- Герман Оскарович, вас можно поздравить - в Сантьяго вы сделали еще пять шагов навстречу ВТО. Можно ли сейчас говорить о каких-то конкретных сроках вступления России во Всемирную торговую организацию? Есть ли график продвижения к этой цели?
- Спасибо за поздравления, но с одним уточнением: фактически мы сделали здесь шесть шагов, поскольку завершили еще переговоры с Таиландом и уже в декабре подпишем с ним соответствующий протокол.
Что касается графика, мы его себе представляем, но, как вы понимаете, в двустороннем процессе график формируют оба участника. Поэтому весь вопрос в том, какой график у наших партнеров. При благоприятной ситуации переговоры возможно завершить до конца следующего года. С самого начала мы предполагали как раз такие сроки. Если удастся их соблюсти, будем очень рады. Хотя не исключаю, что вписаться в эти временные рамки и не получится.
- Вы говорили, что в первом полугодии 2005 года соглашения уже будут с подавляющим большинством стран и главное тогда - договориться с Соединенными Штатами, на позицию которых ориентируется оставшееся меньшинство. В какой стадии находятся сегодня переговоры с Вашингтоном?
- В стадии достаточно продвинутой, но не хватает политической воли со стороны наших партнеров для завершения переговоров.
- Появится ли она после столь удачных для Джорджа Буша выборов?
- Хотелось бы на это надеяться.
- В какой степени на переговоры с теми же Соединенными Штатами и другими партнерами влияют процессы, происходящие в российской экономике?
- Полагаю, что весьма существенно. Чем более привлекателен наш рынок, тем больше требований возникает у наших партнеров.
- Получается парадокс: чем менее привлекателен национальный рынок, тем легче вступить в ВТО?
- Знаете, проще всего было вступить в ВТО Грузии и Киргизии. В то же время посмотрите, с какими мучениями вступал туда Китай, как тяжело приходится нам. Каждый шаг дается с большим трудом. Вот только что подписали протокол с Новой Зеландией. Небольшая страна, пять миллионов жителей, а как сложно шли переговоры. Можно сказать, мы чудом пришли к подписанию - после непрерывного двухдневного диалога уже здесь, в Сантьяго. А таких стран в ВТО свыше ста. Представьте, сколько решений по всем вопросам надо найти.
- То есть, получается, что сложность переговоров свидетельствует о привлекательности российской экономики? И это несмотря на негативные моменты, возникшие в последнее время, в частности, трудно назвать благоприятным инвестиционный климат.
- Привлекательность российского рынка растет. Хотя действительно есть некоторые вопросы. Знаете, у нас привыкли жить с ощущением, что сейчас произойдет что-то плохое. Пять лет ничего не случается, и мы сами ходим и накликиваем неприятности: ну пора, должна же произойти какая-то беда. Почти семь процентов экономического роста? Мало, почему не десять. Рассказываю зарубежным партнерам, что у нас рост выше шести процентов, - они глаза от зависти закатывают. О таких показателях развитые страны и большинство развивающихся могут только мечтать. Объективно никаких коллапсов не предвидится. Но мы можем своими неразумными действиями сами создать какие-то кризисные ситуации. Вот чего надо бояться.
Нет ничего хуже недореформирования, когда некие изменения бросаются на середине пути.
Конечно, у нас недостаточны темпы реформ, конечно, их необходимо ускорять практически по всем направлениям. Ключевая проблема - неэффективность государственной власти, ее надо решить во что бы то ни стало. Пока не будет эффективной системы государственной власти, эффективной системы правосудия, правоохранительных органов, мы радикально не сдвинемся с места. Невозможно жить по инерции, необходимо дать новый толчок реформам. И инвестиционный климат упирается сегодня в нерешенность именно таких проблем. В ходе двусторонних встреч в Сантьяго я слышал и видел, насколько динамично развиваются страны, и мы рискуем просто опоздать с нынешними темпами внутренних преобразований в России.
- Где же у нас тогда центр принятия экономических решений? Впечатление, что каждое ведомство имеет свой взгляд на возможные пути развития и тянет всю страну в свою сторону.
- С одной стороны, это естественно, поскольку каждый отвечает за свою сферу деятельности. Вопрос - в координации этих действий. Важно, чтобы рассматривались все позиции и принималось взвешенное решение. По-моему, сейчас в правительстве такая практика складывается. А это, кстати, один из элементов административной реформы. И то, что я называю эффективностью власти, является процессом обсуждения, принятия и исполнения окончательного решения.
- Как с этой точки зрения функционирует, на ваш взгляд, реформированное правительство?
- Я считаю эту реформу эффективной, но не доведенной не то что до конца - даже до середины. Очень важно, чтобы идеи, которые в нее закладывались, достигли своего логического завершения. Если отсутствует окончательное представление о том, как достигнуть результата, и уверенность, что дойдешь до конца, то лучше и не начинать. Нет ничего хуже недореформирования, когда некие изменения бросаются на середине пути. Мы ведь таким образом дискредитировали в нашей стране слово "реформа": за многое брались и мало что завершили.
Что касается реформы правительства, то эту идею я считаю правильной. Сокращение числа чиновников, которое фактически произошло, разделение полномочий, повышение ответственности за принятие решений - уже немало. Не соглашусь с теми, кто говорит, будто все разрушено и ничего не построено. Я ведь работал в предыдущем правительстве и знаю, в каком состоянии находился процесс принятия решений, особенно в последний период его работы. Была тяжелейшая ситуация. И сейчас, говорю это с уверенностью, ситуация в правительстве лучше, чем в прежнем. Но еще раз повторю: важно осознание всех этапов реформы и доведение ее до конца. Если мы будем метаться по дороге, менять по ходу дела решения, очевидно, что результата не будет.
- Вы очень спокойно говорили о том, что инфляция по итогам года будет выше запланированной. Вас не беспокоит этот показатель?
- Один процентный пункт в пределах погрешности - ничего страшного. Не вижу в этом трагедии, хотя уровень инфляции в нашей стране высоковат. У нас была дискуссия с Центробанком при подготовке прогноза на следующие годы. В него, по настоянию ЦБ, попали заниженные цифры. Я считаю, что у нас нет возможности такими быстрыми темпами снижать инфляцию. Она вполне естественна в период структурных реформ и изменений ценовой политики в целом ряде секторов.
- Стоит ли тогда заниматься укреплением рубля?
- Центробанк стоит перед сложным выбором: инфляция или укрепление рубля. По моему мнению, в сегодняшней ситуации для экономики более вредно укреплять рубль, хотя это и сдерживает инфляцию.