Здесь в 1927 году в местечке Рив-сюр-Фюр и родился Константин Константинович, крупный политолог, специалист по СССР, а позднее - издатель и сочинитель романов о разведке. Сейчас он живет во Франции и приезжает в Россию нечасто. На этот раз приезд связан с выходом книги "Дело об измене" (М.: Эт Сетера Паблишинг). Несмотря на плотный график, Константин Мельник нашел время для встречи с корреспондентом "РГ". Его русский был настолько превосходен и вместе с тем самобытен, что в письменной передаче беседы мы постарались достигнуть "аутентичности" и не лишать его слов легкой галльской ауры.
- Ваша мать написала книгу "Найденная Анастасия" о якобы спасшейся Великой княжне Анастасии Романовой. Она действительно верила, что младшая дочь царя выжила и бежала из России?
- Моя мать была замечательная русская женщина. Ее отец, а мой дед - личный врач императора Евгений Сергеевич - дружил с Николаем Александровичем, и мать росла вместе с великими княжнами в Царском Селе. По рассказам матери, все девочки были трогательные, но ближе всего она была с младшей, Анастасией.
В последний раз мать видела ее в Тобольске, уже в ссылке, гуляющей за тюремной оградой. Мать чудом спаслась, попала в Сербию, потом во Францию и всегда говорила только о царской семье. Когда в Европе появилась фальшивая Анастасия, мать сказала: "Это моя подружка".
Мой отец никогда этому не верил: в таких ужасных условиях - подвал, стрельба, красноармейцы - спасение было невозможно. А мать была уверена, что возвращается ее юность. Она читала лекции, писала воспоминания и закончила жизнь очень мирно. Но это было похоже на русский роман ХIХ века.
- Собственная ваша жизнь тоже напоминает роман. Вы предсказали победу Хрущева, сотрудничали с американской разведкой. Генерал Де Голль попросил вас возглавить французские спецслужбы, вы координировали работу спецслужб во время войны в Алжире... А как началась ваша издательская деятельность?
- Да, у меня репутация шпиона, но я никогда им не был. Я стал независимым французским издателем после алжирской войны. Находил авторов, сюжеты. Первая книга, которую я издал, называлась "Красная капелла" Жиля Перро. Перро был маленьким журналистом, но мне показалось, что он может стать большим писателем и написать великую книгу.
Его родители были членами Сопротивления, и он интересовался этим движением. Я предложил ему заняться одним из ответвлений Сопротивления - немецкой "Красной капеллой", которая выступила против Гитлера и перешла на сторону сталинской спецслужбы. История "Красной капеллы" крайне необычна. У меня был моральный авторитет во французских спецслужбах, и я сумел получить в архивах доклады, касающиеся этой организации, затем передал документы Перро. Он написал замечательную книгу, она переведена на 25 языков.
- Работа спецслужб, разведка - темы острые, вызывающие неизменный интерес, но ведь здесь - сплошные государственные тайны. Как можно писать документальную книгу о разведке и избегать разглашения секретов?
- Вопрос сложный. Именно поэтому литература о спецслужбах в основном плохая. Историки не имеют доступа к необходимым архивам, свидетели не говорят всю правду, их воспоминания часто такие скучные, потому что эти люди не хотят рассказывать то, что они знают. Объективную работу о спецслужбах можно будет, наверное, написать лет через сто. Когда Перро писал "Красную капеллу", мы имели доступ только в архив французских спецслужб, поэтому с исторической точки зрения книга получилась фальшивая. Теперь в России тоже вышла книга о "Красной капелле", основанная на советских архивах и не имеющая ничего общего с книгой Перро.
Другие архивы дали другие акценты, обнаружили новых людей и новые повороты. Вторая сложность для автора книги о разведке состоит в том, что публика совсем не информирована. Когда публика читает "Госпожу Бовари", она по крайней мере знает, что такое женщина, и не поверит, если ей скажут, что у женщины три ноги. Покупая книгу о разведке, публика не знает, что такое разведка. Автор может написать все что угодно, - ему поверят. Блестящий пример: Джеймс Бонд. В реальности такой человек не мог бы даже перейти границу - с его автомобилем, с его бросающейся в глаза внешностью. Так что это чистая чепуха, но никому в голову не приходит усомниться.
- Как же сохранять баланс между вымыслом и достоверностью?
- Я попробовал работать так, как работали романисты ХIХ века: изучать реальность, расспрашивать свидетелей. И писать не детектив, а новый тип романа. Луи Арагон дал блестящее определение романа: "Правда через ложь". Хороший роман создает впечатление, что его герои жили на самом деле. И я действую так же: детали моих романов правдивы, но сюжет фальшив. Вчера мне позвонил один генерал КГБ, он прочитал "Дело об измене" и сказал: "Во Франции КГБ так не работал!" Там действительно многое придумано, но весь процесс вербовки воспроизведен точно.
- Судя по "Делу об измене", интрига для вас не так важна, как психология героев?
- Да, меня интересует то, что происходит с людьми, их сомнения. В романе я выдумал, что советские спецслужбы вербуют француженку из французских спецслужб. Почему честная женщина решает перейти на другую сторону? Какую технику используют разведчики, чтобы подтолкнуть ее к этому решению? Таланта Толстого у меня нет, но тема мне кажется достойной "Анны Карениной". Возможно, что-то станет яснее на экране. Французский продюсер уже купил у меня права и получил согласие Изабель Юппер, которая сыграет главную роль. Возможно, удастся организовать партнерство с Россией, в романе ведь действуют в основном русские, француженка там всего одна.
- Когда вы начали писать?
- Довольно поздно. В какой-то момент мне надоело помогать другим, захотелось писать самому. Моя первая книга об СССР - "Третий Рим, развал или экспансия Советской империи". Тогда все подозревали СССР в экспансии, а мне казалось, что он вот-вот развалится.
- И вы угадали!
- КГБ обвинял меня в идеологической диверсии, дезинформации. Затем я написал книгу, где изложил свои впечатления об алжирской войне, потом - роман о французских спецслужбах. Впервые в литературе я заговорил о спецслужбах как о реальности, а не как о мифе.
- Вы чудесно говорите по-русски, а пишете по-французски?
- Образование у меня французское, и вся лексика, необходимая для разговора на политические темы, - из французского.
- Как вам в нынешней России?
- Я был здесь впервые в 1998 году, когда происходило захоронение останков царской семьи и деда. До этого мне казалось невозможным приехать сюда, пока останки не захоронены. Да и вообще я не хочу быть туристом в собственной стране. Последний раз я был здесь два года назад, но даже за эти два года все здорово переменилось. В лучшую сторону. Москва кипит, живет! Во всем заметны глубокие перемены - и это замечательно. Я верю в русский народ, Россия постоянно движется, и мне это нравится.