Люди и деньги
- Дмитрий Лихачев как-то назвал библиотекарей "последними святыми на Руси". Хочется то же самое повторить про архивистов.
- Спасибо, но этих "святых" становится все меньше и меньше. Средний возраст архивистов в России около 60 лет.
- Давайте сформулируем это как очень серьезную проблему. Сегодня есть кому сказать по поводу бедственного положения учителей и врачей. Их трудно обойти вниманием, поскольку речь идет об образовании и здоровье нации. Но сохранить память нации - не менее важная задача. И если сегодня государственная архивная служба испытывает огромные проблемы, это не только ее сугубо профессиональное дело. Служба хронически недофинансируется?
- Что касается финансирования: денег в нашей стране, так же, как и в любой другой, всегда не хватает. На недофинансирование жалуются даже архивисты стран, которым мы завидуем, например Финляндии или Китая. Хотя для нас просто сказка все то, что у них там есть.
Я написал книгу, в которой пытаюсь рассказать о том, как мы, архивисты, жили в 90-е годы, когда нам не выделяли денег ни на что, кроме заработной платы. По сравнению с тем временем сейчас у нас очень существенный прогресс. Финансирование увеличилось в десятки раз, зарплата архивистов просто повысилась. Прежде всего за счет федеральной целевой программы "Культура России". Но удар, нанесенный по нашим архивам в 90-е годы, был так серьезен, что сегодня мы не столько развиваем дело, сколько поправляем в нем все то, что было расстроено.
- Это правда, что архивы в эти годы распродавали налево и направо?
- Было дело. Кроме того, нам здорово повредило романтическое отношение к окружающему миру, мы чрезмерно открылись, полагая, что нам тоже откроются в ответ. А жизнь показала, что нет. В рамках того же гуверовского проекта было много непросчитанного...
Старые и новые секреты
Работа по рассекречиванию идет, ее никто не приостанавливал. За последние десять лет рассекречено 8 миллионов дел. Вчера, например, пришел протокол: рассекречены материалы из архива Молотова 40-50-х годов. Но темпы нас не устраивают.
- В открытости была и своя сильная сторона. Российские и зарубежные ученые стали пользоваться архивами, в нашу жизнь вошел целый пласт доселе неведомой и недоступной информации. Сейчас, когда эпоха романтизма закончилась, не станут ли многие архивы снова недоступными? По каким принципам сегодня определяется, что должно быть секретным, а что нет?
- Классический традиционный журналистский вопрос. Но адресовать его нужно не архивистам, поскольку степень секретности определяет не Росархив, а учреждения, наделенные этими полномочиями в соответствии с законом. Есть закон о гостайне, мы ему следуем.
Работа по рассекречиванию идет, ее никто не приостанавливал. За последние десять лет рассекречено 8 миллионов дел. Вчера, например, пришел протокол: рассекречены материалы из архива Молотова 40-50-х годов. Но темпы нас не устраивают.
Вообще в наших нерассекреченных архивах не так уж много документов, которые действительно содержат государственные секреты. Прежнее партийное делопроизводство, например, автоматически секретило любую бумажку. Эти бумажки, которые с точки зрения современных критериев никакой государственной тайны не составляют, остаются недоступными для широкого исследования. Ну вот зачем держать до сих пор на секретном хранении многочисленные "письма трудящихся" советского времени? Но это проблема технологическая, организационная: нужно собрать группы экспертов, вынести вопрос на межведомственную комиссию по защите гостайны, которая заседает, вероятно, не часто...
Всего сегодня на секретном хранении в госархивах находится около 4 процентов бумаг. Но мы не должны забывать, что огромный массив документов в партийных архивах, например, содержит так называемую тайну личной жизни и не может быть доступен в течение 75 лет, тут с зоной секретности не поиграешь. Скажем, протоколы парткомиссий, разбиравших какие-то проступки, - это же очень деликатная информация. Вот только вчера пришел запрос от очень грамотного человека из Волгоградской области: он получил дачный участок под строительство, по поводу него возникла судебная тяжба, в процессе разбора этой тяжбы его противник получил из архивов БТИ копию плана участка с фамилией, годом рождения, адресом, телефоном. Человек посчитал, что работники архива БТИ нарушили тайну его личной жизни.
Вопрос читателя:
Рияз Масалимов из города Бирска, доцент исторического факультета Бирского пединститута: Мы занимаемся исследованием пространств СНГ. Есть ли какие-то соглашения по поводу работы в архивах других республик?
- Конечно. В 1992 году было подписано межправительственное соглашение об архивах СССР. По этому соглашению странам СНГ предоставляются особые условия для работы в наших архивах, оно же дает возможность нашим исследователям работать в архивах бывших республик СССР. И, наконец, практически с подавляющим большинством республик бывшего СССР мы, архивные службы, заключили специальные соглашения о сотрудничестве в сфере архивов. По этим соглашениям мы передаем и получаем копии архивных документов. Кроме того, прошел все стадии и, мы надеемся, будет утвержден специальный консультативный совет руководителей архивных служб стран СНГ. И вообще мы каждый год, начиная с 1992 года, встречаемся.
"РГ": Неужели в Туркмению, например, можно приехать и без проблем поработать в архиве?
- Думаю, что нет, хотя формальное соглашение с Туркменией у нас есть. Но сами туркмены очень активно работают у нас, а ряд проектов даже оплачивают.
Тайна в загоне
- Владимир Петрович, какие сейчас самые главные проблемы у реформируемого архивного ведомства?
- Проблема номер один - законодательное обеспечение функционирования архивного дела в нашей стране. Надеемся, 29 сентября новый закон об Архивном фонде РФ будет принят Думой уже в третьем чтении. Дальше - подпись президента.
Проблема номер два для нас - все федеральные архивы забиты до отказа, нам не хватает около 10 тысяч квадратных метров площадей. Даже если мы завершим все свои долгострои, которым уже по два десятка лет, проблема не будет решена. К сожалению, решение пока не найдено.
Третья проблема - кадры: у нас катастрофически не хватает специалистов.
Вопрос читателя:
- Владимир Петрович, со времен пушкинского "Евгения Онегина" до нас дошел термин "архивный юноша". Целый ряд видных деятелей культуры, дипломатов, сановников XIX века начинали свою службу в архивах, это было престижно. Что сейчас, на ваш взгляд, необходимо оперативно предпринять, чтобы профессия архивиста снова стала престижной, чтобы в архивы на работу приходили не случайные люди, а настоящие специалисты? Каковы здесь роль и перспективы развития бывшего Историко-архивного института, а ныне Российского государственного гуманитарного университета? Максим Никулин, кандидат исторических наук.
- Профессия историка-архивиста не самая престижная сегодня не только в России, но и во всем мире. В меру своих сил и возможностей мы пытаемся формировать заманчивый облик этой профессии в общественном сознании - через выставки, пресс-конференции. Хотим показать, что архивы не склады бумаг, но очень важное культурное и социально значимое учреждение. А дело, которое делает архивист, важно для общества, хотя часто остается обществу неизвестным. Кто знает, например, о том, что в прошлом году мы получили 1 миллион 800 тысяч запросов граждан социально-правового характера! И это только государственные архивы. А сколько ведомственных! Архив минобороны ежегодно получает около 250 тысяч запросов.
Конечно, для престижа профессии важна и заработная плата. У нас есть регионы, где зарплата архивистов приравнена к госслужащим, там и дефицита кадров нет. Но там, где она на уровне единой тарифной сетки, все гораздо хуже.
Наш главный вуз, Историко-архивный институт, находится сейчас в очень печальном положении. Он уже давно не существует в своем классическом виде, зато оказался местом проведения некоего эксперимента, не во всем себя оправдавшего, но с безусловно негативными последствиями для историко-архивного дела. Там разогнали замечательные кадры, изменили концептуальный подход к преподаванию историко-архивных дисциплин. К тому же очень затянулось решение вопроса с руководством РГГУ, в состав которого он входит.
Если все так пойдет и дальше, через 10 лет у нас в стране может не оказаться людей, способных читать и разбирать древнерусские рукописи, знающих, что такое устав, полуустав, скоропись и пр. В архивном институте когда-то изучали полиграфию, сфрагистику, сейчас цельной передачи такого рода знаний уже не существует. Хорошо, что есть еще любители-энтузиасты.
Сколько стоит родословная
- Как сегодня зарабатывают архивы? Как живут в условиях рынка? Какова степень вашей капиталистической свободы? Как пишет наш собкор, в Ростове-на-Дону, например, сейчас наблюдается бум интереса к архивам, люди в частном порядке заказывают им свои родословные. Готовы ли архивы стать сервисными службами?
- Мы давно занимаемся тем, что вы называете сервисом. Более того, Федеральное архивное агентство выполняет эту функцию бесплатно, для этого у нас и в советские, и в постсоветские времена существовал специальный отдел социально-правовых запросов. Пенсионеры, ветераны должны получать архивные услуги бесплатно. Но есть и платные услуги по прейскуранту, централизованно разработанному федеральной архивной службой. Например, предприятие хочет знать свою историю, пожалуйста, архив может подготовить историческую справку за определенную плату, иногда довольно приличную. Или человек хочет знать свою родословную. Архив готов подготовить справку, размер оплаты зависит от сложности запроса. Кроме того, наш кинофотоархив ежегодно зарабатывает довольно приличные суммы - иногда в два раза больше годового бюджета.
Многие архивы принимают участие в различных международных проектах, предполагающих поступления денежных средств.
Архивы имеют возможность получать гранты от различных фондов, это тоже дополнительные средства и дополнительные деньги.
- А какие заказы вы получаете от государства?
- Сегодня очень много запросов, в том числе от государственных структур, по имущественным делам, принадлежности помещений, зданий, земельных участков. Видимо, через суды начинается распутывание узлов, завязанных в начале 90-х годов. Много запросов связано с визитами первых лиц нашего государств, сейчас мы выполняем очень интересный запрос администрации президента по истории Польши.
Довольно много депутатов обращаются с просьбой провести генеалогические исследования.
- Как обстоят дела с компьютеризацией архивной базы, архивных материалов? Все наше архивное богатство внесено в единую компьютерную базу?
- Пока нет. Это дело очень затратное. Но определенный прогресс есть. Когда я был в 1996 году в Америке в Гуверовском институте, увидел, как их архивы компьютеризированы, я был потрясен. Думал: когда же у нас? И мне казалось, что очень нескоро. Но мы уже успели за 4 последних года создать 4 тысячи рабочих мест, оснащенных современной компьютерной техникой (всего же в государственных архивах России работают около 16 тысяч человек).
Вопрос читателя:
Зам генерального директора организации Химмашсервис спрашивает: В 1992 году на базе хозяйственных служб бывшего министерства машиностроения было создано государственное предприятие Химмашсервис, которое размещалось по адресу: Маросейка, 12. В 1994 году здания помещения по указанному адресу были переданы федеральной налоговой полиции, а государственное предприятие Химмашсервис указом президента Ельцина и постановлением правительства было ликвидировано. До настоящего времени архивные материалы, личные дела сотрудников, приказы, лицевые счета и порядка 1500 дел хранились в архивной службе Российского агентства по боеприпасам. Но в связи с ликвидацией агентства в 2004 году эти материалы оказались бесхозными, и ни одна архивная служба России и Москвы не принимает их на хранение. Хотя необходимость сохранения архива очевидна, так как все бывшие сотрудники Химмашсервиса обращаются за справками для оформления пенсии, восстановления трудовых книжек.
- Это типичный вопрос. И его решение упирается в проблему, о которой я уже говорил: нам негде хранить документы. Но в данном конкретном случае, насколько я знаю, комплекс архивных документов бывшего агентства по боеприпасам уже обработан нашими сотрудниками, архивы никуда не пропали и будут приняты в архив экономики в следующем году.
На выставку как на спектакль
- Выставки архивных материалов в последнее время становятся таким же культурным событием, как художественные выставки или спектакли. Ваши подходы к этому делу изменились?
- Это, если угодно, наше ноу-хау последних лет. Задачи у нас было две. C одной стороны, c помощью документов рассказать о каких-то событиях и явлениях нашей истории, с другой - пропагандировать архивные документы. Для нас работа Выставочного зала федеральных архивов очень важна, потому что мы впервые в таком масштабе попытались соединить три типа информационных систем: библиотеки, архивы и музеи. На традиционных выставках можно увидеть, например, выставки книг по истории царствования Ивана Грозного. Или же музейных предметов, кинжала Ивана Грозного, например. А вот представьте, что на выставке и книги, и кинжалы, и архивные документы, например синодик убиенных Иваном Грозным. Эмоциональное и познавательное значение подобной выставки намного сильнее.
- Какие выставки, на ваш взгляд, были самыми удачными?
- Я думаю, что одна из самых удачных выставок - "Агония третьего рейха", ее посетили около 20 тысяч человек. Для архивных выставок это просто фантастическая цифра.
Мне, например, очень нравилась выставка о целине. Мы показали целое явление, о котором новое поколение ничего не знает. Было приятно открывать выставку, посвященную Юрию Гагарину, на нее пришли все космонавты. И мне показалось, они были тронуты общественным вниманием, которое им уделили. Их тоже потихоньку начали забывать, а тут они давали много интервью, были так рады.
Вопрос читателя:
- Неужели Российский государственный исторический архив (РГИА) выбросят из здания Сената?- спрашивает наш читатель из Санкт-Петербурга.
- РГИА - один из крупнейших архивов мира, вовсе никуда не вышвыривают. Он переезжает в абсолютно современное архивное здание - лучшего у нас в стране, честно говоря, нет. Общественное мнение, безусловно,тут вводится в заблуждение. Предыстория этого вопроса хорошо известна. В начале 90-х годов специальная комиссия Международного совета архивов и ЮНЕСКО обследовала сегодняшнее здание РГИА и признала его находящимся в катастрофическим состоянии.
Слава богу, нашлись деньги на новое здание, около 3 миллиардов рублей, коробка уже возведена, началось оснащение стеллажным оборудованием, идет внутренний монтаж.
Конференция членов Российского общества историков-архивистов в этом году приняла специальную резолюцию-обращение к коллективу этого исторического архива. В нем вопрос: ребята, как вы можете говорить, что современное новое здание - это плохо для архива? Только потому что вам неудобно ездить на работу не в центр города, а в район Ладожского вокзала? Ведь по своей инфраструктуре это будет самый современный архив. Здесь будут специальные выставочные залы, лаборатории, реставрационные мастерские, читальные залы, залы для микрофильмов и электронных документов. Мы создадим общественную комиссию, которая будет наблюдать за качеством строительства и принимать его. Радоваться нужно всему этому! Проблемы две - как без потерь, ничего не путая, перевезти такой огромный массив документов - 6 миллионов дел (сейчас этим занимается фирма, специализирующаяся на проблемах логистики) и как сделать так, чтобы архив в связи с переездом был выведен из научного оборота как можно на меньший срок и пользователь не пострадал.
Критерии вечности
"РГ": До сих пор на нашего гражданина производит впечатление надпись "хранить вечно". Сколько единиц фонда у нас хранится вечно?
- Около 190 миллионов дел.
- А какой критерий вечности?
- Это целая система критериев: происхождение, кто создал документ... Если документ создал, предположим, президент, то он автоматически подпадает под "вечное" хранение. Причем в подлинном виде и с его правкой. Конечно, документ, вышедший из-под пера выдающегося человека.
- А тут какой критерий?
- Это, конечно, в какой-то мере вопрос субъективный. И вообще в теории и методике экспертизы ценности документов много есть элементов субъективизма. Но они есть и на консилиуме врачей. Экспертная комиссия в архивах - это своего рода врачебный консилиум. И здесь очень важна интуиция.
Вы знаете, одно издание нашего архива литературы и искусства потрясло меня до глубины души. 15-летний парень ежедневно ведет дневник, начиная с 1939 года и заканчивая 1944-м. Дневник потрясающий! Не может так мыслить 15-летний человек, это мудрец. Даже возникает вопрос, не фальшивка ли. Поражают детали быта Москвы, элитарного круга российской интеллигенции конца 30-х - начала 40-х годов, военного времени. Потрясает ужасающая откровенность, с которой он записывает все, в том числе переживания формирующегося молодого человека, который хочет любить. Вот вам и критерии. Подобного рода документы просто обречены на вечное хранение.
- Это неизвестный человек?
- Это сын Марины Цветаевой Георгий Эфрон.
- Как-то в Серпухове я читала дневник крестьянина, который был современником революции. Он не будет храниться вечно?
- Почему же, если он попал в сферу внимания архивиста, будет.
- А если что-то архивистам покажется неинтересным, недостойным вечности, может быть, вместо уничтожения это выставлять на аукционы? Вдруг люди готовы хранить это в частном порядке?
- Как правило, дневники обязательны для вечного госхранения. Я вам приведу другой пример: мой отец, простой крестьянин, всегда, когда я приезжал, совал мне какие-то вырезки из газет. Он умер. Вырезок оказалось огромное число, и каждая сопровождалась надписью "убрать в историю". Когда я начал анализировать, что его интересовало, я понял, что эту его подборку обязательно надо сохранить. Потому что она раскрывает психологию человека, который прошел войну, трудился, копил деньги, сгоревшие в начале 90-х, - 13 тысяч, серьезная сумма. Его вырезки касались пенсий, социальной защиты...
Блицопрос от читателей
Маргарита Михайловна из Москвы спрашивает: Мой дедушка умер в 1942 году в больнице в Сокольниках от тифа. В то время мы не смогли узнать дату смерти и где он похоронен. Можно ли хоть сейчас узнать это?
- Год, конечно, не самый лучший. Но фонды больниц хранятся в московских архивах, я думаю, что возможно.
Сотрудники Центра документации новейшей истории Краснодарского края спрашивают: Как будут складываться отношения архивного агентства с регионами? Сохранится ли система зональных методических совещаний?
- Да, они будут собираться. Наши профессиональные периодические издания тоже остаются. Плюс мы будем ежегодно собирать российский совет по архивному делу.
Архивисты Мурманской области спрашивают: Останутся ли ведомственные награды архивной службы?
- Останутся. Уже есть договоренность с министерством культуры.
Читатель С.Г. Темиров спрашивает: Когда будут разработаны федеральным агентством нормы времени и выработки на основные виды работ в госархивах документов по личному составу?
- Это уже компетенция не Федерального архивного агентства. Но работа над этим документом ведется, и, как только мы ее завершим, передадим на утверждение министерству культуры.
Наш читатель Татьяна Шевчик из Хабаровска спрашивает: Волнует судьба исторического архива Дальнего Востока. Во Владивостоке он находится на птичьих правах в двух хранилищах. Когда решится вопрос выделения дополнительных самостоятельных площадей?
- Деньги на разработку проектно-сметной документации для реконструируемого здания архива уже выделены в этом году, и я надеюсь, что в следующем году мы получим какой-то реальный результат.
Карамзин актуальнее подлогов
"РГ": Владимир Петрович, вы написали очень интересную книгу об исторических фальсификациях. Современная новейшая история России дает новые факты для продолжения этой темы?
- Буквально вчера я начал читать одну книгу мемуаров и увидел в фотокопии подложный документ. Но я бы не хотел это комментировать, потому что это неизбежно приобретает какой-то политический подтекст.
- А вы не читали с этой точки зрения книгу Пола Хлебникова "Крестный отец Кремля Борис Березовский".
- Нет. "Записки кремлевского диггера " прочитал. Там подлогов нет (улыбается. - Прим. ред.).
Я на самом деле хотел написать третью книгу на эту тему и уже собрал для нее довольно много материала, но когда года четыре назад в очень уважаемой мною газете появилось поддельное "Завещание Плеханова", я понял, что нужно останавливаться, заканчивать. Нельзя быть ледоколом, который колет безбрежный Северный Ледовитый океан.
В целом основная типология подлогов в последней книге дана, принципы их разоблачения там сформулированы. Поэтому пусть читатель сам читает документы и делает выводы.
Мне кажется, что сегодня важнее написать книгу об архивах 90-х годов, это будет рассказ о нашей новейшей истории.
А кроме этого, я хочу вернуться к своей старой теме о великом нашем российском историке Николае Михайловиче Карамзине. Сегодня, когда мы должны соединить идеи государственности с идеями нравственности, мне эта тема кажется очень актуальной.
Это все-таки был рассказ о нашей истории очень честного, очень порядочного человека, сумевшего не обжечься о нимб Александра I, но использовавшего его поддержку для того, чтобы обойти цензуру. Это попытка рассказать об истории нашей страны с высоконравственных позиций. Целый культурный пласт в XIX веке был создан благодаря "Истории государства Российского".
Блицопрос от читателей
Маслаков, Владимирская область: Пенсионный фонд предъявляет различные требования к предоставлению архивных справок. Правомерны ли их претензии?
- Да, есть такая проблема. Сейчас на согласовании в Пенсионном фонде находится наш проект совместного письма Пенсионного фонда и Федерального архивного агентства, в принципе уже есть устная договоренность о том, как решать эту проблему.
Звонок из Санкт-Петербурга: Я юрист госучреждения культуры. Мы обладаем определенными ведомственными архивами. Будет ли решен на законодательном уровне вопрос о защите права интеллектуальной собственности на содержание документов?
- Мне кажется, что современная система защиты интеллектуальной собственности позволяет защищать интеллектуальную собственность, находящуюся в архивах. Например, в Кинофотархиве право интеллектуальной собственности за режиссером, за автором сценария сохраняется путем заключения специальных договоров и перечисления им средств от дохода. И все это делается с согласия тех людей, которые претендуют на свою собственность.
Пять тонн свидетельств
- Какие самые интересные открытия были последнее время в архивах?
- Хорошо, что вы спросили об открытиях, а не о сенсационных находках. Я считаю, что настоящим открытием является многотомное издание "Трагедия советского крестьянства", изложенное на основе документов. К сожалению, в этом году умер научный редактор издания, выдающийся историк Виктор Петрович Данилов.
Открытие - издание, которое осуществляет архив ФСБ, "Лубянка - Сталину". Это еженедельные, ежемесячные донесения о настроениях в стране за многие годы, уже томов 10 или 11 вышло.
Могу похвастаться, что впервые в истории архивного дела нашей страны 40-томное издание документов "Политические партии России, конец XIX-начало XX века" в прошлом году получило Госпремию.
- Какие самые интересные приобретения сделал архив в последнее время?
- В этом году мы сделали очень ценное приобретение части одной коллекции в архив литературы и искусства. Мы впервые о нем рассказываем вам сейчас. Речь идет о части коллекции известного нашего коллекционера Ильи Зильберштейна. Она приобретена на специально выделенные правительством средства. И средства были большие. В следующем году будет столетие со дня его рождения, мы устроим специальную выставку. Ну а пока для затравки замечу, что среди приобретений письма Грибоедова, Гоголя, Тютчева, Достоевского, автографы Льва Толстого, почти 150 писем Репина...
Мы также надеемся, что уже в этом году из Америки начнем получать богатейший архив российской эмиграции первой волны. Пока известен лишь его вес - это более 5 тонн. Это благородное пожертвование потомков первой волны нашей эмиграции своей Родине.