Данные официальной статистики позволяют сделать вывод, что самая благополучная в отношении туберкулеза страна - Швеция: 5 больных на 100 тысяч населения. В Великобритании -10, в Бельгии - 12, в Португалии - 52. В России же "плотность инфицированного палочкой Коха населения" зашкаливает: 86 человек на 100 тысяч живущих. В минувшем году в качестве вновь заболевших зарегистрированы 118 тысяч россиян, из них 3,5 тысячи - дети. В Москве состоят на учете в туберкулезных диспансерах 70 тысяч человек, и только 15 тысяч из них лечатся.
Россияне умирают от туберкулеза в 15 раз чаще, чем американцы, и в 24 раза чаще, чем французы: каждый день болезнь уносит жизни 80 наших соотечественников. Болеют и умирают в основном люди трудоспособного возраста. По данным минздравсоцразвития, есть регионы, в которых количество больных в 2-3 раза превышает общероссийские показатели. Это Тыва, Кемеровская, Новосибирская области, Еврейская автономная область и прочие регионы, которые можно отнести к числу депрессивных.
Тяжелый маховик
Общепризнано: туберкулез - непременный спутник войн, разрухи, стресса, плохого питания, сырого и холодного жилья. В начале 90-х все это стало "жизненным антуражем" жителей бывшего СССР. Со всеми вытекающими. А человек ищет где лучше. И вот из "Ташкента - города хлебного" и прочих бывших житниц СССР на территории, казалось, экономически выстоявшие в наших катаклизмах, в поисках лучшей доли хлынули потоки мигрантов. И пополнили собой и без того немалую армию местных "новых неблагополучных" - бедноты, бомжей, завсегдатаев мест не столь отдаленных. А тут еще в унисон стремительному таянию бюджета страны и ассигнований на медицину стала сходить на нет отлаженно до тех пор работавшая система профилактики и лечения туберкулеза. И как результат - первый за долгие дотоле относительно благополучные годы всплеск инфекции.
Второй был зафиксирован после дефолта 98-го. И медикам справиться с ним было нелегко: тот самый случай, когда медицина оказывается бессильной, да самая современная фармацевтика тоже. Потому как обеспечить успех в борьбе с туберкулезом она может всего лишь на 25 процентов. То есть лечи не лечи, а если жизнь тяжела - туберкулез не отступит. Это мнение директора НИИ фтизиопульманологии ММА им. И.М. Сеченова академика Михаила Перельмана.
- С 2000 года стало лучше в стране, и туберкулез начал отступать. Но ждать быстрых результатов не приходится: туберкулез для лечения инерционен, как тяжелый маховик: раскачали его - когда-то остановится... А уж если говорить о фармацевтике, так тут и вовсе беда: россияне болеют преимущественно туберкулезом, устойчивым к действию многих лекарств.
Плохие препараты? Оказывается, плохие пациенты.
Плохие пациенты
Вот наиболее типичный сценарий отношений не бомжа и не зэка, а среднестатистического россиянина и этой грозной инфекции.
Затянувшийся больше трех недель сухой кашель и не опускающуюся ниже 37,2 температуру тела заболевший относит на счет простуды. А с простудой далеко не все бегут к докторам - предпочитают народные средства, на худой конец есть аспирин. Когда же бедолага все-таки идет в поликлинику и получает направление на флюорографию - не факт, что он его проходит. Оно и правда: где туберкулез и где я? И невдомек ему, что туберкулез давно уже везде.
Но предположим: отдал жизненный этот оптимист себя все-таки в руки рентгенологов. Те его - к фтизиатру. Вы думаете, всякий получивший и это направление следует указанным маршрутом? Вовсе нет! Много таких, что сдаются, только когда понимают: самостоятельно им с температурой (уже не субфибрильной, а 38-39) да с все больше донимающими сухим кашлем, потливостью, одышкой, стремительной потерей веса не справиться. Но теперь уже восполнить ворохами, что растрачено крохами, очень трудно. Полгода в стационаре - мягкий приговор. Да и как иначе? В легких - активный распад тканей, наружу - огромное количество туберкулезных бактерий.
Слово "распад" применительно к собственному организму, по идее, должно действовать отрезвляюще. Но это не про нас: многие в стационаре ведут себя как студенты, пытающиеся сдать зачет на халяву: лекарство выпить то не захотят, то забудут, режим нарушают. В общем, все делают для того, чтобы бактерии к противотуберкулезным препаратам "привыкли". Отсюда и отмечаемая ВОЗ множественная лекарственная устойчивость российского туберкулеза. Ежедневно регистрируются 10 таких больных. И лечить их гораздо труднее, чем прочих. Так стоит ли при всем этом удивляться, что в стране нашей очень многие больные туберкулезом умирают в первой фазе лечения?
На нарах
Впрочем, "стремление" большой доли больных попасть в число "плохих пациентов" не столь осознанно: лица, которых мы привыкли называть деклассированными, от медиков отстоят еще дальше - и, сами понимаете, не по причине занятости на работе или по дому. Если же говорить о заключенных, так в учреждениях ГУИН России туберкулез всегда был и остается одной из самых больших проблем.
Российский Красный Крест считает наши СИЗО и тюрьмы эпицентром эпидемии туберкулеза и инкубатором лекарственной устойчивости. Скученность, антисанитария, в первую очередь в СИЗО (нередко в камере, рассчитанной на 40 человек, содержится в три раза больше). Плохая вентиляция, мало солнца, стресс, постоянное недоедание и плохая диагностика. Сегодня практически каждый попавший за решетку входит в прямой контакт с больным активным туберкулезом. По данным этой же организации, в тюрьме активным туберкулезом болен каждый десятый, а большая часть остальных - носители скрытно текущей инфекции. Около четверти всех больных активным туберкулезом заключенных страдают его формами, не поддающимися лечению стандартными препаратами первого ряда.
Ежегодно в следственные изоляторы и тюрьмы поступают около 20 тысяч больных туберкулезом. (Это более 15 процентов всех зарегистрированных в Российской Федерации.) Многие из них страдают тяжелой его формой, но до заключения под стражу об этом даже не подозревали. Замначальника медицинского управления Федеральной службы исполнения наказаний Алла Кузнецова отмечает, что процент таких неподозревавших доходит до 80 от общего числа больных туберкулезом в пенитенциарных учреждениях.
Однако туберкулез в России - это не только лекарственно-устойчивые его формы. Туберкулез легко присоединяется к ВИЧ-инфекции. Для таких больных он - убийца N1. Среди заключенных их сегодня более 2,5 тысячи.
Правда, в суровом этом ведомстве сейчас многое меняется. Становится меньше и осужденных, и тех, что после ареста содержатся в СИЗО. Так что теснота и скученность уходят в прошлое, заверяет Алла Кузнецова, и проще становится проводить обязательные санитарно-гигиенические и противоэпидемические мероприятия.
К тому же в последние годы несколько увеличилось целевое финансирование на борьбу с туберкулезом. И впервые за последние пять лет в пенитенциарной системе отмечено снижение заболеваемости туберкулезом - с 1999 года она снизилась в два раза, а смертность за аналогичный период - в 1,8 раза.
Доллары и милосердие
Правда, международные организации отмечают и в целом по России тенденцию к стабилизации. И неудивительно: теперь страна ежегодно на борьбу с туберкулезом тратит около 300 миллионов долларов. При этом привлекаются огромные международные средства. Начато осуществление международного проекта по борьбе с туберкулезом и ВИЧ-инфекцией в рамках займа Международного банка реконструкции и развития (100 миллионов долларов). Идет подготовка к реализации предстоящего проекта на средства гранта Глобального фонда по борьбе со СПИДом, туберкулезом и малярией (91 миллион долларов).
ВОЗ рекомендовала стандартный курс лечения туберкулеза, известный под названием ДОТС. По статистике, 9 из 10 пациентов излечивается при правильном, а главное - непрерывном его проведении. Важный компонент методики - социальная поддержка больных и инфицированных, обеспечение им полноценного питания.
Методику ДОТС принял Российский Красный Крест. По его данным, эффективность лечения туберкулеза у людей, получающих социальную поддержку у РОКК, на 40 процентов выше, чем у людей, такой поддержки не получающих. Сегодня достаточно много больных туберкулезом, для которых эта поддержка - единственный хлеб насущный. Но выдают продукты только тем, кто не прерывает лечения. Распространенная практика: в присутствии волонтера или медсестры больной принимает лекарство - ему выдается продуктовый набор. И так каждый день.
Еще одна функция работников РОКК- выявлять незарегистрированных больных. Это делают специально обученные медсестры Службы милосердия, работающей во всех регионах страны. Поиск этот тяжел, но для борьбы с распространением инфекции крайне эффективен, ведь, как правило, больной перестает быть заразным уже после первых 10 - 14 дней лечения.
Чаще всего туберкулез поражает легкие, но, по большому счету, для него неуязвимы только ногти да волосы.
Инфекция переносится по воздуху мельчайшими невидимыми капельками мокроты, которые больной человек выделяет при кашле, чихании, разговоре.
С вдыхаемым воздухом инфекция попадает в организм здорового человека, но он, как правило, остается здоровым: иммунная система защищает. Однако при постоянном контакте с больным риск заразиться значительно возрастает. Бывает, даже попав в организм, инфекция долгое время не развивается - ждет минуты слабости.
Так что самый верный шанс не стать девятимиллионным заболевшим жителем планеты - минут слабости не иметь.