной целью, иногда очень поспешно, специально для участия в прошедших федеральных выборах. Поэтому многие партии сейчас либо медленно угасают, либо вовсе прекращают свою деятельность. Несколько партий сейчас активно вовлечены во внутрипартийную борьбу, дрязги и расколы, скорее всего, такие явления будут опять же вести к упадку авторитета партий, а может быть, и к их самоликвидации. Подобный кризис пережила, например, Партия пенсионеров. Но кризисы в СПС и в "Яблоке" я связываю с их неудачей на парламентских выборах, этот шок партии могут переживать до сих пор. Вообще все эти поствыборные разборки - это я не скажу нормальный, но естественный процесс.
Наша партийная система далека от идеала. Тем не менее есть у нас 15-20 партий, которые безусловно доказали свое значение, другое дело, что они не имеют пока авторитета, необходимого для победы. Острота политической жизни сейчас перенесена в регионы, а благодаря законодательству у нас перманентное состояние выборов то в одном, то в другом регионе.
- Следует ли ожидать появления новых политических партий?
- Да, я думаю, этот процесс будет продолжаться. Из 138 зарегистрированных в минюсте оргкомитетов по созданию политических партий у 39 сроки деятельности еще не истекли, и, значит, есть законные основания заявить о создании партии. Я не думаю, конечно, что появятся 39 партий, потому что около 100 оргкомитетов прекратили свою деятельность, и у большинства из оставшихся будет такая же судьба, но появление нескольких партий вполне возможно. Например, по результатам событий в КПРФ, оппоненты Зюганова уже официально подали уведомление о намерении создать новую партию.
Нынешнее количество партий - это ненормальное явление, противоестественное, хотя постепенно оно уменьшается: на сегодняшний день осталось всего 45 партий, и я думаю, что в ближайшее время эта цифра будет сокращаться. В отношении нескольких партий уже поданы иски о ликвидации в суды: 3 иска уже удовлетворены в отношении политических партий "Союз", "Созидание", "Истинные патриоты России".
- Каков ваш прогноз относительно дальнейшего развития внутрипартийного конфликта в КПРФ?
- Сегодня ситуация достаточно простая. После двух съездов документы подали только участники съезда, проходившего под председательством Владимира Тихонова, и мы отказали в регистрации, потому что там не было кворума. От Зюганова мы получили только информационное письмо о состоявшемся съезде и заявления делегатов, официального пакета документов с поправками в программу и устав КПРФ нам не присылали. Поскольку мы отказали одному съезду, а по второму документов не представлено, мы рассматриваем ситуацию в КПРФ по состоянию на 2 июля 2004 года, то есть с юридической точки зрения десятого съезда просто не было. Хотя, конечно, сторонники Зюганова могут подать эти документы в течение шести месяцев. Сейчас у них неразбериха даже по численности в региональных отделениях: они представляют данные по отделению - 200 человек, а наше территориальное управление говорит, что там 2000 человек. Любое продолжение конфликта приведет, безусловно, к ухудшению ситуации, а путь создания новой партии позволит тем, кто стоит под знаменем Зюганова, мирно разойтись с теми, кто хочет новых лидеров.
-Нуждается ли, на ваш взгляд, законодательство о политических партиях в дальнейшей корректировке?
- Мы сейчас обобщаем практику политической деятельности, собираем мнения политических партий, наших территориальных органов, чтобы выявить нечеткие нормы. Реальных поправок пока нет, но есть наброски, которые, возможно, осенью начнем обсуждать с Думой. Пока я не вижу необходимости внесения больших корректив, кроме одного положения: настало время оставить только один способ формирования партий. Сейчас закон предусматривает два способа: через учредительный съезд и так называемое преобразование. Думаю, что создание путем преобразования должно быть уже исключено. Сегодня все общественно-политические объединения, в чьем названии было слово "партия", та же КПРФ или ЛДПР, уже давным-давно преобразовались.
- Малые партии, ожидая введения 7 % барьера на думских выборах, уже стали вести переговоры о слиянии, та же "Родина". Возможно, стоит оставить для них возможность "преобразования" в единую партию?
- В законе речь идет не о процессах партийной реорганизации, а о преобразовании в партию общественных объединений - это другая организационно-правовая форма. Возможно, несколько партий смогут объединиться через учредительный съезд. Наверное, в законе будет необходимо уточнить формулировки в этой части, тем более что по мере приближения к федеральным выборам процессы укрупнения или слияния усилятся. Ведь возможность привлечения в соратники общественных объединений, когда они вступали в единый блок с партией, уже исключена. Правда, несколько партий все еще могут организовывать избирательный блок, и это заставляет их менять тактику и думать об объединении. Дело в том, что палитра политических взглядов значительно уже, чем количество наших партий, слишком много однотипных партий, часто просто есть две личности, которым трудно объединиться.
- Скажите, а как отразилось создание партийной системы на общественных объединениях?
- По общественным объединениям в целом особой динамики нет: есть около 150 тыс. общественных объединений по стране, более 20 тыс. религиозных организаций, и, в общем, количество умирающих и появляющихся организаций примерно равно. Хотя после принятия Закона "О политических партиях" вместо 184 общероссийских общественно-политических объединений осталось 45 партий.
К сожалению, сфера предпринимательской деятельности общественных объединений недостаточно отрегулирована законом. Вообще-то норма о невозможности заниматься коммерческой деятельностью и возможности заниматься предпринимательской деятельностью довольно двусмысленна. Грань между этими двумя понятиями проведена в законе не очень категорично, всегда можно найти лазейку и под предпринимательство подвести откровенное извлечение наживы, пусть и завуалированное внешне. Налоговые органы проверяют только финансовые отчеты, минюст осуществляет только организационно-уставной контроль, и налоговые органы не доглядывают, и прокуратура не всегда учитывает эту сферу при осуществлении надзорных полномочий, так вот и появляются лазейки. Когда начинается коммерциализация общественных объединений, тут же возникают и словесные драки, и конфликты, доходящие до кровопролития.
- В итоге административной реформы минюсту сначала дали, а затем отняли возможность контролировать СМИ, как же вы будете оценивать партийную прессу?
- Все вопросы по партийной прессе мы до сих пор решали совместно с бывшим минпечати, теперь вопросы контроля переданы соответствующей федеральной службе минкультуры. Поскольку партийная печать - это одна из форм деятельности политической партии, она частично входит в сферу нашей компетенции. Если мы обнаруживали высказывания экстремистского характера или разжигающие национальную рознь, то мы предъявляем претензии не к газете, а к партии, и меры применяем по отношению к партии, как это было, например, с Национально-державной партией.
- Несмотря на процессы по ликвидации Национал-большевистской партии, ее члены продолжают весьма активно участвовать в политической жизни, каковы ваши планы относительно этой структуры?
- Они могут называть себя партией, но официально НБП не зарегистрирована и потому находится вне нашей компетенции. Мы их на федеральном уровне никогда не регистрировали, хотя они дважды пытались подать заявку, и были зарегистрированы только на региональных уровнях самостоятельные организации. Но, насколько я знаю, их ликвидировали в целом ряде регионов. Как организация, они формально-юридически не существуют, поэтому партия национал-большевиков попросту самозванцы. Это, безусловно, головная боль прокуратуры и МВД, тем более что их последние акции носят откровенно противоправный, зачастую криминальный характер. Просто, наверное, надо жестче применять и уголовный, и административный закон, круче наказывать, а не просто журить и пальчиком грозить.