- Что вас побудило снять эту картину именно сейчас?
- До недавних пор было просто нереально снять такое масштабное историческое кино. Теперь возможность возникла. Вторая причина: я прочел сценарий, который мне очень понравился. В нем скрыто много такого, из чего можно извлечь уйму интересных, на мой взгляд, решений. Потому и взялся.
- "Свои" встали над идеологией, и в них цена нашей победы заново переосмыслена. Как вы относитесь к новой волне патриотизма, о необходимости которой сейчас так много говорят?
- Меня этот патриотический подъем радует. Молодые за страну переживают - значит, у нее есть будущее. Ветеранов войны осталось мало, все они пожилые, можно было бы махнуть на всю эту память рукой - но это было бы ужасно. Я не устаю повторять слова автора сценария Валентина Черныха: "Война - одна из немногих вещей, за которые не стыдно советской истории".
- А как вы оцениваете советское прошлое?
- Не очень хорошего я о нем мнения. И страну и сознание людей довели до состояния, мягко говоря, странного.
- Вы признавались, что в детстве любили военные игры...
- Все дети в войнушку играют. Эта война была главной в советской и, наверное, всей русской истории, мы про нее смотрели кино, читали книжки, нам про нее рассказывали и преподавали в школе - естественно, в какую мы войнушку играли? Конечно, в эту! И артист Олялин был героем нашего детства. Я помню, как был счастлив, когда заполучил деревянную копию немецкого автомата.
- Как ветераны отнеслись к вашему фильму?
- Пока не знаю, ветераны еще толком его не видели. Но побаиваюсь: мы показали не такую однозначно героическую войну. Не знаю, как воспримут, но надеюсь, правильно, ибо ничего плохого про ее солдат мы не сказали и не хотели сказать. Просто люди воевали разные, не все были героями, и не все герои так уж пафосно себя вели на войне, при этом ими оставаясь. И не все "предатели" были предателями, и уж тем более не все пленные.
- Почему вы выбрали такую стилистику кадра - выцветшая, блекло водянистая картинка, предельный натурализм? Чтобы пробиться к зрителю?
- Совсем нет. Наверное, войну можно снять красиво, но в той истории, что рассказана в фильме, требовалось нечто совершенно другое. Это эксперимент - и я не буду объяснять технические детали, их мало кто поймет. У нас и съемочная группа-то не понимала, чего мы хотим добиться с оператором.
- Говорят, вы дожидались пасмурной погоды?
- Да, снимали только в хмурую. Но тоже по чисто техническим соображениям: на солнце серебро лезло, застило кадр.
- В фильме, по общему признанию, блестящий актерский состав, особенно хорош Богдан Ступка. Но вы однажды признались, что видели на его месте Евгения Матвеева...
- Я и до сих пор считаю, что он мог бы быть хорош: Евгений Семенович, царство ему небесное, был человеком искренним, честным и очень пафосным - в хорошем смысле слова. Нам это казалось интересным, но у него было не очень со здоровьем, и тогда в голову пришел Ступка, причем не мне, а оператору Сергею Мачильскому. Я очень надеялся, что он согласится, и слава богу, так и произошло.
- Что вы скажете о героине Анны Михалковой?
- Аня Михалкова уже до этого снималась, и хорошо - я считаю, что в фильме "Сибирский цирюльник" она вообще исполнила одну из лучших ролей. На пробе она меня настолько удивила, что я ее тут же утвердил - так она здорово и точно все делает... А она засомневалась...
- Почему?
- Ее смущали сцены в бане, она боялась пошлости - и правильно делала, кстати. Но мы вместе ее убедили, что все будет хорошо.
- Вам, конечно, по душе слова Алана Паркера, который более чем лестно отозвался о фильме?
- Конечно, очень приятны. Когда великий режиссер говорит такое - я был удивлен и поражен.
- Фильм выдвигался еще на какие-нибудь премии?
- Шли долгие дебаты по поводу "Оскара", но в итоге выбрали "Ночной дозор". Сейчас фильм рассматривается на приз Европейской киноакадемии "Феликс", но еще не ясно, попадем ли мы туда...
- Продолжите ли вы работать с Валентином Черных?
- Если доведется сотрудничать, я буду рад: мы друг друга знаем давно, я его очень уважаю и люблю. И я хотел бы работать в этом направлении, мне это интересно, правда. Сейчас неохота снимать мелодрамы про любовь. Интересы в кино у меня чуть поменялись. Мне кажется, что сейчас очень важно снимать добротное, настоящее коммерческое кино, дабы зритель поверил, что мы его снять можем. "Ночной дозор" доказал, что может набивать битком залы, что может выйти коммерческое кино не хуже американского. Сейчас у меня нет конкретных планов. Ищу, думаю. Чего не хочу, так это депрессивного кино - оно вредно, к нему не лежит душа.
- Вы тоже считаете, что у нашего кино появилась перспектива?
- Идет настоящее возрождение российского кино. Сейчас очень много сильных режиссеров с обновленным сознанием, и будущее кинематографии мне видится успешным.
- При каких условиях?
- Не надо смотреть в сторону Запада, вот что. У нас колоссальные традиции, и когда мы начинаем делать именно наше кино, оно нам дается.У нас была странная ситуация: считалось, что артхаус - всегда здорово, а коммерческое кино - всегда плохо. Но нигде в мире на артхаус миллионов не тратят! Все у нас было перекручено с ног на голову, а сейчас встает обратно на ноги.