"Его прямо из постели взяли. И больше он домой не пришел", - это не воспоминания о тотальных чистках 37-го года. Это говорит мама Евгения Лукина об аресте сына в конце 1999-го. На четвертые сутки после ареста здоровый 32-летний мужчина "чистосердечно признался" в убийстве и краже золота. Проглоченные на допросе зубы - это весомый аргумент. И, видимо, очень действенное средство при расследовании преступлений.
- Меня допрашивали в ИВС, - виновато улыбаясь, рассказывает Евгений. - Били в кабинете двое, пинали ногами по голове. Я не знал, кто они, был уверен, что это та самая "родная" милиция. Позже увидел тех, кто со мной "работал", в СИЗО - оказывается, это был тюремный конвой.
...Марина Федотова, предпринимательница, была найдена мертвой в собственной квартире 24 декабря 1999 года. Женщину зарубили топором (не менее семи ударов), а после сгребли с полочки золото и пейджер. Евгений Лукин работал у Марины водителем.
И в следующую же ночь его увезли в милицию, а потом в ИВС. В результате вышеописанных "трудов" появилась вот такая явка с повинной: якобы Федотова была недовольна работой Евгения и, вызвав его утром к себе домой, принялась отчитывать. Разнервничавшись, Лукин схватил валявшийся возле балкона топор и зарубил обидчицу. После, не понимая, что он делает, взял колечки-цепочки и ушел... Абсурдность этого "признания" была очевидна всем, кто знал Евгения. Кем-кем, а уж холериком, способным схватиться за топор, его не назовешь. Даже сейчас, после пяти лет так называемого "крытого режима", который часто меняет людей до неузнаваемости, Евгений не утратил какой-то трогательной детской застенчивости. До ареста, в "мирной" жизни, он все свободное время возился с дочками. Сейчас у них, к слову, другой папа - жена Евгения хоть и не верила никогда, что он преступник, а через два года все же развелась с мужем-арестантом. Двоих детей кормить-то надо.
Понятно, что в суде Евгений Лукин отказался от выбитой вместе с зубами явки с повинной. Заявил, что на него оказывали давление, и потребовал привлечь к уголовной ответственности работников милиции. Но, как и следовало ожидать, кристально честные милиционеры "навет" легко опровергли, даже при этом не солгав, действительно, они ведь не били подозреваемого. Кто бил - неизвестно, нет у нас в Кировском уголовном розыске таких подлецов. В общем, в возбуждении уголовного дела отказали - лукавит подсудимый, оговаривает доблестных сыщиков.
Получив признание Евгения Лукина, прокуратура Кировского района Новосибирска сочла преступление раскрытым: виновный найден, зачем головы ломать. Меньше чем через пять месяцев, в мае 2000-го, "убийцу" уже приговорили. Между тем фронт работ для милиции и прокуратуры был. И самое удивительное, что единственно правильную версию дал следствию сам Евгений Лукин. Но кто его тогда слушал?
На одном из судебных заседаний Лукин припомнил объявление, которое давала Марина незадолго до смерти: продам итальянскую мебель. И даже предположил, что женщина могла стать жертвой налетчиков именно из-за этого объявления. Естественно, словам обвиняемого никто значения не придал. Евгений был прав, но это подтвердилось только три с лишним года спустя.
В августе 2003 года в Новосибирске была ликвидирована банда из спецконтингента. Расследованием занялся Отдел Генеральной прокуратуры по Сибирскому федеральному округу, и вскоре один из подозреваемых признался в убийстве Марины Федотовой. Разбойники вышли на нее именно по объявлению о продаже мебели - это было их обычным приемом. И если бы хоть кто-нибудь вовремя прислушался к Евгению Лукину, это могло бы предотвратить много кровавых преступлений - всего на счету банды 12 человеческих жизней. Только один налет бывших стражей порядка в 2001 году закончился тройным убийством: экс-милиционеры зарубили топором няню полуторагодовалого ребенка, застрелили хозяйку и ее 16-летнюю дочь.
Сам Евгений, отдавший за чужое злодеяние пять лет, бесхитростно признается, что у него "нет претензий к убийцам". Виновником своей беды он считает работников прокуратуры Кировского района, которые передали его дело в суд, Евгений намерен добиваться возбуждения против них уголовных дел.
Нельзя сказать, чтобы Евгений Лукин не боролся за свою свободу и до того, как поймали настоящих убийц. "Именем Российской Федерации" его признавали убийцей трижды. Дважды приговоры районного суда по ходатайству адвоката отменяла вышестоящая инстанция, и дело возвращалось на новое рассмотрение. Каждый раз сроки наказания чуть-чуть смягчались: от 12 лет строгого режима до 10,5. Третий приговор районного суда был оставлен в силе, а жалоба в президиум Новосибирского областного суда - без удовлетворения. Судебные разбирательства шли более двух лет, и все это время Евгений оставался в камере СИЗО.
Ни один из судей не усомнился в виновности Евгения Лукина. И каждый раз приговор основывался прежде всего на злополучной явке с повинной, от которой Евгений отказался. При этом, по мнению адвоката Александра Семиненко, в деле было множество нестыковок, на которые судьи обязаны были обратить внимание.
Евгения освободили только благодаря надзорному представлению заместителя Генерального прокурора по Сибирскому федеральному округу Валентина Симученкова, который направил его в президиум Новосибирского областного суда в июле 2004-го. 8 сентября 2004 года дело Лукина вновь рассмотрел Кировский суд, на этот раз оправдав Евгения.
Сейчас Евгения Лукина ожидает новый судебный процесс - правда, он уже выступает в качестве истца по гражданскому делу. Жертва судебной ошибки требует взыскать с казны Российской Федерации 15 миллионов рублей. Как заявил адвокат Александр Семиненко, нет уверенности в том, что районный суд Новосибирска удовлетворит иск в полном объеме - для российской судебной практики сумма рекордная. Так, в Ростове парень, незаконно отсидевший восемь лет, добился компенсации морального ущерба в сумме 20 тысяч долларов, да и эти деньги он не может получить уже два года - казначейство решение суда обжаловало. Для сравнения - в минувшем году муниципалитет Чикаго добровольно, без всякого судебного разбирательства, выплатил компенсацию в два миллиона долларов родителям мальчика, который пять недель (а не пять лет!) подозревался (а не сидел в тюрьме!) в убийстве. И американские правозащитники уверены, что компенсация была бы гораздо больше, если бы жертвы полицейского произвола решили обратиться в суд.
Между тем Евгений считает сумму, заявленную в его иске, справедливой и намерен бороться до конца.
Нина Рузанова
"РОССИЙСКАЯ ГАЗЕТА"
НОВОСИБИРСК