Вопрос возник не на пустом месте. В конце прошлого года Центр оценки качества образования Российской академии образования опубликовал итоги международного исследования PISA по оценке качества подготовки учащихся за 2003 год. В этот раз упор был сделан на математику, и школьники из России оказались в рейтинге на 29 из 40 возможных мест. А в предыдущем тестировании 2000 года, которое с пристрастием проверяло грамотность чтения, мы тоже показали далеко не лучший результат. И это при том, что российское образование традиционно принято считать одним из лучших в мире. Исследование PISA проводится раз в три года. Значит, уже в 2006 году Россию снова проверят на знание естественно-научных предметов.
- Мы проигрываем как в тестах, выявляющих уровень знаний, так и в тестах на практическое применение этих знаний в жизни, - признала заведующая Центром оценки качества образования РАО Галина Ковалева. - Лишь шесть процентов российских восьмиклассников сумели решить задания "продвинутого" уровня, сдавая международный тест по математике. В странах-лидерах - Сингапуре, Корее, Японии - таких ребят в четыре, а то и в семь раз больше.
Как только стали известны результаты первого исследования, педагогическая общественность взбунтовалась. Сначала шли разговоры о том, что сама схема тестов и их требования вообще неприменимы в российском образовании. Но сейчас, досконально изучив результаты международного тестирования, российские эксперты пришли к выводу, что причина нашего "прокола" - неэффективность российской школьной системы. Она попросту устарела, считают они. Но это не значит, что наши школьники плохо учатся и ничего не знают. В этом уверен член РОСРО, декан одного из факультетов Московской высшей школы социальных и экономических наук Анатолий Каспржак:
- Для своего времени наша система образования была гениальна. Но ведь был период, когда и "шестерка" была лучшим автомобилем, а сейчас на нее смотреть страшно. Необходимо увидеть дефекты, которые мешают нам быть лучшими.
Их и выявило исследование, которое провел Анатолий Каспржак вместе с коллегами из Центра изучения образовательной политики. Нестандартные задачи - вычислить, как выгоднее поменять валюту и сэкономить на изменении курса, объяснить дядюшке, как образуется озон, сравнить два текста на одну и ту же тему - нередко ставят российских детей в тупик. Они пытаются либо действовать по привычке, либо вообще отказываются от попыток найти ответ. Труднее всего - использовать при решении собственный опыт или знания из другой области. А PISA часто требует именно этого.
- Наши дети читают не хорошо и не плохо, - считает Анатолий Георгиевич. - Они читают по-другому. Как ни странно, нашему школьнику проще ответить, в чем смысл романа "Война и мир", чем вспомнить, где висело пресловутое ружье в пьесе Чехова.
Свой взгляд на проблему высказал и Андрей Фурсенко:
- Наша система образования настроена на тех, кто, говоря образно, генерирует идеи. Но ведь их нужно уметь и потреблять. А вот этому мы как раз и не учим. Уметь использовать созданное человечеством - не менее важная и амбициозная задача, чем произвести что-то новое. Еще одна проблема: мы мало думаем о том, что приобретенные знания должны приносить человеку успех в жизни. У нас же знания сами по себе, а то, что из них получится, - само по себе.
По мнению министра, в сложившейся ситуации виноваты все: и чиновники, и общественность. Потому что часто в критические моменты начинают думать не о том, что исправить, а "как не уронить честь мундира, независимо от того, когда этот мундир пошит: три века или 15 лет назад". Фурсенко уверен: результаты международных исследований, как и любые другие конструктивные критические замечания, следует учитывать, даже если на 90 процентов они касаются не России. Но специфику отечественного образования важно сохранить, поняв, где та ниша, в которой мы сможем добиться успеха, развивая свои наработки.
Согласен с министром и глава Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки Виктор Болотов:
- Тесты ЕГЭ и PISA интересны уже тем, что впервые дают цифровые оценки качества российского образования, - сказал он. - Мы будем совершенствовать наш "единый" с учетом международного опыта. Уже сейчас включаем в тесты вопросы, что называется, из реальной жизни.
Кстати, в планах службы использовать схему ЕГЭ не только в выпускных классах, но спуститься на ступень вниз, в девятые. Идея независимой оценки поддерживается всеми, так как только она дает реальную картинку происходящего.
Обсуждая итоги, члены РОСРО пришли к выводу: требуется широкая дискуссия о том, в чем мы превосходим, а в чем уступаем зарубежной системе образования. Причем в этом нелегком разговоре должны быть слышны голоса не только чиновников, но и общественности - учителей, родителей. Как сказал Андрей Фурсенко, "до тех пор пока определяющую роль в вопросах образования будет играть только власть, правильного решения мы не найдем. Министр должен слушать и интегрировать различные мнения, а не быть законодателем мод".