Однако разговор о другом: насколько реально возвращение советской высшей меры? После серии терактов, прогремевших недавно в России, о ней вновь заговорили в обществе. Противники же казни утверждают, что пожизненное заключение гораздо страшнее расстрела. Правда, их оппоненты в это не верят, хотя бы потому, что мало кто видел воочию, как отбывают срок приговоренные умирать заживо.
Несколько лет назад один из руководителей минюста предложил устраивать экскурсии в колонии для пожизненно осужденных, дабы родственники потерпевших могли убедиться в суровости наказания. Однако тогда предложение прошло незаметно. Может быть, и зря.
Корреспонденту "РГ" удалось побывать в знаменитой колонии "Черный дельфин", где содержат смертников. Она расположена в городке Соль-Илецк в Оренбургской области.
Чистота загробного мира
Снаружи тюрьма выкрашена в красный цвет. Но вечные сидельцы никогда не видели эти стены снаружи. Арестантов привозят сюда с мешками на голове, заводят под лай собак внутрь.
В коридорах мрачного корпуса стерильная чистота и какая-то загробная тишина. Будто не пять сотен убийц за железными дверями, а скелеты в склепах. Для краткости всех попавших сюда зовут "осами", сокращенно от "осужденные".
Если заглянуть в глазок двери камеры, то мрачное впечатление усиливается. Ни одна из тюрем, которые довелось повидать автору, не вызывала такого тяжелого чувства, хотя и там жизнь не сахар. Но все-таки жизнь. Здесь же невольно охватывает ощущение дыхания смерти.
...В камере было три "оса". Один что-то читал, согнувшись на табуретке. Двое других ходили как заведенные от стенки к стенке. Шесть с половиной шагов туда, столько же обратно. Услышав шорох за дверью, бледные, как покойники, "осы" остолбенело застыли.
Как только открылось небольшое окошечко для передачи пищи, арестанты мгновенно приняли так называемую позу "Ку": уткнулись в стену головами на уровне колен, подняли вверх руки с вывернутыми наружу ладонями, закрыли глаза и открыли рот.
Такую позу они принимают по нескольку раз в день: любая проверка, завтрак-обед-ужин, и так далее. В этом положении они ждут команды. "Доклад", - приказывает офицер. Один из заключенных - дежурный по камере, не разгибаясь, скороговоркой рапортует. Форма доклада стандартная: фамилия, статья и коротко - кто за какие преступления отбывает срок. Отбарабанив текст, осужденный снова принимает "исходную позицию". Подобные доклады "осы" чеканят, как роботы, слово в слово, с одной интонацией каждые два-три часа.
В камерах решетки отделяют заключенных от наружной двери и окна. Получается клетка. Две двухъярусных кровати прикручены к полу, рядом умывальник и унитаз. Спят "осы" головой к двери, не накрывая лица и при довольно ярком свете. Многие смертники признаются, что хотели бы сами свести счеты с жизнью, но возможность суицида в колонии практически исключена. При малейшем нарушении режима сокамерники нажмут кнопку вызова: если в камере произойдет нечто неординарное, отвечать придется им всем. Тут палач не нужен, тут время - главный палач.
Любое нарушение, даже плохо заправленная койка или недостаточно широко раскрытый рот, расценивается как попытка нападения на охрану. Но и такие вольности редкость, хотя если происходят, то караются газом "Черемуха" и резиновой дубинкой.
Любой "авторитет" или обычный крутой в этой тюрьме быстро перестают быть таковыми. Всего через две недели - срок карантина - поза Ку становится для него родной и естественной.
В Соль-Илецке рассказывают такую историю. С одним из первых этапов в колонию прибыл осужденный чеченский боевик Темирбулатов, более известный как Тракторист. Первым делом он потребовал переводчика. Мол, по-русски не понимает. Офицеры доложили начальнику УИН Оренбургской области: "Товарищ генерал, осужденный не знает русского языка!" "Как не знает? - возмутился тот. - Чтобы к утру знал. Это приказ". Через два часа начальник колонии перезванивает: "Товарищ генерал, все в порядке, уже спряжение проходим".
Шесть шагов в никуда
Похоже ли обитание в "Черном дельфине" на жизнь? Вот как ее описывает долгожитель колонии, по статье - смертник Павел Журавлев:
"Тут режим содержания особый. Распорядок дня жестко соблюдается. В 6 утра подъем. Надо тщательно заправить кровать, умыться, сделать уборку в камере. На все про все полчаса. В 6.30 начинается завтрак. Через сорок пять минут он заканчивается. С 7.15 до 8.00 включаются электророзетки. Можно вскипятить воду. Если есть чай - завариваем. Нет, то пьем просто кипяток. У кого есть электробритва - бреются. С 6.15 до 8.00 в камерах работает радио. Обычно "Радио России" или "Маяк". В 8.00 начинается утренняя проверка. С 9.00 до 10.00 - обход врача. С 10.00 - прогулка в каменном дворике длиной в несколько метров. Пять - шесть шагов от стенки к стенке. А больных в это же время могут отвести в санчасть. С 13.00 до 13.50 - обед. Затем десять минут отводят на уборку камер. С 14.00 до 17.00 включается радио. С 18.00 до 18.40 - ужин. С 20.00 до 20.30 - вечерняя проверка. С 20.30 вновь включают электророзетки и радио. Выключают незадолго перед отбоем. В 22.00 - отбой. И утром вновь по этому кругу.
Наше меню состоит в основном из каш - это перловая, ячневая, овсяная крупа. А так- же горох и гречка. На обед - суп или щи. Постоянно рыба и мясо. Правда, в основном соевое, но довольно вкусно. Утром на завтрак и вечером на ужин всегда сладкий чай или компот из сухофруктов.
Периодически нас меняют местами: переводят из одной камеры в другую, соседи всякий раз бывают разные. С кем-то я прожил в одной камере два года, с кем-то - год. А с некоторыми - месяц-два. Всегда по-разному. Все дни здесь одинаковые - серые, безликие. Жизнью это назвать нельзя. Жизнь осталась там, по ту сторону забора, где вы все. А у нас - существование. Время остановилось и все слилось в сплошную серую явь. Ну да мы уж как-то привыкли к этому и вроде бы не замечаем..."
Призрак свободы в черном коридоре
Самая популярная книга в "Черном дельфине" - "Граф Монте-Кристо". На нее огромная очередь в библиотеке. Она постоянно на руках. Выбор узников не удивителен: каждый из них надеется рано или поздно выйти на свободу. Кто теряет надежду - очень быстро умирает.
По словам тюремных психологов, первый год пожизненного заключения человек привыкает к новым условиям. Это стадия познания. Потом еще года три идет период стабилизации, в это время заключенный похож на робота. Он выполняет команды, не задумываясь. Далее - два пути. Если человек адаптируется, он сможет и дальше быть роботом. Если нет - наступает третья стадия: быстрое угасание. И умственное, и физическое. Начинается воспаление лимфатических узлов, разрастание коркового слоя надпочечников, появляются язвы в желудочно-кишечном тракте. Человек медленно умирает. Сам.
Вот что рассказывает тюремный психолог Владимир Попов: "Три человека в камере, обреченные друг на друга. Если не пожизненно, то на годы. И все, что у них есть - это они сами. Они спят и умываются в одном помещении, у них там же туалет, они не могут скрыться друг от друга ни на секунду. Лучшей почвы для ненависти не изобрести: человек ставится в условия, которые пыточными не выглядят, но на самом деле чудовищны, уродливы и не могут не калечить. Обреченность на другого человека в закрытом помещении у меня вызывает полный ужас. Наверное, хуже этого - только прямая физическая боль".
Правда, теоретически любой из "смертников" может оказаться на свободе. Через 25 лет. Надежда столько не живет. Через десять лет примерного поведения закон обещает "осам" поблажки. Они заключаются в том, что заключенным удваивается количество посылок, появляются длительные свидания и увеличивается число коротких свиданий. Но большинству "смертников" встречаться уже не с кем. Жены уходят, дети забывают, родители умирают. Через 7-10 лет, а тем более через 15-20 пожизненные сидельцы утрачивают социально полезные связи.
Досье "РГ"
Осужденные к пожизненному лишению свободы содержатся в особых участках как минимум 5 колоний. ОЕ 256/5, Вологодская область, поселок Новоозеро, Огненный остров. В народе известна, как "Вологодский пятак". Кроме того, в самой Вологде расположена еще одна колония для пожизненно осужденных: ОЕ 256/21. В Пермской области находится знаменитый "Белый лебедь" - колония ВК 240/2, где, кстати, умер Салман Радуев. Участок для пожизненно заключенных есть и в Мордовии - в колонии ЖХ 385/1. Она входит в управление ЖХ 385, в народе именуемое Дубравлаг (память былых времен). А под номером ЮК 25/6 числится "Черный дельфин". Общий лимит наполнения - 1616 пожизненно осужденных.
Подавляющее большинство осужденных пожизненно совершили два и более убийств. Общее число жертв преступников - более четырех с половиной тысяч человек. Средний возраст осужденных пожизненно - 33 года. Не имели семьи на момент совершения преступления - 59 процентов. Высшее образование имеют только четыре процента "смертников". Содержание одного пожизненно осужденного в год составляет около трех тысяч евро. В США - свыше 30 тысяч долларов.
Может, лучше к стенке?
Каким бы суровым не было пожизненное заключение, все равно многие считают его недостаточной расплатой за смертные грехи. Некоторые историки утверждают, что прообразом смертной казни во всех странах стал варварский обычай кровной мести, а с возникновением государства, принцип "око за око" обрел форму закона и трансформируется в уголовное наказание - смертную казнь. Она действительно может быть устрашающим фактором, но только для людей, взвешивающих свои действия и их последствия. Однако ученые-криминалисты утверждают, что большинство "тяжких" убийц либо вообще не задумываются о последствиях, либо рассчитывают, что их-то уж точно не поймают. Вот что говорил Тергуд Маршалл, член Верховного суда США в 1967-1991 годах: "Смертная казнь не оказывает большего сдерживающего воздействия, чем пожизненное заключение. Хотя представители полиции и правоохранительных органов являются самыми большими сторонниками смертной казни, факты убедительно доказывают, что там, где смертная казнь сохраняется, полицейские не находятся в большей безопасности, чем там, где она отменена".
Конечно, многие опасаются, что какой-нибудь душегуб, заслуживающий смерти, сбежит из-под стражи и натворит немало зла. Кстати, что-то подобное в новейшей истории уже было. 5 сентября 2001 года из "Бутырки" сбежали трое "смертников": Борис Безотечество, Анатолий Куликов и Владимир Железогло. Но больших бед натворить они не успели. Двоих взяли по горячим следам. Третьего - Бориса Безотечество - нашли через полтора года достаточно случайно. Но и он бомжевал, прятался от милиции и не помышлял о криминальной карьере. Зато после этого побега в "Бутырке" была укреплена система охраны. В ГУИН Минюста России уверяют, что теперь подобный побег невозможен в принципе.
Расстрельная группа - на выход
Советский Союз был лидером среди государств, где действовали расстрельные статьи закона. Правда, официальная статистика смертных приговоров была закрыта. Но некоторые данные все-таки просочились в прессу. За последние пять лет существования СССР, советские суды вынесли около двух тысяч смертных приговоров. Правда, не все были приведены в исполнение. Так, например, в 1987 году, сообщает статистика, были приговорены к расстрелу триста тридцать три человека, из них казнены триста два. А в 1985 году из 267 человек, приговоренных к смерти, расстреляно 228...
Возможно, данные и не совсем точные, полную информацию трудно получить в силу сохраняющейся секретности. Но порядок цифр близок к истине. В России к высшей мере приговаривают примерно по двести-триста человек в год. Показатели соответствуют советским. Но тогда страна была побольше.
Как происходили расстрелы в Советском Союзе, оставалось тайной. Да и сейчас люди, выполнявшие "грязную" работу для страны Советов, редко дают интервью. Но все же дают. Бывший начальник Баиловской тюрьмы в Баку рассказал одной из азербайджанских газет о том, как в советское время приводил в исполнение смертные приговоры:
"Обычно из Верховного суда нас заранее предупреждали о таких заключенных, к нам они поступали только после вынесения им смертных приговоров. От момента вынесения приговора до его исполнения проходило от трех до шести месяцев. Бывало и до года. Единой системы исполнения смертных приговоров в СССР не было. В нашей тюрьме эта процедура была не отработана. Я даже по этому вопросу обращался к министру МВД АССР. У нас убивали очень жестоким способом. Делалось это так и до меня, и мне тоже, как говорится, по наследству передали. Происходило все ночью, после двенадцати часов. Обязательно должны были присутствовать начальник тюрьмы, прокурор по надзору - может, мы какого-нибудь подставного расстреляем, а преступника отпустим за миллионы. Кроме тех, кого я назвал, при исполнении приговора должны были присутствовать врач - начальник медицинской экспертизы, который констатировал факт смерти, и представитель информационного центра, занимавшегося учетом.
Мы составляли акт - обязательно я и один из участников группы, которая исполняла приговор. В МВД республики была такая специальная засекреченная группа, которая состояла из десяти человек. В те годы, что работал, в ней я был старшим. У меня за три года работы было человек тридцать пять. И ни одного квартала, чтобы никого... Один раз было шесть человек...
Забирая осужденного на исполнение приговора, мы не объявляли ему, куда ведем. Говорили лишь, что его прошение о помиловании указом президиума Верховного совета отклонено. Я видел человека, который в тот момент поседел на глазах. Так что, какой бы внутренней силы человек ни был, в тот момент ему не говорили, куда ведут. Обычно: "Иди в кабинет". Но они понимали, зачем. Начинали кричать: "Братья!.. Прощайте!.." Жуткий момент, когда открываешь дверь того кабинета и человек стоит, не проходит... "Кабинет" небольшой, примерно три метра на три, стены из резины. Когда человека туда заводят, он уже все понимает. Кабинет весь закрыт наглухо, только маленькая форточка. Люди реагировали в тот момент по-разному. Бесхарактерные, безвольные сразу же падали. Нередко умирали до исполнения приговора от разрыва сердца. Были и такие, которые сопротивлялись - приходилось сбивать с ног, скручивать руки, наручники одевать. Выстрел осуществлялся револьвером системы "Наган" почти в упор в левую затылочную часть головы в области левого уха, так как там расположены жизненно важные органы.
Близкие не знали, какой работой я занимаюсь. Работаю в тюрьме, и все. Но жена догадывалась. Бывало, я приходил домой сам не свой. У нас даже в уставе статья была, по которой за каждое приведение приговора в исполнение положено было двести пятьдесят граммов спирта. Я вам что скажу: я ни до этого, ни после даже курицу не резал, не могу. Когда меня перевели на эту работу, мне тридцать пять лет исполнилось.
Только потом я задумался над этим вопросом. Это же фактически узаконенное убийство. Государство судит человека за то, что он убил другого человека, а само в то же время становится преступником. Ведь и Коран, и Библия говорят: "Жизнь дана Богом и Богом отбирается"... Согласен, Совет Европы правильно требует ограничиться пожизненным заключением".
Судебная опечатка
Человек становится невинной жертвой правосудия и добивается правосудия - это любимый сюжет писателей и кинематографистов. Между тем в жизни он встречается так же часто, как и в кино. В США официально признано, что за сто лет работы электрического стула на него ошибочно посадили двадцать пять человек. Все они впоследствии оказались невиновны. В СССР и России тоже выносилось немало ошибочных приговоров, в том числе - смертных.
Одно из доказательств тому - дело Сергея Михайлова. В апреле 1995 года Архангельский областной суд приговорил его к смертной казни за убийство и изнасилование десятилетней девочки в городе Вельске, Архангельской области и изнасиловании малолетних сестер из деревни Малая Липовка. Сергей воспитывался в детдоме, после армии нигде не работал (в селе негде устроиться). В день убийства ездил в Вельск в больницу. А убийство вельской школьницы получило громкий резонанс. К его расследованию были привлечены лучшие сыщики Архангельской области. Но они не смогли найти настоящего убийцу, а просто арестовали сельского паренька и выбили признания. Чтобы вынести смертный приговор, хватило пяти месяцев.
К счастью, расстрелять не успели. А спустя два года в Вельске при схожих обстоятельствах была убита еще одна девочка. Убийцу задержали, и тот неожиданно признался в совершенном ранее убийстве, за которое уже ждал смерти Михайлов. Причем, с 24 апреля 1995 года по 1 июля 1997-го он вообще не видел солнечного света, поскольку заключенные в камерах смертников не имеют права на прогулки.
Новое расследование показало, что Михайлов полностью не виновен. Появились данные, что сестер подговорили дать против него показания. А рядом с убитой в Вельске девочкой нашли связку ключей, которая подходит к квартире только что задержанного убийцы. Тем не менее, прокуратура не торопилась признать ошибку. Михайлова спасло вмешательство журналистов газеты "Правда Севера". Они написали про этот случай и наняли Михайлову адвоката. Но борьба за освобождение невинной жертвы заняла несколько лет. Никто из прокуратуры, милиции, суда так и не счел нужным хотя бы извиниться перед Сергеем Михайловым.