Генерал-майор при встрече с Ларисой Васильевной отдает честь. Полковники вытягиваются в струнку, когда она проходит мимо. Перед ней, обычной женщиной с "гражданки", склоняют головы боевые генералы. О ней самой с завидной регулярностью говорят и пишут. Ею восхищаются. Ее жалеют. Она же сама, кажется, не замечает всего этого. Ей некогда. Вот уже десять лет, как ее жизнь течет по одному графику: дом-работа-госпиталь. Иногда после работы она не успевает домой. Иногда в рабочем режиме случаются выходные, и тогда она не идет на работу. Неизменной всегда остается одна только точка - госпиталь. "Высота", которую ей, жене боевого командира, во что бы то ни стало нужно взять.
С Ларисой Васильевной мы встретились в офисе, где она работает. И первый вопрос: что говорят медики? Есть ли хоть какие-то положительные прогнозы?
- Недавно к нам приезжал японский профессор, специализирующийся на больных, подобных Толе (Анатолий Александрович Романов - генерал. - Авт.) Он сказал, что если бы у нас были шансы хотя бы пятьдесят на пятьдесят, то он бы взялся за лечение. А так...
Шансов у Романова нет. Его можно поддерживать в таком "стабильно тяжелом состоянии", но поднять на ноги - нет. По крайней мере, так считает современная медицина.
- Врачи и не скрывают, что мы уперлись в стену, - продолжает Лариса Васильевна, - что в современном медицинском арсенале пока нет средств, восстанавливающих подобные травмы. Но ведь наука не стоит на месте, и ведь может наступить завтра, когда окажется, что моего мужа можно поднять. Я знаю, что в этом направлении только делаются первые шаги. Большая надежда на открытые недавно стволовые клетки. Поэтому, пока я жива, пока со мной ничего не случилось, мой муж тоже будет жить, пусть даже в таком состоянии.
Впрочем, тогда, десять лет назад, врачи не давали шансов даже на то, что Романов выживет. Сегодня генерал Романов уже "ходит гулять".
Слово "гулять" в этом случае, конечно же, громко сказано, даже излишне жестоко громко сказано, но для его жены - это огромный прорыв. Результат труда и терпения многих лет.
- Я абсолютно точно знаю, что он меня узнает, слышит, ждет моего прихода, - рассказывает Лариса Васильевна. - У нас уже установилась своя система знаков, по которым мы с ним понимаем друг друга.
Знаки эти, практически невидимые для посторонних глаз, понятны только самому близкому человеку - жене.
- Сегодня хорошая погода, Толя. Мы ведь с тобой пойдем гулять? - спрашивает она его. У больного едва заметно вздрагивают веки. Жене понятно: он ее слышит. Он согласен на это "гулять". Пусть совсем не такое, как в той, еще не очень далекой жизни, когда они прогуливались вместе. И все-таки они одеваются. Вернее, жена его одевает, пересаживает в специальное кресло и вывозит во двор госпиталя.
В сентябре этого года Романову исполнится 57 лет. В этом же месяце исполнится 34 года, как Лариса и Анатолий Романовы поженились.
- Познакомились мы с ним в Саратове, - вспоминает Лариса Васильевна, - я там жила, а он был курсантом военного училища. Когда он уже перешел на третий курс, решили пожениться.
Училище Романов закончил с отличием, и его, как лучшего выпускника, оставили там же преподавать. Жена его в шутку называла "классной дамой".
- Это у гражданских людей на первом месте стоят любовь, семья, какие-то увлечения. У военных - сначала работа, а потом уже все остальное. Если время останется. У моего мужа, в те первые годы нашей семейной жизни, на первом месте были его 400 курсантов. А потом уже я, - рассказывает жена генерала. - Но если вы думаете, что мне было обидно - ошибаетесь. На Толю обидеться было просто невозможно. Это был самый влюбленный, самый романтичный офицер среди всех, кого я тогда знала. Не было ни одного случая, чтобы мне муж, откуда бы он не возвращался, не привез цветов. Из любой командировки, из каждой поездки - неизменный букет.
А через несколько лет "мирная" жизнь Романовых закончилась.
- Представьте себе: три ряда колючей проволоки. За ней - вспаханная земля. Въезд на территорию по специальному разрешению, выезд тоже. Постоянные расспросы: "Кто? куда? зачем?" - так вспоминает жизнь в пограничном городе Лариса Романова. - Вот тогда я всерьез ощутила, что такое жена офицера...
Офицер Романов был и по характеру боец. Жесткий, не терпящий компромиссов, он не боялся поспорить с начальством. Конечно же, это не всем нравилось. Таких молодых и "прытких", нарушающих привычную рутину, мягко говоря, недолюбливают. А отыграться всегда можно было на жене.
- Мы же в этом городке были все на виду, - вспоминает Лариса, - вся наша жизнь проходила под микроскопом общественного мнения. Знаете, как было: "Ага, Романова купила новые сапоги... А с чего это? А откуда?" Тяжело. Но он мне все время внушал, что я - жена офицера. А значит, тоже человек военный.
Но и здесь Романов проявил свой бойцовский характер: чтобы закрыть "добрые" рты, первым в части надел обручальное кольцо.
- Это был нонсенс, - вспоминает Лариса Васильевна, - в то время офицерам по уставу не полагалось никаких украшений. Но Романов всегда был такой - уж если что решил, то обязательно свое мнение отстоит.
- Все так хорошо, неужели рутина и быт не коснулись ваших отношений?
- Не надо думать, что я всю жизнь прожила с бесплотным ангелом, - говорит жена генерала. - И выпить Романов мог, и в баньку сходить. А уж курильщик был заядлый! В день выкуривал по несколько пачек сигарет. И тем не менее он ни разу не позволил себе проявить ко мне неуважение, как к женщине. Сейчас стало принято говорить про кризисы семейной жизни, которые неизбежно наступают в среднем возрасте. Я, как жена с 34-летним стажем, могу сказать, что если мужик занят делом, то никакого такого "кризиса среднего возраста" не будет. По крайней мере, у нас недоразумений по этому поводу не возникало. У нас в семье всегда царила и царит любовь!
Любовь. У каждого для этого понятия есть свое определение. Находясь рядом с этой женщиной, я не могла не спросить, что для нее означает "любовь"?
- Наверное, в 20 лет я бы ответила как-нибудь по-другому. А сейчас мне 54, и я знаю, что любовь - это не романтика. Романтика пройдет и затихнет очень быстро. Любовь наступает как раз после романтики. Любовь в моем теперешнем понимании - это чувство долга, святости, надежности. В нашей жизни было все: и бытовые проблемы, и частые командировки мужа. И хлопоты, связанные с рождением дочери, и ее "трудный" возраст. В общем, мы познали все прелести, которые бывают в любой нормальной семье. Но все это можно решить и преодолеть при условии, что рядом с вами будет человек, для которого порядочность и честь стоят на первом месте. Я имею в виду мужчину. Толя как раз из таких мужей. Для моего мужа я была не только хозяйкой дома, женщиной и матерью его ребенка. Я была для него личностью. Он постоянно развивался сам и заставлял развиваться меня. Я должна была всегда быть на шаг впереди от всех остальных. Может быть, вот эта его "выучка" сейчас и не дает мне сломаться. Он ведь и сейчас заставляет меня идти вперед. За эти десять лет я стала и сильней, и крепче. Я научилась, как Толя, стоять на своем. Где нужно - быть жесткой, где нужно - гибкой. А уметь ждать и быть терпеливой я должна была всегда. Жена офицера - это прежде всего терпение.
- 34 года ждать и терпеть. Не тяжело?
- С таким мужем, как генерал Романов, - нет. Я всегда гордилась тем, что я его жена. Жена боевого офицера. Даже сейчас, когда авторитет армии упал, я считаю, что быть женой офицера - это престижно. Конечно, во время нашей молодости государство смотрело на нас несколько по-другому, нежели сейчас. Тогда военные, как в каждой нормальной стране, были опорой государства. А сейчас у меня складывается впечатление, что государству не нужно, чтобы армия была сильной и преданной. Поэтому ее статус и развенчали. Поэтому нашим офицерам так мало и платят. Может быть, это мое заблуждение, но мне кажется, что если бы генерал Романов сейчас оставался в рядах нашей армии, то порядка в ней было бы больше.
- Ты помнишь, какими маленькими были эти елочки, когда мы в этот госпиталь только приехали, - спрашивает у мужа Лариса, - а теперь вон какие выросли. Задержались мы с тобой здесь, Толя, задержались...
И снова чуть заметно вздрагивают веки. Он согласен. Задержался.
P.S.
В этом году у генерала Романова родилась внучка. Девочку без колебаний назвали Анастасией. А вот с фамилией - проблемы. Семья столкнулась с трудным выбором: если дать девочке фамилию мамы, она будет - Романова. Если папы - Плеханова. Решили, что в этом списке "громких" имен Настя разберется сама, когда подрастет.
Кстати:
Немецкая женщина вышла из комы спустя семь лет. Когда Кристиан Киттель была еще школьницей, у нее была обнаружена эмболия (закупорка) сосудов легких. Несмотря на проведенную экстренную операцию, девушка впала в кому. По словам матери Кристиан Адельхайд Киттель, певец Брайан Адамс был главным кумиром девушки до того момента, как она впала в кому. "Как только я услышала о концерте Брайана в Регенсбурге, я тотчас же поняла, что мне нужно ее туда привезти. Я решила, что Кристиан должна его услышать", - сообщила Адельхайд. Сидя в специальном кресле, Кристиан открыла глаза и начала двигаться. "Я никогда не забуду это, я хотела от радости обнять весь мир. Когда мы вернулись в клинику, она продолжала двигаться и трижды сказала мне "мама", - говорит Адельхайд Киттель. Как заявил врач Кристиан Герхард Вебер, она является примером того, что "даже при самых тяжелых повреждениях должна существовать надежда".
Терри Уоллес из Арканзаса очнулся после двадцати лет комы. Ему было всего 19 лет, когда он, спустя несколько дней после свадьбы, попал в серьезную автокатастрофу. Его автомобиль, пробив дорожные ограждения, рухнул в пропасть. Спутник Уоллеса погиб на месте, а сам он впал в кому. На протяжении 20 лет родители, жена и дочка ухаживали за парализованным, вели с ним беседы, рассчитывая на то, что он их все-таки слышит, и даже брали на выходные домой. Чудо заставило себя долго ждать, и все-таки оно свершилось.