В минувший вторник на сцене Большого зала Московской консерватории выступил прославленный пианист Ван Клиберн.
Ван Клиберн снова в Москве! Минуло 6 лет со времени его последнего визита в Россию и 46 - со дня его первого легендарного явления на Первом конкурсе Чайковского. Но годы и расстояния не властны над этой кармической связью и не меняют привычек молодости.
В аэропорту Вана ждала старомодная черная "Чайка", и он был счастлив промчаться c друзьями по бескрайним просторам лесов и полей Подмосковья (наверное, с мелодией "Подмосковных вечеров" в душе). Приехав в Москву, он сказал: "Здравствуй, Россия!" А затем по неизменной традиции поскорее на Красную площадь, чтобы снова приблизиться к своей исконной любви - собору Василия Блаженного. И только потом, сразившись с автомобильными пробками в центре Москвы, очутился в знакомом номере отеля "Националь", с любимым видом из окон на Кремль (но - увы! - без гостиницы "Москва")...
Он прибыл в Москву отнюдь не праздновать свое 70-летие, которое недавно - 12 июля - отметил в своем Техасе. Он прилетел в Россию из сострадания и любви, будучи потрясен зверствами террористов в Беслане. Он не мог не откликнуться на российскую трагедию - трагедию страны, которая дала ему славу и гордое имя первого победителя Первого международного конкурса музыкантов-исполнителей имени П.И.Чайковского.
Он сказал своим друзьям, едва ступив на московскую землю:
- Это ужасно - то, что произошло в России. Мне больно от мысли, что можно поступать так бесчеловечно с невинными людьми. Российская трагедия последних дней потрясла весь мир, и я был просто обязан приехать сюда, чтобы поддержать жителей России.
А еще, конечно, он приехал, чтобы выразить свою вечную любовь к России - в музыке, так, как умеет только Ван Клиберн, мощнейший, стихийной силы пианист, создатель многообразной звуковой живописи - "Рафаэль рояля", как назвал его один из русских поклонников, даря медальон с портретом Чайковского.
- Я привез для вас музыку великих классиков, - сказал Ван, - музыку, несущую красоту, любовь и добро. И попросил поставить в гостиничный номер побольше ваз для цветов, а еще - электропианино, чтобы можно было ночью "бесшумно" репетировать...
И музыкальная Москва на несколько дней погрузилась в мир романтических эмоций, впечатлений и воспоминаний, которые навечно связаны для нас с личностью пианиста Вана Клиберна.
Сторожилы еще помнят тот исторический день 2 апреля 1958 года, когда N15 по конкурсной жеребьевке - двухметровый рыжекудрый американец саженными шагами дяди Степы подошел к роялю на сцене Большого зала Московской консерватории и сел, подняв к небу свое ангельское личико и положив пальцы, похожие на "пучок спаржи" (как писали критики), на клавиатуру... С этого момента и началось наше "массовое сумасшествие" на почве потрясения и влюбленности в нового кумира. Но именно это "массовое сумасшествие" дало начало новой музыкальной демократии: общественное мнение победило идеологические установки ЦК. Первая премия Первого конкурса Чайковского была присуждена не советскому пианисту, а американскому. Гениальные руки и бездонная лирическая душа Вана Клиберна сокрушили ненавистные бастионы "холодной войны". Бах, Моцарт, Шопен, Лист, Чайковский, Рахманинов, Скрябин и даже Танеев в исполнении 23-летнего Харви Лавана Клайберна из Техаса (нареченного в Москве Ваном Клиберном или просто Ванечкой) явили подлинную силу рахманиновской традиции русского пианизма за океаном. Плакал навзрыд, слушая Вана, профессор Гольденвейзер - единственный из членов жюри, слышавший игру молодого Рахманинова. Святослав Рихтер, сидя в жюри, ставил Клиберну 25 баллов, а всем остальным - сплошные нули. "Я считаю, что это гениальный пианист, другого слова нет", - писал Генрих Нейгауз.
А много позже, в 1986 году, Лев Власенко, возглавлявший жюри пианистов на Восьмом конкурсе Чайковского, говорил: "Ван Клиберн дал конкурсу Чайковского сразу необыкновенно высокий уровень, высочайший! Мы счастливы, что именно на Первом конкурсе был установлен такой элитный "золотой" стандарт... Исполнение Клиберном Первого концерта Чайковского и Третьего концерта Рахманинова еще не перекрыто никем..."
Нынче в Москве американский пианист наряду с сольной программой из произведений Брамса, Шопена, Листа вновь играл Первый концерт Чайковского в сопровождении оркестра Московской филармонии под управлением Константина Орбеляна. Именно этот оркестр, которым в 1958 году дирижировал Кирилл Кондрашин, сопровождал выступление Вана на третьем туре Первого конкурса Чайковского. И, кстати, дирижер Кондрашин благодаря Вану стал тогда первым советским гражданином, принятым в вашингтонском Белом доме.
Ради России и московских слушателей Клиберн нарушил нынче свое долголетнее затворничество. Он дал благотворительные концерты в Большом зале Консерватории и Пушкинском музее. А своими излюбленными вдохновенными "бисами" - "Посвящением" Шумана-Листа (как признанием в вечной любви) и знаменитыми импровизациями на тему "Подмосковных вечеров" Соловьева-Седого - он снова свершил (как и свершал всю жизнь) во сто крат больше, чем все дипломаты США и России вместе взятые. Можно понять, почему именно этот человек мог взять горсть земли с могилы Чайковского в России, чтобы отвезти ее и положить на могилу Рахманинова в США.
Отныне Ван Клиберн - кавалер российского ордена Дружбы, врученного ему на торжественной церемонии в Кремле за большой вклад в укрепление российско-американской дружбы и сотрудничества в области культуры. Президент России Владимир Путин, вручая орден, выразил музыканту благодарность за то, что свои концерты в Москве он посвятил жертвам террористического акта в Беслане. "Это подтверждает, - сказал В. Путин, - высокую гуманистическую миссию музыкальной культуры, и это вызывает большое уважение".
После вручения ордена растроганный Ван сказал взволнованно на своем ломаном русском: "Я вас очень благодарю... Я люблю вас... Я люблю русский язык... Я люблю Россию"... И закончил на английском: "Да благословит Господь Россию!"