17 января 2005 года я обратился в Государственную Думу с просьбой выступить на очередном заседании палаты 21 января 2005 года, посвященном исполнению Федерального закона N 122 о замене льгот денежными компенсациями.
Предполагалось принять участие в обсуждении возникшей серьезной проблемы и предложить конкретные меры по соблюдению прав пенсионеров, ветеранов труда и тыла, инвалидов, военнослужащих, работников органов внутренних дел и других категорий граждан.
С некоторыми из этих предложений я уже обращался в Правительство и Государственную Думу. К моему удивлению, Совет, а затем и Государственная Дума в целом отказали Уполномоченному по правам человека в РФ в праве выступить с докладом, поскольку, как явствует из высказываний некоторых депутатов, массовых нарушений прав человека не зафиксировано официально решениями органов государственной власти.
Должен заявить, что право на выступление в Государственной Думе гарантировано мне частью 1 статьи 32 Федерального конституционного закона "Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации". В нем говорится: "В случае грубого или массового нарушения прав и свобод граждан Уполномоченный вправе выступить с докладом на очередном заседании Государственной Думы".
Таким образом, констатация фактов грубого или массового нарушения прав и свобод граждан относится к компетенции Уполномоченного, она не требует никакого подтверждения решениями административных, судебных или законодательных органов.
Невзирая на это, Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации вопреки Федеральному конституционному закону Российской Федерации фактически было отказано в праве давать публичную оценку действиям властей различных уровней.
В этой связи хочу напомнить, что конституционный институт Уполномоченного как раз и существует для того, чтобы отстаивать интересы граждан в случаях ошибок, опрометчивых решений и действий органов власти.
По моему глубокому убеждению, тот, кто сужает возможности открытого серьезного диалога власти и общества, его законных представителей, расширяет поле действия экстремизма.
Оставляю за собой право инициировать запрос в Конституционный Суд Российской Федерации о толковании пункта "Д" части первой статьи 103 Конституции Российской Федерации в части прав, представленных Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации.
В. Лукин