Выступление аграриев, заявивших, что они теряют 4 миллиарда долларов, позиция МИДа, будто Запад выкручивает нам руки и толкает к "быстрому и невыгодному" присоединению, горячее желание американцев спасти нас с помощью ВТО от "ползучего тоталитаризма"... А тут еще антиглобалисты приурочили свой митинг к часу завершения переговоров, и итоговая пресс-конференция, по традиции благостная, шла под аккомпанемент выкриков с улицы - "Россия, зачем ты лезешь в пасть тигру?" По горячим следам мы встретились с руководителем делегации на переговорах по присоединению России к ВТО Максимом Медведковым и постарались выяснить все подробности об этом интереснейшем моменте в новейшей истории России.
Российская газета | Где проходит граница между озабоченностью судьбой своей отрасли и желанием сделать на тематике ВТО политический капитал и не перешли ли ее аграрные лоббисты?
Медведков | Представители аграрного сектора, как и любой другой отрасли экономики, могут узнать, о чем мы договариваемся. В тот же день. Мы прекрасно понимаем, что от наших договоренностей зависят инвестиционные проекты и рабочие места. И представители большинства секторов экономики, которых заботит судьба их предприятий, приходят и помогают нам скорректировать нашу позицию. Но с аграрным сектором происходят очень любопытные вещи. Есть большая и устойчивая группа аграриев (крупных частных холдингов), с которой у нас наблюдается полное взаимопонимание. Но другая часть разговаривает с нами только на публичных мероприятиях, и с большим надрывом. Они произносят цифры, от которых нам становится страшно. Но когда мы просим пояснить, откуда они взялись - не получаем ответа. И это - самое печальное: если потери АПК на самом деле так велики, ничего не поздно исправить, пока переговоры не завершены. Однако пока мы не услышим убедительных аргументов, мы не можем скорректировать нашу позицию, хотя бы потому, что переговорная позиция формируется правительством. И в первую очередь минсельхозом, как отраслевым министерством. Поэтому, если "отчаянные" лоббисты на самом деле хотят защитить отрасль, они должны представить свои расчеты в кратчайшие сроки. Если преследуется именно эта цель.
РГ | Нанесли ли вред переговорам поиски "трипса", инициированные фитосанитарами?
Медведков | Вопросы ветеринарного и фитосанитарного контроля в ВТО всегда крайне чувствительны, и всегда звучат обвинения в злоупотреблении этими мерами. Но правда в том, что за последние 10 лет и в самом деле появилась масса новых болезней: кто, например, слышал прежде о "птичьем гриппе"? Поэтому ветеринарные службы должны быть начеку. Безусловно, у нас были трудности на переговорах, но я не думаю, что нам надо сделать режим контроля более либеральным, чем в США и в ЕС. Это просто невозможно.
РГ | Какова была реакция ваших партнеров на резкое и во многом противоречащее официальной позиции правительства выступление МИДа?
Медведков | Взволнованной. Но мы объяснили нашим партнерам, что в прессу просочилась не сама статья чиновника из МИДа, а ее изложение, причем местами искаженное. Так, если автор статьи говорил, что от нас требуют некие неприемлемые вещи, то его слова перетолковали так, будто Россия уже согласилась на эти требования, что не соответствует действительности. В итоге у наших партнеров-переговорщиков возникла картина апокалипсиса. Но после полученных разъяснений инцидент исчерпан. Все понимают, что Россия не пойдет дальше невидимой черты, за которой начинается угроза нашим интересам. Последние часы переговоров показали, что процесс опять пошел конструктивно и что все стороны настроены на быстрый результат.
Вы, Россия, скатываетесь в тоталитаризм. Но мы вам готовы это простить, если вы снизите пошлины на самолеты
РГ | Авиакомпании хотят новые импортные самолеты, авиастроители требуют защиты. Промышленность ждет прихода иностранных банков - наши банкиры говорят, что это их убьет. Таких противоречий в бизнесе, еще не решенных, масса. Что-то решается?
Медведков | Развязки ищут профильные министерства, мы лишь отстаиваем эти позиции на переговорах. Но давят и на нас. Мы объясняем бизнесу простую вещь: надо найти золотую середину. Для этого надо плотнее взаимодействовать и с правительством, и с переговорщиками.
РГ | Была якобы такая идея - сделать из Калининградской области "кусочек ВТО", полностью открыв ее границы. Вы отказались от нее?
Медведков | Я о ней не слышал. И даже если устроить в Калининграде "мини-ВТО", не думаю, что область получила бы дополнительные преимущества, потому что по сути вся Россия уже не первый год живет и работает по правилам ВТО. Но мы обсуждали в Женеве вопрос о том, чтобы сделать торговый режим Калининградской области более либеральным. В мире много таких свободных зон, Калининград не станет исключением.
РГ | Один из членов американской делегации на вопрос корреспондента "РГ" о перспективах Украины попасть в ВТО раньше России ответил жестко - "это не ваше дело". Это и в самом деле не наше дело?
Медведков | Я так не считаю. Нам важно понимать, какой будет торговая политика нашего крупнейшего партнера. И конечно, мы следим за процессом. От того, на каких условиях Украина присоединится к ВТО, зависит многое, в том числе интересы и украинских и, конечно, российских компаний, потому что объем торговли и инвестиций у нас постоянно растет. Нам не может быть безразлично, как будут регулироваться эти вопросы.
РГ | Согласны ли вы с позицией генсека ЕврАзЭС Григория Рапоты о том, что вступление стан Единого экономического пространства (ЕЭП) в ВТО прежде формирования самого ЕЭП поставит крест на постсоветской интеграции, а интеграция поставит крест на ВТО?
Медведков | Одно другому не мешает. Россия договаривается с партнерами по ВТО таким образом, чтобы ничто не препятствовало формированию интеграционных организаций вроде ЕЭП. Так что мы можем продолжать работать.
РГ | Нет ли противоречия в том, что мы создаем зону свободной торговли с Белоруссией, со страной, которая очень нескоро попадет в ВТО? И понравится ли партнерам в Женеве, что она получит доступ к ресурсам ВТО через нас?
Медведков | Я бы поставил вопрос иначе. Выиграет ли мировое торговое сообщество от того, что, развивая преференциальный торговый режим между Белоруссией и Россией (который может быть построен только на принципах ВТО, иного не дано), Белоруссия выйдет на новый уровень торговой политики, основанной на четких и разумных правилах? Думаю, выиграет. Собственно, все, что мы делаем с Белоруссией в рамках ЕЭП ,- это внедрение правил ВТО.
РГ | Не есть ли заявление г-на Зелика (бывшего торгпреда США, ныне - замглавы Госдепа. - Е.А.) о том, что США должны строить в России демократию с помощью ВТО, наступление новой эры в политике США - эры жесткого привязывания политики к торговле?
Медведков | В истории есть много примеров. Вспомним поправку Джексона-Вэника (запрет на ввоз в СССР новых технологий из-за того, что в СССР якобы преследовали евреев. - Е.А.), вспомним, как после советского вторжения в Афганистан СССР официально отказали в статусе страны с рыночной экономикой и установили эмбарго на поставку труб большого диаметра, хотя до этого вопрос нашей "рыночности" никого не волновал. Но я не думаю, что это отразится на наших торговых интересах.
РГ | То есть вы не думаете, что уже на следующем раунде в апреле политические озабоченности г-на Зелика трансформируются в новые, чисто экономические требования?
Медведков | Согласитесь, это выглядело бы странным, если бы политики в США говорили: "Вы, Россия, скатываетесь в тоталитаризм. Но мы вам готовы это простить, если вы снизите пошлины на самолеты до нуля и разрешите устраивать прямые филиалы иностранных банков". Это граничит с фантастикой. Речь идет, на наш взгляд, о совершенно разных ценностях. И профессионалы-переговорщики понимают, что так в ВТО разговаривать нельзя. У этой организации совсем другие задачи.
РГ | Почему в проекте среднесрочной программы экономического развития, подготовленном вашим министерством, среди причин наступления кризиса 2008-2011 годов называется и вступление России в ВТО? Тогда как ваши же эксперты всегда говорили, что влияние ВТО на экономику будет "нечувствительным"?
Медведков | Правы все. Когда делались исследования, исходящие из презумпции незначительного влияния ВТО на темпы роста, имелось в виду, что других факторов как бы не существует. Но, если они есть, то возможное негативное воздействие ВТО, складываясь с ними, усиливается. Так что задача заключается в том, чтобы не допустить кумулятивного эффекта. Пока, формируя позицию на переговорах, мы реально не видим, какие сектора могут проиграть, но мы исходим из нынешней ситуации в России.