Как вам это известие? Когда в семье проживающих в областном центре Абдимилатипа Карасатова и его жены Гулзады родился малыш, они не нашли ему иного имени, кроме как — Биробиджан. Единственный за 70 лет ребенок с таким именем в Еврейской автономной области. Длинновато имя, правда, но не длиннее, чем Абдимилатип… Скажите, если бы вам не нравился город и его название, разве назвали бы так свое чадо? Я думаю, они настоящие патриоты Биробиджана, эти супруги, раз поступили так в годовщину создания области — тем более что к юбилею ЕАО здесь почему-то не родился Исаак Рабинович.
Памятника Рабиновичу в Биробиджане нет. Зато в городе есть памятник великому еврейскому писателю Шолом-Алейхему, который, правда, в Биробиджане не был по одной простой причине: умер задолго до создания еврейской автономии. Но разве это мешает горожанам считать его своим писателем и цитировать? Нет. К тому же Шолом-Алейхем, если разобраться, и был настоящим Рабиновичем — по паспорту.
Праздника могло не быть
Памятник ему открывали про большом стечении народа, а потом вся эта людская масса плавно перемещалась с одной праздничной площадки на другую: то в синагогу, то к набережной, то к филармонии — вместе со мной… На вокзале зажурчал фонтан с еврейской менорой и памятник первостроителям Биробиджана — это в память о временах, когда в 1934 году на станцию Тихонькая прибыли первые искатели счастья. А у филармонии в считанные месяцы была возведена Театральная площадь — почти как в Москве, только, извините, лучше. И тоже кстати, с фонтаном.
В гостинице я обнаружила шампунь в фирменной упаковке «Биробиджан» и разные щетки-расчески, как положено приличному отелю. К юбилею области главный раввин России Берл Лазар открыл здесь новую синагогу, где будет молельный зал, библиотека, воскресная школа, благотворительная столовая с кошерной пищей. Специальным рейсом из Израиля на праздник привезли бывших соотечественников. Я видела, точно видела в их глазах слезы. Только из Китая, с которым у области протяженная граница, прибыло целых пять делегаций!
Брожу я по городу Биробиджану в этой людской массе, с блуждающей улыбкой. И чему, спрашивается, улыбаюсь? И чему улыбаются идущие мне навстречу? Оказывается, мы забыли, когда это делали в последний раз. Устали жить в напряжении, ожидая беды. Всю неделю накануне говорили о террористах. Власти даже подумывали отменить празднества, к которым готовились целый год, ведь многие гости не смогли приехать. Горе в России большое, очень большое. И биробиджанцы, разделяя его, послали в Беслан свою лепту. Но, скажите, разве не бывает так, что люди плачут и смеются одновременно, тем более если эти люди — из Еврейской области?
О прозе и шариках
Денег на фонтаны и развлечения биробиджанцам никто не насыпал. Поднатужились сами, помогли коммерсанты. Полпред президента в Дальневосточном округе Константин Пуликовский, замечено, очень любит посещать Биробиджан. Даже в отпуске. Что его туда тянет? Во-первых, здесь не жалуются и ничего у полпреда не просят. А это уже приятно.
Во-вторых, Пуликовский считает ЕАО одним из самых динамично развивающихся дальневосточных субъектов. К примеру, губернатор Николай Волков пообещал жителям области, что к 2005 году валовый региональный продукт вырастет более чем в полтора раза. Охотно верю: темпы роста инвестиций в экономику области растут как на дрожжах. И это при том, что еще несколько лет назад единственная дымящая труба в городе указывала лишь на работу ТЭЦ.
Последние пять лет экономика области работает устойчиво, хотя не так давно для властей было проблемой выплатить зарплату и социальные пособия. Сейчас бюджет отдает их день в день. ЕАО — одна из немногих территорий, где не слышат о кризисах с теплом, хотя климат такой же, как везде, суровый, и перед энергетиками долгов у города нет.
В области выпускают стройматериалы, минеральную воду, трикотаж, собирают пылесосы, скоро начнут выпускать стиральные машины и телевизоры. Резко выросли объемы строительства и прирастает объемами агропромышленный комплекс. Жилья за год — удвоили. На днях запустили в эксплуатацию телефонную станцию на десять тысяч номеров в Биробиджане и оптико-волоконную линию связи с селом Ленинское. В этом селе население за последний год увеличилось на тысячу человек: народ стал подтягиваться назад. А разве заставишь человека ехать туда, где ему будет плохо? Люди видят, что здесь открыли несколько производств, весьма перспективных, и образовалось сразу две тысячи вакансий.
В Биробиджане есть что-то от социализма есть в городе: здесь сохранили Дворец пионеров, не превратив его в торговый дом, и музеи работают, и библиотеки ( их в области 96). Торжественное собрание приветствовали, как в 60-х годах, дети в черно-белом с шариками.
Зато здесь билет в автобусе стоит всего пять рублей, а не десять. И взгляд у людей не затравленный, внутрь себя, как в больших городах, а — наружу — мол, ты кто? Как твои дела? У биробиджанцев нет столичных амбиций, хотя их город и столица ЕАО. Их городок не избалован высокими фигурами. Поэтому для них любые фигуры заметны. Неудивительно, что мэр знает в лицо половину горожан.
Об искателях счастья
Итак, встретила нас на вокзале отлитая в металле повозка с первопоселенцами и нехитрым скарбом. Посади меня сейчас в одноконную повозку и отправь искать лучшей жизни, я бы спросила: а есть там телефон? А душ? А Интернет? Чтобы сорваться из Украины на Дальний Восток с его болотами и комарами, надо быть или очень бедным, или очень предприимчивым. Земля тут трудная, условий — никаких. В тридцатых годах собирали по всей Стране Советов трудолюбивую голытьбу, для которой земля приамурская должна была быть если не раем на земле, то хотя бы родиной, местом компактного проживания, чтобы борцы за права евреев замолчали. Кто-то ехал за несбыточным счастьем, кто-то — чтобы увезти мужа на край света от допекающих кокеток, кто-то действительно хотел найти землю обетованную. А где, спрашивается, советской власти создавать еврейскую автономию, чтоб империалисты закрыли рот? Лучшие земли были разобраны, оставался дикий и топкий дальневосточный край, на который никто не заявлял претензий. Так что спешили.
Михаил Котляр — один из таких искателей счастья. Сын кузнеца и домохозяйки из Винницкой губернии, он ехал сюда целый месяц — в 1932 году на товарном поезде. А что встретил вместо земли обетованной? Три фонаря да тучи комаров. Собственную квартиру в Биробиджане он получил лишь спустя 14 лет после победы. Таких, как он, в городе осталось уже немного. В Биробиджане первостроители и ветераны — почти как аксакалы на Кавказе, пользуются особыми почестями. Например, мэр города Винников здоровается с ними всегда первый — за руку.
Лев Тойтман, возглавляющий биробиджанскую еврейскую общину «Фрейд», получил на юбилее области из рук полпреда Пуликовского именные часы. Часы хорошие, но счастье для Тойтмана не в этом. Он счастлив и незаменим у себя во «Фрейде»: там у него и свой сайт в Интернете, и связь с международной организацией Джойнт, и благотворительные дела для горожан. В его общине действует несколько объединений: узников гетто, инвалидов и участников войны, инвалидов по зрению. Есть и клубы по интересам: интеллигенции, молодежный, недавно созданный клуб любителей еврейской кухни. Будет класс изучения Торы. Лев Григорьевич невероятно радуется тому, что в городе наконец есть своя синагога. И ничего, что он появилась с опозданием на 70 лет.
— Спрашивать, для чего нам нужен дом молитвы, по-моему, все равно, что спросить: «А для чего еврею вообще надо быть евреем?» Биробиджанская диаспора и без того немало утратила.
Ефим Кудиш — тоже один из еврейских аксакалов. Он же – «нештатный областной архив», все про историю, географию, литературу области вам расскажет.
Извините, еврейский вопрос
— Скажите, сколько в Биробиджане евреев?
— А вам скока нада?
Так отвечают некоторым занудам, которые на протяжении десятков лет пытаются выяснить удельный вес титульной нации в области. В самом Биробиджане живут около 80 тысяч жителей, в области — 189 тысяч. Но не спрашивайте, сколько из них евреев. Одни говорят, два процента, другие — четыре, а некоторые вообще: каждый четвертый!
По-моему, каждый четвертый — это гражданин КНР. Китайцы здесь торгуют, работают на полях, строят, немало их в сельских районах. Их с русскими не спутаешь. Остальных — с трудом. В маленьком городе, где давно переженились русские, евреи и украинцы, поди разберись, кто есть кто. Итоги исторического эксперимента и особенности уникальной автономии на Дальнем Востоке с интересом изучают регулярно приезжающие в область западные журналисты. Ведь Еврейская автономная область пережила и борьбу с космополитами, и разгром еврейской культуры. В области есть своя культура — яркая, пышная и очень трудолюбивая.
Фестивали в Биробиджане — это суперкласс, знающие люди подтвердят. Такие фестивали может организовывать только один специалист — Татьяна Кадинская, она же местный радиодиктор. Услышишь в эфире: «Здравствуйте, дорогие биробиджанцы! «— и можно плакать от нежности. Камерный еврейский музыкальный театр, потрясший спектаклями весь мир, родом из Биробиджана. А в сентябрьские дни артисты работали прямо на улицах: «Мазлтов», «Иланот», «Адекс», казачий и русский народный хоры, оркестры, ансамбли… Казацкие и еврейские пляски вперемешку. И кто сказал, что еврей с казаком живут как кошка с собакой?
Недавно мэр города Александр Винников посетил израильский город-побратим Нацерат и был там дорогим гостем, потому что биробиджанская диаспора в Нацерате — более трех с половиной тысяч человек. Живут они там, на российский взгляд, припеваючи, особенно пенсионеры. Но не знают, куда деть свою ностальгию. Ведь их семьи разделились, часть осталась в России. Годы реформ отразились на миграции: люди рвались из Биробиджана любой ценой. А вслед за евреями, спешно исправляя документы и вступая в фиктивные браки, рвались русские и украинцы, татары и белорусы. За полгода из Израиля вернулось вдвое больше семей, чем уехало.
— Им не хватает российского воздуха, домашности, потому что Биробиджан — город уникальный, «город одной семьи», здесь все друг за друга, — поясняет Александр Аронович.
В эти дни тележурналисты из Би Би Си встречаются со старожилами: их интересует современная еврейская жизнь и образование, межнациональные отношения, причины эмиграции российских евреев в Израиль, и еще более — причины, заставившие их вернуться на родину.
— Здесь каждый русский — немножечко еврей, — говорят мне биробиджанцы, которые умеют готовить рыбу фиш и танцевать «семь сорок». Им просто нравится жить автономно — область вроде и Россия, но какая-то особенная, теплая, домашняя.
Это при том, что основное население живет в области небогато: средняя зарплата немногим более шести тысяч. И дачи здесь держат не столько для отдыха, сколько для пропитания, как мои знакомые биробиджанские интеллигенты, кстати, известные работники культуры. Приличная, устраивающая по всем параметрам работа есть пока далеко не у всех, особенно в селах, где стало невыгодно выращивать овощи из-за большой конкуренции с китайскими. Не избалованы в области и визитами ярких звезд и больших политиков, отсюда — большая любовь к собственным.
И все же статистика неумолимо показывает, что представители титульной нации опять возвращаются в Биробиджан и в этом году их, в связи с обострением ситуации на Ближнем Востоке, вернулось еще больше.
Ведь уровень жизни меряют не только по материальной шкале, но и по духовной. Сейчас Еврейская автономная область пусть не земля обетованная, но воистину уникальная территория, где даже на бытовом уровне не спорят и не выясняют, чей нос длиннее и «кто продал Россию». А раввин Мордехай Шейнер, проживший в области два года, как-то заметил: «Если бы отношения между народами были такими, как в Биробиджане, — мир был бы иным…».