Какими могут быть последствия этого для российско-украинских отношений?
Не думаю, что серьезно ухудшатся наши экономические отношения. Для этого сил политиков с обеих сторон все-таки маловато: против земного притяжения, географии и истории они бессильны, "растащить" Россию и Украину не смогут. Из Норвегии Украина не будет получать газ, ее трубы все равно нужны прежде всего в России и т.д. Кстати сказать: до сих пор для всех республик бывшего СССР (кроме Азербайджана) Россия остается самым крупным торговым партнером. В Белоруссии это абсолютное доминирование, свыше 60% белорусского экспорта и импорта приходится на Россию, в странах Балтии цифры существенно ниже, но даже у республик Прибалтики с их традиционно более чем напряженными отношениями с Москвой самый главный торговый партнер по-прежнему мы.
Второй фактор, который неразрывно связывает нас с Украиной - язык. Не президенты придумали русский язык - не в их силах добиться, чтобы украинцы (кстати, не только восточные) забыли язык Гоголя. И сколько не приказывай - никакой английский не заменит на Украине русский.
Итак, мне кажется, что при любом исходе украинского кризиса; при любой оценке этих итогов российским обществом и российской властью; при любых действиях российских властей в отношении Украины; при любых оценках этих действий со стороны различных групп украинского общества реальные экономические, культурные, человеческие отношения России с Украиной не потерпят сильного (тем более необратимого) урона. В этом смысле бешеные страсти в Москве насчет украинских выборов имели все-таки в значительной степени "футбольную", "охотничью", или чисто амбициозную природу (кстати, поэтому азарт и был так силен). Мы (и Россия, и Украина) можем как угодно тактически дергаться - но все равно бессильны порвать нашу стратегическую связь.
Только надо помнить, что так вечно не будет.
Да, времена изменились. Сейчас у России осталось два реальных союзника: русский язык и русская нефть (газ). К сожалению, оба эти великих и могучих природных богатства получены нами даром, "на халяву" - и отношение к ним у России часто соответствующее. Например, во Франции есть мощная программа поддержки всех иностранцев, говорящих по-французски, программа поддержки экспансии французского языка. Мы же так и не удосужились создать программы поддержки изучения русского языка, хотя бы в странах СНГ - вместо этого долго, шумно, сладострастно обижаемся на то, что русский изучают в этих странах все меньше. Однако кто же должен заботиться об экспорте русского языка, если не Россия? Но зачем нам эти хлопоты...
Тем более все это странно, если учесть, что самая популярная, почти обязательная в России сегодня мода - мода на российскую империю. "Либеральная империя" (Чубайс), "красная империя" (Проханов), "евразийская империя" (Дугин) и т.д. - пошив империй на все вкусы и размеры.
Я не большой поклонник империй и куда яснее вижу их нищету - духовную и материальную, чем их медный блеск. Но речь не обо мне. Вопрос господам империалистам: что значит для вас империя, кроме геополитических глюков и обид? А главное - что вы предлагаете ДЕЛАТЬ ради восстановления империи в масштабах СНГ? Ведь как ни прискорбно, но ради создания империи надо вкалывать, имперский подъем только в утреннем сне бывает без всяких усилий.
В XXI веке "физических империй" - единая территория, единый административный центр (да еще и с императором во главе!) - нет. "Последняя империя" - США - тоже таковой не является - ведь не присоединяют же они к себе Ирак. Сейчас, если и можно говорить про империи, то только виртуальные, "сетевые", где "метрополия" осуществляет мягкий контроль над "колониями" и "доминионами" - контроль экономический, культурный, информационный, политический (и в самую последнюю, необязательную очередь военный). Контроль ведется через "прикормленные" (в буквальном, а чаще - в фигуральном, идеологическом) смысле местные элиты. И вот тут "контроль над языком", контроль над культурными кодами, имеет куда большее значение, чем контроль над военными базами. Силком больше никого не удержишь - сами военные базы могут быть эффективным инструментом влияния лишь тогда, когда в них заинтересована страна, на территории которой эти базы находятся. Так, русские базы в Грузии являются только раздражающим поводом к конфликтам с Грузией - а базы в Таджикистане помогают удержать эту страну в российской орбите.
Возьмем простейший, но очень важный аспект. Наше любимое развлечение - громко и скандально обижаться на то, что дети министров и бизнесменов из стран СНГ, а теперь уже и новое поколение лидеров республик, предпочитают учиться и жениться в США, в конечном счете "предпочитают русскому английский". Но нам в голову не приходит вести тихую, рассчитанную на годы, на поколения вперед, работу по приманиванию эсэнгэвских элит к России (точнее, удержанию их в поле русской культуры). Почти все люди, входившие в начале 1990-х в элиты бывших республик СССР, учились в московских вузах, привыкли ориентироваться (культурно, политически, идеологически) на Россию. И мы, с нашей обломовской ленью и имперским высокомерием, вообразили, что "так было и так будет", "куда ж они от нас денутся". Но ведь так было, пока СССР был закрытой страной. А с какой радости так будет, когда республики СНГ стали открытыми?
Больше того - как раз в своем "западничестве", "американизме" элиты СНГ берут пример с российских коллег. Например, российские политики и бизнесмены держат деньги не в России, а в США и Европе - и их коллеги по СНГ точно так же. И дети украинских, закавказских, среднеазиатских начальников тянутся за детьми "рублево-успенских державников" на учебу в Гарвард, Принстон, Кембридж, а на отдых - в Куршавель, Ниццу, Сардинию и т.д. Телом - в Лондоне, деньгами - в Цюрихе, зато душой, конечно, - на родной Рублевке... А потом рублево-кремлевские патриоты и их идеологическая обслуга возмущаются, что элиты СНГ тоже тянутся на Запад! Так что же их, собственно, возмущает - что коллеги по СНГ идут туда напрямую, без транзитной остановки в Москве?
Этот "сниженный" бытовой пример иллюстрирует общую и важную проблему.
Если Россия всерьез надеется остаться не только географическим, но и идеолого-экономически-политическим центром СНГ, то она может сделать две вещи.
Или предложить окружающим ее республикам свой "проект", альтернативный западному и более привлекательный. Но для начала его нужно предложить самой России.
Или Россия может попытаться сама стать "западным центром Евразии", самой евро-американской страной в СНГ, так, чтобы дорога в Европу вела прямиком... в Москву.
В обоих случаях начинать России надо с себя. Если же этого не делается, то можно забыть о реальной империи, оставить ее словесные обноски политстарьевщикам.