Ровно год назад, когда закон дополнили и усовершенствовали статьей об упрощенном порядке принятия российского подданства для граждан бывшего СССР, казалось, что из СНГ в Россию прорубили целую дверь. На поверку это оказалась не дверь, и даже не окно, а что-то вроде форточки – весьма некомфортный способ проникновения…
Муж и жена – не одна сатана
Бывшим гражданам СССР даже в условиях "льгот и преференций" получить российское гражданство (а претендуют на его получение в большинстве своем русские люди) бывает совсем нелегко. Причем – не из-за принципиальных моментов – действительно важных для безопасности и благополучия государства российского и его граждан, а разного рода бюрократических несуразностей и нестыковок. Понятно, что "гражданское" законодательство будет – и, наверное, должно – ужесточаться. Но оно не должно создавать быть источником необоснованных и мало сообразующихся со здравым смыслом преград, выгодных разве что бюрократам. Сегодня такие "неразумные" препоны существуют, и подтверждений тому – множество.
Согласно закону "О правовом положении иностранных граждан в РФ", для каждого региона устанавливается определенная квота для проживания иностранцев, в том числе и для граждан СНГ. Предполагается, что количество "мест" ограничено – на всех не хватит. При этом необходимо заметить, что разрешение на временное проживание – одно из непременных условий для получения гражданства. С другой стороны, существует некоторые категории мигрантов, которые могут оформить временное проживание вне квоты. К примеру, если у человека – отец-пенсионер проживает в Воронежской области и является гражданином России.
Типичная ситуация: муж с женой приехали из Казахстана в Воронеж, с целью принять гражданство и остаться здесь жить. Стали собирать документы на временное проживание. Жена идет вне квоты – у нее в столице Черноземья живет нетрудоспособная мать. Муж – из числа "квотируемых". По миграционной карте, выданной на границе, их зарегистрировали на три месяца. Срок минул, а чета не успела оформить два документа. К жене у паспортно-визовой службы не возникает никаких претензий, а мужу заявляют, что он должен выехать за границу, а потом снова въехать. Такой вот развод "по-русски". Формально работники ПВС правы. Но каково человеку? В случае с Казахстаном въехать-выехать стоит не меньше трех тысяч рублей.
По словам Аркадия Идова, бывшего милиционера со стажем, ныне – заместителя председателя Совета ветеранов органов МВД (он курирует вопросы миграции и на протяжении нескольких лет занимается тем, что помогает своим бывшим соотечественникам приобрести российское подданство), аналогичные ситуации случаются довольно часто: "Надо понимать, что к нам сюда едет семья, единая и неделимая. Как можно разлучать мужа с женой и отца с детьми? В законе необходимо предусмотреть, что если один член семьи имеет право оставаться на территории России, то и другой должен его иметь. Кстати, с квотами на проживание тоже существует проблема. Для Воронежской области установлена квота в две тысячи человек (цифру определяют областные власти) – я думаю, что для нашего региона это мало: в некоторых районах квота заканчивается уже через полгода".
Орфография как шлагбаум
Парадоксально, но факт: при наличии во всех странах СНГ российских посольств наши бывшие и будущие соотечественники, приезжающие в Россию на постоянное место жительства, весьма смутно представляют, какие документы им могут понадобиться. При этом надо заметить, что 90 процентов приезжающих сюда обрубают все концы: увольняются с работы, выписываются из квартиры, продают ее. Каково же бывает удивление, когда человек узнает, что ему, оказывается, необходимо свидетельство о рождении, а он его – в такие ситуации в большинстве своем попадают люди преклонного возраста – лет тридцать назад потерял. Село же, в котором он родился, несколько раз меняло название, а потом и вовсе исчезло. Хорошо, если архивы сохранились, но бывает, что сведений вообще никаких не осталось. Таким образом, бабушки с дедушками оказываются в безвыходном положении: русским людям стать на склоне лет нелегалами на своей исторической родине – то еще потрясение. Бывают ситуации и вовсе анекдотичные. К примеру, в свидетельстве о рождении записано "АлеФтина", а во всех остальных документах – "АлеВтина", или соответственно – "ГеннадИевич" и "ГеннадЬевич". И человеку – снова от ворот поворот. Для переселенца это настоящая трагедия: он должен возвращаться назад – "в никуда" – и приводить документы к единообразию. По мнению юристов, эта так называемая проблема решается весьма просто. Существует справочник русских личных имен, которые дает вариации написаний имен и отчеств и таким образом решает проблему "разночтений". Такие "полезные книги" есть в каждом районном ЗАГСе, которые, несомненно, могли бы давать органам паспортно-визовой службы справки-"комментарии" по каждому конкретному случаю.
Не верь ушам своим
Есть еще одна норма, согласно которой человек должен доказывать свое знание русского языка. Мигранту необходимо представить документ об окончании учебного заведения на территории СССР до 1 сентября 1991 года. Если такого документа нет, то русскому человеку, который окончил русскоязычную же школу позже этого срока, необходимо доказывать, что он знает свой родной язык. Аргумент типа "вот диплом харьковского университета – нам читали лекции на русском языке" тоже не проходит. Хотя переселенец может язык знать получше, чем иной коренной воронежец. То, что он на русском языке собственноручно заполняет множество документов и то, что он свободно общается с сотрудниками паспортно-визовой службы, а те его понимают – в расчет не принимается. Претендент на российское гражданство обязан отправиться в один из двух специально для того определенных воронежских вузов, где его в течение двух дней должны протестировать. Профессор-языковед отрывается от работы, чтобы предложить русскому человеку ситуацию: расспросите меня, как пройти, скажем, в больницу или в театр. Все бы ничего, но за эту "науку" приходится платить ни больше ни меньше – две тысячи рублей.
Не доросли еще
Рауф является гражданином России с 1994 года. Здесь он женился и обзавелся тремя детьми. Несколько лет назад беспутная жена бросила мужа и детей, с тех пор Рауф – многодетный отец-одиночка, содержит и воспитывает мальчиков сам. Недавно, оказавшись в сложной финансовой ситуации, он решил продать дом – выписался оттуда со всеми детьми. Потом ситуация изменилась – дом, слава Богу, не успели продать: стали заново там регистрироваться. Отца зарегистрировали без проблем, а по поводу детей заявили, что им надо оформлять разрешение на временное проживание, потому что они не являются гражданами России. Хотя все трое родились здесь и ни разу не выезжали за пределы Воронежской области. Рауф решил все-таки найти справедливость – написал жалобу в Конституционный суд. Оттуда ему ответили, что его вопрос – компетенция Верховного суда. В Верховном воронежцу порекомендовали обратиться в Конституционный.
Сейчас Рауф, который пока не отчаялся сделать своих детей гражданами страны, в которой они родились, подумывает об обращении в Страсбургский суд по правам человека.
Хотя, по мнению Аркадия Идова, проблем с определением гражданства детей возникать не должно вообще: "Нынешняя ситуация стала возможной потому, что не принимается во внимание требование ч. 2 ст.20 Гражданского кодекса РФ, где ясно написано, что местом жительства несовершеннолетнего является место жительства его родителей. Паспортно-визовая служба, отказывая в гражданстве, руководствуется "Положением о порядке рассмотрения вопросов гражданства РФ", утвержденного в ноябре 2002-го года. Получается, что положение противоречит Гражданскому кодексу. А крайними оказываются дети".