Виктор Пелевин, писатель.
- Ваши книги славятся многочисленными "лирическими отступлениями", экскурсами в культуру и философию. Это делается ради воспитания читателя?
- Нет, я не считаю своей функцией воспитание читателя - этим должны заниматься телевидение и прокуратура. Мне ближе территория, свободная от философии. Философ - это просто юрист, оперирующий абстрактными смыслами. Философский дискурс, в котором выдвигаются аргументы и контраргументы, кажется мне верхом нелепости - словно решение важнейших вопросов о природе человеческого существования может произойти в судебном зале во время юридического разбирательства, где смыслы рассматриваются как нечто объективное. Мы существуем как бы "изнутри себя", такова субъективная онтология нашего сознания. А философия претендует на то, что ответ на вопрос о природе и судьбе этого "взгляда изнутри" может быть дан "снаружи", через манипуляцию абстрактными символами. Философия способна поставлять интересные описательные языки, но беда в том, что она в состоянии говорить на них только о себе самой. Это просто описание одних слов через другие. Результатом являются опять слова. Если они завораживают вас своей красотой - замечательно. Но со мной такое бывает крайне редко. А другого смысла в этом занятии нет.
- Тогда чему служат многочисленные цитаты, аллюзии и откровенные пародии на современную литературу в ваших текстах?
- Они служат тексту. Для меня роман похож на цветочный куст, который развивается и растет по своим собственным законам. А писатель - садовник. Он просто поливает это растение и отрезает сухие ветки, но спрашивать у него, почему цветы на нем желтого цвета или почему на каждой веточке именно пять листочков, бесполезно. Писатель может, конечно, что-нибудь наврать по этому поводу, но сам он никогда этого не знает до конца. Мне ни разу не удавалось написать ту книгу, которую я хотел. Как же я могу ответить на вопрос, почему она такая, а не другая?