Взаимные цены на товары и услуги, транзитные расценки, участие национальных компаний в приватизации, координация внешней, в том числе внешнеэкономической политики, обязательность решений законодательного органа - такие вопросы обозначаются в конституционных документах интегрирующихся стран. Впрочем, возможен и такой вариант: сперва отрабатываются и юридически закрепляются формы интеграционного сотрудничества, а затем блок правил/стандартов трансформируется в конституционный императив. Именно такой вариант реализуется в Евросоюзе. Многие страны-участники до сих пор спорят с наиболее влиятельными членами ЕС (Германией, Францией, Великобританией, Италией) по некоторым статьям "Евроконституции". Сам Евросоюз создан в 1957 году, но только через 45 лет достигнутый в ЕС уровень интеграции позволил входящим в него странам формировать межгосударственную конституцию. Однако малые государства-участники ЕС опасаются поглощения их экономики и внешнеэкономических интересов более "весомыми" странами-партнерами и их структурами. Потому Греция, Португалия, Польша, Чехия, Венгрия, Финляндия, Бельгия, Дания, страны Балтии и Люксембург требуют четких конституционных гарантий социального и экономического равноправия в Евросоюзе.
Возражения по некоторым конституционным статьям есть, в частности, у Швеции, предлагающей ограничить "монополию" общеевропейских структур в финансовой, социальной и внешнеэкономической политике стран-членов ЕС. Главное доказательство сложности не только "конституционной", но и экономической интеграции в Евросоюзе - отказ Великобритании, Швеции и Дании - членов ЕС переходить на евро и, тем самым, подчиняться Европейскому центробанку. Общескандинавская интеграция стартовала в 1951 году с участием Норвегии и Исландии. Но и там пока не достигнут уровень "единения" интересов и экономик, позволяющий разрабатывать надгосударственные конституционные полномочия. Схожая ситуация и в странах Балтии, Восточной Европы, в швейцарско-лихтенштейнском таможенном союзе, хотя их экономико-политическое сотрудничество началось еще в 1920-х годах. Аналогичное положение и в Магрибе, регионе англоязычных карибских стран, хотя тамошние интеграционные блоки созданы в 1970-х годах.
В рамках Датского королевства есть противоречия по вопросам участия в ЕС: автономии Дании - Фареры и Гренландия - отказываются вступить в Евросоюз, хотя Дания участвует в ЕС с момента его создания. Но экономико-политические и другие вопросы, регулирующие взаимоотношения Копенгагена с его автономиями, отражены в специальных конституционных актах Дании. Зато в рамках Королевства Нидерландов давно действуют экономически и юридически обоснованные конституционные акты, регламентирующие взаимоотношения метрополии с ее карибскими автономиями.
Даже небольшие страны Европы, де-факто оказавшиеся в ЕС и еврозоне, по сей день отказываются передавать свой внутри- и внешнеэкономический суверенитет соседним "евродержавам", с которыми "еврокарлики" состоят в экономическом союзе. Например, Италия с 1930-х годов выплачивает Сан-Марино ежегодную компенсацию за ограничение производства и экспорта в Италию многих товаров.
Иными словами, конституционное оформление интеграционных или союзных взаимоотношений впрямую зависит от характера и уровня интеграции. Эти факторы в свою очередь определяют и дееспособность межгосударственных конституционных документов.