Конкурса на "выставке" не было, наград не присуждали, но смокинговая публика могла выбрать своих фаворитов - лучшего режиссера и лучший фильм. Из мировых звезд одной из первых посетила остров Лидо Марлен Дитрих. Потом был перерыв на время войны, а после войны фестиваль долго пытался отскрести от себя репутацию "фашистского". К тому времени уже появился Каннский фестиваль, задуманный как антитеза "муссолиниевскому" Венецианскому, возник политически активный киносмотр в Берлине, конкуренция быстро росла. Венеция волновалась, то учреждала на своем фестивале конкурс, то его снова отменяла, переносила праздник с острова Лидо в районы старого города, поближе к площади Сан-Марко (1972), и снова возвращала его за лагуну. Наконец все устаканилось: Венецианский кинофестиваль занял прочное второе место после Канна, время от времени вырываясь вперед и претендуя на первенство. Так случилось в прошлом году, когда каннский конкурс оказался на удивление слабым и все говорило о кризисе французского фестиваля, а Венеция, напротив, предъявила много сильных фильмов и открыла миру новое имя русского режиссера Андрея Звягинцева, увенчав его дебютный фильм "Возвращение" сразу двумя "Львами", в том числе Золотым.
Нынешний фестиваль - "Мостра", как его здесь называют, - открывается в атмосфере ожиданий: грядут принципиальные перемены.
Новые метлы
Опять сменилось руководство. Сначала, еще в январе, появился новый президент у Венецианской биеннале, которой по-прежнему организационно принадлежит кинофестиваль, - Франко Бернабе, не сумевшего поладить с министром культуры, сменил бывший глава Национального банка труда, а в более отдаленном прошлом финансовый менеджер автоконцерна "Фиат" 54-летний венецианец Дэвид Крофф. Затем полетел директор Мостры, назначенный всего два года назад. Массированные атаки прессы на Морица Де Хадельна не могли пройти бесследно: приезжего швейцарца согнали с поста и заменили родным итальянцем Марко Мюллером, киноведом и продюсером. Мюллер знает десять языков, он руководил фестивалями в Пезаро, Роттердаме и Локарно, продюсировал фильмы, среди которых такой известный, как "Ничейная земля".
Приступив к своим новым обязанностям, он серьезно поработал над структурой фестиваля. Отказался, к примеру, от побочных конкурсов "Новые горизонты" и "Против течения", где обычно показывали экспериментальное кино. "Тот, кто придумал эти программы, наверное, хотел, чтоб Венеция была не Венецией, а супер-Локарно или супер-Роттердамом, - объясняет новый директор.
- Но это изначально неправильно: зачем нам второй конкурс, если уже есть первый?!" Мюллер трактует кино как единый поток и соревноваться предлагает на равных: очередной левацкий закидон француженки Клер Дени "Незваный гость" стоит теперь в одном ряду с вполне традиционной костюмной экранизацией романа "Ярмарка тщеславия", которую выполнила переехавшая из Индии в США Мира Наир.
Зато возникла программа "Венеция цифровая", где поклонники новых технологий смогут продемонстрировать их возможности в применении к искусству кино. Мостра - первый мировой киносмотр, удостоивший "дигитальные" фильмы отдельной секции, что противоречит теории "единого потока", зато обеспечит фестивалю статус впередсмотрящего, прогрессивного и технически продвинутого. Хотя ясно, что эта спецпрограмма по сути условна и просуществовать долго не сможет: сегодня добрая половина фильмов снимается "на цифре", и в главном конкурсе такие фильмы тоже неизбежно будут.
Фестиваль, который все последние десятилетия жил на острове Лидо достаточно изолированно, теперь распространится на собственно Венецию. На исторической площади Сан-Марко, которую Наполеон назвал "роскошной гостиной Европы", пройдет премьера американского анимационного фильма "Акулья сказка" (в нашем прокате "Подводная братва"), а для церемонии закрытия выбрано восстановленное после пожара здание Венецианской оперы "Ла Фениче", стены которого помнят Россини и Верди. Церемония станет более зрелищной, и национальное телевидение RAI обещает ее транслировать в прямом эфире. "Это будет самая красивая Мостра за последние 15 лет", - заявил Марко Мюллер газете Corriere del Veneto. Он хочет внести в старейший фестиваль дух юности: набрал молодую команду и надеется найти разумное равновесие между художественным авангардом и классикой. Главным открытием он провозгласил единственный дебютный фильм конкурса - драму швейцарского режиссера, ученика Кшиштофа Кесьлевского Грега Жлинского "Всю зиму без огня". "Это картина, которая действительно пытается отразить противоречия современной Европы, ведет речь о городе и деревне, тяжелой индустрии и легкой промышленности. Она наглядно показывает, куда идет Европа", - сказал Марко Мюллер журналистам.
Кино без Муссолини
Еще одно новшество: у Мостры появится новый дом. Стараниями энергичного Дэвида Кроффа будет полностью перестроен Дворец фестивалей - мрачноватое здание, сооруженное во времена Муссолини и несущее все черты "тоталитарной" архитектуры. Чтобы придать ему современный вид, Биеннале пригласила 10 знаменитейших дизайнеров мира, которые представят свой проект во время фестиваля. В здании - многопрофильный зал, снабженный ультрасовременным оборудованием и большим экраном. Такое здание можно использовать не только для кино - Крофф считает, что в Венеции возникнет база для крупных международных конгрессов. Кроме того, новый президент хочет создать на Венецианском фестивале, по примеру Канна и Берлина, большой кинорынок. Уже теперь прообразом этого рынка станет программа "Венецианские показы", а после окончания фестиваля Крофф намерен заняться организацией рынка всерьез - Венецианский станет вторым в Италии после Миланского.
Вообще, бывший банкир Крофф придал "артхаусному" фестивальному делу заметный коммерческий акцент. В частности, одним из событий этих дней станет семинар, посвященный коммерческому итальянскому кино того направления, которое принято обозначать как B-movies. То есть фильмам, принадлежащим не столько искусству, сколько высокоточному просчитанному ремеслу, - кассовым лентам, которые любит молодежь. Для проведения такого семинара приглашены ведущие специалисты по "макулатурному кино" Квентин Тарантино и Джо Данте.
Конкурс будет, судя по заявленным именам, сильный. Единственный российский конкурсный фильм - "Удаленный доступ" Светланы Проскуриной, по определению автора, "история телефонной любви", - будет показан поздно вечером 3 сентября, то есть на старте фестиваля. Это обычно считается недобрым предзнаменованием: хотя порядок показов, по утверждению фестивальных дирекций, определяется жребием, но как-то всегда выходит, что главные претенденты на призы, как черти из табакерки, выскакивают именно к финалу. Будем надеяться, что и эту сомнительную традицию Марко Мюллер сломает - во всяком случае, вместе с Проскуриной фестиваль откроют достаточно авторитетные имена: Франсуа Озон, Арно Деплешен, Алехандро Аменабар, Майкл Рэдфорд.
Мировая фестивальная революция
Наконец, последнее и самое революционное новшество возникло за пределами Венецианского фестиваля, но коснется его самым непосредственным образом, и уже с будущего года. Международная федерация продюсерских ассоциаций FIAPF решила отменить правило, согласно которому фестивали класса "А" могут принимать в свои конкурсы только фильмы, еще не "засвеченные" на других международных смотрах. Это правило обеспечивало работе отборочных комиссий лихорадочный, почти истерический характер: шла настоящая охота за громкими фильмами, где хороши все средства. Еще недавно Берлинский кинофестиваль публично жаловался на то, что каннская дирекция в последний миг утащила у него фильм "Дневник мотоциклиста", хотя тот уже был официально объявлен в конкурсной программе. Пришлось с таким трудом добытую картину из программы срочно выстригать. Теперь, как сообщил журнал Hollywood Reporter, продюсеры вправе посылать свои шедевры на любые фестивали без ограничений, а те могут эти шедевры показывать, несмотря на то что их уже видели зрители конкурирующих смотров.
Введение новых правил сильно облегчит жизнь отборщиков и улучшит меню зрителей. Московскому фестивалю, к примеру, всегда было очень непросто заполучить в конкурс картины сколько-нибудь заметных мастеров - они надеялись получить более весомые награды в Канне, Венеции или Берлине. Теперь продюсеры даже самых сенсационных фильмов будут заинтересованы в том, чтобы собрать максимальный урожай фестивальных наград, и "Святой Георгий" тут уже не покажется лишним.
Но с другой стороны, вряд ли гордый Канн или старейшая в мире Венеция захотят поступиться своими правами на абсолютный эксклюзив и начнут удивлять своих зрителей объедками с чужого пира. Как говорится, "съест-то он съест, да кто ж ему даст!".
А пока гордые "Львы", сияя золотом на жарком адриатическом солнце, лениво ждут своих владельцев.