"Mare adentro" ("Море во мне") - первый конкурсный фильм Венецианского кинофестиваля, где есть что награждать. Дорогого стоит сам порыв авторов пойти по стопам реальной трагедии и незаурядного человеческого характера. Суицид в таких обстоятельствах, надо признать, - привилегия сильных. Не случайно самоубийство отвергается церковью: вера - прибежище слабых, сказка для тех, кто боится взглянуть в глаза реальности, такими легко манипулировать. Поэтому Рамон в загробную жизнь не верил, но умереть хотел с достоинством. Это кино - о достоинстве реалиста, и сцена, где герой пикируется с интригующим попом, а зал хохочет, - одна из самых принципиальных.
Все снято с поразительным тактом. Нет модной физиологии, характерной для картин об умирающих, - как в "Моем брате" Патриса Шеро, к примеру. Это фильм, сделанный с достоинством.
В нем есть настоящая роль для крупного актера. Нужно передать жизнь духа в почти неподвижном теле. Сыграв Рамона, первый герой-любовник испанского кино Хавьер Бардем еще раз доказал масштаб своего таланта.
Это фильм оптимистичный - как любое искусство, выражающее силу характера. Беда заставляет человека много думать - и герой умен, с ним интересно. Он философски относится к своему положению, много и грустно шутит. Как никто чувствителен к бестактности, но умеет спрятать и простить обиду. Часто улыбается, но глаза остаются серьезными. И его по-прежнему любят женщины.
Последнее - не выдумка авторов. Аменабара поразило: у реального Рамона Сампедро был целый гарем, так что в фильме для правдоподобности пришлось сократить число влюбленных, свести к двум. Одна - женщина-адвокат Джулия в аскетичном и глубоком исполнении Белен Руэды. Другая - ведущая местного радио Роса (Лола Дуэньас). Есть еще семья брата, на которую свалилась тяжкая миссия ухаживать за паралитиком. В доме словно топор завис: люди живут как при покойнике. И эта тонкость тоже очень точно передана фильмом.
Герой сохранил способность остро чувствовать, запах любимой женщины может рождать в его воображении мгновения счастья. И тогда на экране материализуется то, что знакомо каждому в пору расцвета: полеты как во сне, но почти наяву. Звучит победная Nessun Dorma из "Турандот", и герой может лететь навстречу любви и морю. Это самый поэтичный музыкальный клип из всех, что я видел. Музыка играет одну из ключевых ролей: каждый герой наделен своей темой, а для Рамона она вообще осталась последним эмоционально полноценным проявлением жизни.
И еще есть море - воплощение свободы, которую оно отняло у героя. Море как философский образ жизни, вечной и непрерываемой в поколениях.
Это фильм о любви. Самоотверженной, жертвенной. Такая любовь, не зависящая от секса, - привилегия не двуногих, а личностей. И еще это фильм о праве человека распоряжаться своей судьбой. В его основе вечный спор жестоких гуманистов и тех, кого они вынуждают бесконечно и непереносимо мучиться.
прямая речь |
Алехандро Аменабар
Путешествие в смерть
- Я не сторонник гиперреализма, и меня не интересует ручная камера. Я считаю, что реализм должен возникать из актерской игры, это стало для меня навязчивой идеей. Я отказывался от репетиций, не требовал от актеров заучивать текст, хотя еще недавно и представить себе не мог, чтобы актер вышел на площадку неготовым. А тут мы постоянно импровизировали и, если чувствовали, что фраза звучит неестественно, тут же ее меняли. То, что могут предложить актеры, меня интересовало гораздо больше того, что рождалось в моей голове. Я сказал Бардему, что мне нужно нечто настолько реалистичное, чтобы зритель забыл и о том, кто играет эту роль, и о том, что текст кем-то написан, а потом выучен. И Бардем стал душой фильма, я даже пообещал воздвигнуть в его честь памятник. Он доказал, что он - личность. Он выдерживал пять часов грима ежедневно. Не говоря о том, что был лишен возможности двигаться, и всю драму должен был выразить только голосом и мимикой.
Мой фильм не оправдывает эвтаназию, его задача - привлечь внимание к праву человека выбирать свою судьбу. А если по-настоящему, мой фильм - путешествие. В жизнь и в смерть. И в глубины бездонного моря, каким является душа человека.
Хавьер Бардем
Мне нужно было уйти в тень
- Когда играешь реального героя, всегда боишься исказить то, что человек после себя оставил. Рамон оставил в своей книге сильное свидетельство о смерти, о праве распоряжаться своей жизнью, о любви эгоистичной и любви самоотреченной. Встретившись с таким материалом, актеру нужно отойти в сторону и дать герою войти в тебя. Актер здесь просто медиум, проводник.
У меня множество недостатков. У меня плохая дикция, и мне не нравится мой голос. А в этой роли именно голос и его оттенки были единственным средством держать внимание зрителя. Можно было двигать только головой и глазами - вообразите в подобном положении такого, как я, который привык все выражать в физическом действии. Ведь даже книгу свою Рамон написал, двигая пером при помощи рта!
Когда Рамон умирал, его смерть снимали на пленку, и перед тем, как выпить яд, он сказал на камеру свои последние слова. Эта сцена есть и в нашем фильме. И перед съемками мне пришлось много раз посмотреть ту пленку. Мне казалось, что я чувствую его боль. И мы все понимали, что это последнее послание Рамона не должно исчезнуть бесследно. Жизнь - это право человека, а не его обязанность.