"Сегодня я познакомилась с прелестями регионального банка данных... Вполне милая дама дала мне всего две анкеты мальчиков и сказала, что направление может дать только на одного. И при моей убийственной занятости я завтра должна опять заехать к ним за направлением на одного из мальчиков. Я говорю: "А нельзя ли мне еще посмотреть на других мальчиков?" Ответ: "Нет, нельзя!" Потом мы едем с мужем в дом ребенка, если понравится - оформляем, а нет - снова в банк писать отказ, наверное, дадут еще две анкеты, писать заявление, потом на следующий день забрать подписанное направление и т.д. Спрашиваю: "А нельзя ли посмотреть всю базу данных?" Говорят, компьютер сломался. "А на бумаге анкет и фотографий нет ли?" - "Нету", - говорят. Ну это еще что. В одном из домов ребенка, куда я позвонила, зам. главного врача сказала доверительно: "Да кого у нас смотреть? Сплошной чуркестан, и все больные". Смотреть чуркестан не разрешила, послала в региональный банк данных. А я бы с радостью кудрявого черноглазика взяла! Ну что ж, будем пока законопослушно осваивать бюрократический маразм. А может, все эти препоны не зря, а чтоб человек духом крепчал и решимостью преисполнялся? Своего рода токсикоз беременности".
Одна из основных причин, тормозящих усыновление, считает Галина Красницкая, работающая в благотворительном фонде "Приют детства", - закрытость даже основной информации о детях (имя, возраст, характер, внешние данные). Ребенок-сирота, попав в детдом, практически изолируется от общества, он как бы попадает под непрозрачный колпак.
Несмотря на то, что нормативные акты обязывают органы опеки и попечительства приложить все усилия, чтобы найти ребенку семью, доступ к информации о детях имеет только узкий круг специалистов, и чаще всего она распространяется в бюллетенях для служебного пользования.
Люди, которые хотят усыновить ребенка, получают все разрешения на усыновление, но найти ребенка им очень трудно: детские учреждения даже разговаривать не будут без направления из банка данных. При этом направление выдается только на одного конкретного ребенка. Более того, информация в базах данных редко обновляется: ребенку может быть уже два года, а в анкете он числится как новорожденный.
Специалисты органов опеки и региональные операторы жалуются на загруженность, на то, что средства на фотографирование детей не выделяются бюджетом. Во многих регионах так и не созданы специальные службы, несмотря на указания Министерства образования и науки РФ.
Руководители детских учреждений тоже недовольны тем, что усыновителям дают лишь одно направление из базы данных. "Мы знаем детей, их особенности. Знаем, какого типа родители подойдут этому ребенку, но нам из органов опеки не разрешают предлагать других детей".
Большая проблема - подготовка документов в суд и судебная процедура. Это сопряжено с волокитой, устареванием справок и необходимостью доставать их заново. Иногда судьи выдвигают необоснованные требования, порою доходящие до абсурда: предоставить четыре копии документов, согласия бабушки и дедушки и т.д.