Вели ее молодые актеры Клаудия Джерини и Рауль Бова. Хорошенькая Клаудия волновалась, часто путалась и даже чуть не сорвала кульминацию вечера, когда перешла к объявлению лауреата "Золотого льва", забыв о "Серебряном". Миссия любимца публики Рауля была в том, чтобы ослепительно улыбаться и целовать Клаудию в шейку.
Зал долго аплодировал, когда из-под небес сошла хозяйка вечера - до сих пор ослепительная София Лорен, "мама итальянского кино", как ее здесь называют. Она сказала, что в кино ее кумиры - Рита Хейуорт, Спенсер Трейси и Кэтрин Хепберн, и плавно перешла к вручению "Золотого льва" за вклад в киноискусство американскому режиссеру Стэнли Донену, создателю эпохи в киномюзикле и таких картин, как "Королевская свадьба", "Поднять якоря!" и "Забавная мордашка". "Поверить не могу: меня целует сама София Лорен!!!" - вскричал Донен, и дива тут же заставила его в уплату за поцелуй протанцевать несколько па из фильма "Поющий под дождем".
Главный приз конкурса "Золотой лев" достался английской картине "Тайна Веры Дрэйк", и с этим не поспоришь: режиссер Майк Ли - мастер. Но решающую роль сыграла тема борьбы за свободу абортов, которая оказалась близка аудитории. Поэтому Ким Ки-Дук со своим "Пустым домом" оказался только на втором месте, взяв "Серебряного льва". Еще один серебряный приз по справедливости достался испанцу Алехандро Аменабару за фильм "Море во мне", который у нас выйдет под названием "Внутреннее море".
Хавьер Бардем, сыгравший в нем парализованного моряка, признан лучшим исполнителем мужской роли, Имельда Стонтон, сыгравшая Веру Дрэйк, - лучшей актрисой. Японскому аниматору Хаяо Миязаки, чей фильм "Передвижной замок Хоула" долго ходил в лидерах, достался приз за техническое мастерство, а итальянец Джанни Амелио с семейной драмой "Ключ от дома", хотя и считался претендентом на "золото", не получил ничего.
Нашей картине "Удаленный доступ" Светланы Проскуриной с самого начала призы не светили: ее приняли холодно. Но напомню, что российское кино побеждало в Венеции два года подряд: в 2002-м "серебро" получил "Дом дураков" Андрея Кончаловского, а в 2003-м двойным лауреатом, в том числе и "золотым", стал Андрей Звягинцев с "Возвращением".
Фильм на грани нервного срыва
В последние дни Мостры показали ленту Ильи Хржановского по сценарию Владимира Сорокина "4". По ее поводу у меня две новости: хорошая и плохая. Начну с хорошей.
Режиссер талантлив. Он сделал фильм как вгиковский этюд, где нужно показать сразу все свои умения. И показал, что может снимать и абсурдистскую радиопьесу, и апокалипсис, и датскую "Догму". Заинтриговать с первого кадра. Эффектно, на режущих ухо контрастах работать со звуком. Добиться актерской органики. Ввести в актив картины такую не поддающуюся нашему кино категорию, как игра ритмами. Хотя все это в зачатке, и перед искусством диалога со зрителем режиссер, как правило, пасует.
Плохая новость: дебютант откровенно выставляет себя на продажу. Его фильм похож на нищего, обнажившего гниющие язвы, чтобы больше подавали. Персонажи должны связать серию картинок российской жизни, которые устрашат заграничную публику и привлекут к смелому режиссеру внимание спонсоров. Поэтому концепция та, что востребована на Западе: "новая Россия" - разрушенная страна, где обитают бездомные псы с грустными глазами, а также двуногие звери, которые хлещут водку, врут, дерутся, плюют, блюют, блудят, продают свое тело и душу, мародерствуют, матерятся, ненавидят друг друга, себя и свою собачью жизнь. Особенно омерзительны сцены в русской глубинке: режиссер напоил местных старух и спровоцировал подобие оргии, сняв ее документально. Эти безразмерные эпизоды возникли в фильме, судя по всему, уже помимо сценария Сорокина - как сольная каденция режиссера.
Все показанное, конечно, существует в России - как в любой стране. Концентрация же тьмы объясняется ракурсом, который для нашей художественной интеллигенции стал довольно типичным: взгляд из бара в перерыве между ночным клубом и утренним похмельем (режиссер в интервью простодушно признается, что идея фильма родилась именно в ночном клубе). Для теоретического подкрепления на фестивале распространена справка: сколько людей в России умирает от алкоголизма, сколько от автокатастроф и сколько находится на грани нервного срыва. Таким нервным срывом и стала эта картина, снятая на деньги Роттердамского кинофестиваля и, что удивительно, Министерства культуры России.
На мой взгляд, проще было бы потратиться на валерьянку.
Акула, родившая мышь
В день премьеры мультика "Акулья сказка" площадь Сан-Марко вооружилась до зубов. Ее охраняли более 300 полицейских и охранников, 5 тысяч гостей проходили через 20 ворот с металлоискателями. С крыш дворцов телескопы прочесывали толпу в поисках пиратов.
С утра доступ на Сан-Марко был перекрыт. Туристы, приехавшие на денек полюбоваться самой знаменитой пьяццей Италии, возмущались: именно ради этой пьяццы они приехали в Венецию, потратив немалые деньги. "Мы так мечтали побывать здесь, долго копили на поездку, а теперь нас не пускают даже сфотографироваться на фоне собора! - сказали мне сестры Ирина и Светлана из Кишинева. "По-моему, за такие вещи на городские власти надо подавать в суд, пусть платят неустойку, - в ярости заявил москвич Николай Владимирович. - Я на пенсии, и вы представляете, какое это для меня событие - приехать сюда.
"Площадь Сан-Марко - не место для рыночных аттракционов, и она заслуживает, чтобы к ней относились хотя бы с минимальным уважением", - пишет газета "Corriere del Veneto" в статье под заголовком "Это город хрупкий, давайте не рисковать напрасно".
Директор фестиваля Марко Мюллер, однако, полон энтузиазма, хочет сделать киносеансы на Сан-Марко традицией и уверен, что продюсеры мира выстроятся в очередь, чтобы проводить здесь премьеры.
Все кончилось бесславно: "Акулья сказка" не заслуживает такой чести. Кино - не спорт, нельзя ставить задачей перекрыть успех "Шрека". И вот Уилл Смит в роли говорливой рыбки по имени Оскар беззастенчиво повторяет интонации Эдди Мерфи (Ослик из "Шрека"), а вся рыбья живность кажется большими надувными игрушками, что в принципе гармонировало с 30-метровым надувным экраном. Текст часто остроумен, пародии на "Крестного отца", "Супермена" и "Клан Сопрано" иногда срабатывают, но сюжет хлипкий. Сначала довольно весело наблюдать за ужимками всех этих скатов, медуз, морских коньков и прочих килек, но изобретательности авторам хватает на полчаса - потом все начинает буксовать.
"Прощай, Феллини!"
Фестиваль на лагуне пока не выплыл из кризиса. Я даже думаю, увяз в нем еще глубже, потому что плыл без компаса, наугад.
Он взял курс на сближение с Голливудом, что должно было придать событию звездный блеск. Но это оказалось не ко времени: сверкать бриллиантами и приемами на фоне террористических угроз никто не рискнул. С другой стороны, директор Марко Мюллер принес с собой навыки фестивалей маленьких и маргинальных, и Венеция приобрела черты амбициозной провинции. Технически модернизировать фестиваль у дирекции не было времени, но отчего он впал в организационный коллапс, понять труднее. В четкости работы Венеция теперь уступает не только Берлину и Канну, но даже Москве.
Она сдала позиции и в отборе конкурсных фильмов. Руководя фестивалем в Локарно, Мюллер привык иметь дело с "артхаусом", рассчитанным на узкие круги синефилов, - там форма важнее смысла. Такие фильмы появились и в Венеции, но их соседство с "большим голливудским стилем" придает конкурсу аромат сборной солянки. В одной куче варились ленты хорошие, приличные и никакие, а открытий и событий не было совсем. В прошлом году Венеция сражалась за право показать фильм никому не известного Звягинцева. Теперь Марко Мюллер в России заинтересовался только работами своих давних любимцев и прошел мимо всей "новой волны", хотя год у нас был урожайным на хорошее кино, как игровое, так и документальное.
"Прощай, Феллини!" - воскликнула одна из газет, обозревая конкурс. Новая концепция Мостры оказалась не только не реализованной, но даже и не сформулированной. При умелом ведении дела у Москвы появляется шанс на крутом повороте обойти Венецию и стать третьим фестивалем Европы если не по престижности, то по качеству.