Латвия была одной из 15 союзных республик, где никогда не происходило ничего сверхъестественного. Там делали микроавтобусы на заводе РАФ, транзисторные приемники на заводе ВЭФ, оттуда привозили дефицитный рижский бальзам, там жили галантный Раймонд Паулс, обольстительная Лайма Вайкуле и аристократичная Вия Артмане. Мы их любили. И они, как тогда казалось, отвечали нам тем же.
Но с распадом Союза вдруг выяснилось, что мы были врагами. Так, во всяком случае, вот уже много лет твердят официальные латвийские власти. И наши политики тоже, случается, отвечают им адекватно.
Все эти годы мы жили под оккупантами, говорят латыши. И теперь хотят, чтобы Россия принесла им извинения и возместила причиненный злодеями ущерб.
А тут еще споры вокруг Пыталовского района Псковской области.
А еще демонстративные шествия местных ветеранов, служивших в СС, и выделение им денежных пособий со стороны государства.
И бесконечная тяжба, связанная со статусом оставшейся на территории независимой Латвии русскоязычной диаспоры.
Нет, определенно, настала пора опять, спустя 20 лет, поехать в Ригу и самому разобраться в происходящем.
***
Конечно, старая Рига сильно изменилась за последние годы. Что-то отреставрировали, что-то пристроили, что-то снесли, почистили, покрасили, замостили и получилась абсолютно европейская столица. Ведь чем прежде всего отличаются старые европейские города? Правильно - тем, что по ним хочется без устали передвигаться пешком. Любуясь фасадами средневековых домов, распутывая лабиринты узеньких улиц, вдыхая ароматы кофе и слушая звон соборных колоколов. Именно такова сегодня Рига. Чистая, ухоженная, умиротворенная. Очень интеллигентная и вполне миролюбивая. Таково впечатление гостя, побывавшего здесь с недолгим визитом.
Ты получаешь необыкновенное удовольствие от прогулок по мощенным брусчаткой улочкам, от неспешного сидения в кафешках, которые там на каждом шагу, и очень быстро делаешь для себя первое открытие: везде говорят по-русски. То есть не везде, конечно. В официальных учреждениях слышна исключительно латышская речь. Но на улицах, в ресторанах, в общественном транспорте всегда услышишь знакомые обороты. И нет проблем обратиться к почти любому прохожему или к любому официанту, или к кондуктору в автобусе, чтобы получить на русском информацию по интересующей тебя теме.
***
Таксист-армянин по имени Рафик, который меня подвозил, сильно жаловался на местные несправедливости по отношению к инородцам. Сам он после службы в армии 20 лет назад остался жить здесь. Женился на латышке. Вырастил двух сыновей, которые и язык выучили, и гражданство местное приняли. Однако когда один из сыновей попытался поступить в полицейскую академию, на собеседовании ему сказали, что с такой фамилией ему бы лучше заняться коммерцией. Очень он обиделся и теперь хочет уехать в другую страну.
А когда жена Рафика - латышка - пошла в департамент натурализации просить паспорт, то ей дали, конечно, а как не дать? - но при этом жестко поругали за то, что вышла замуж за армянина. Жена вернулась домой вся в слезах.
- Совсем с ума сошли! - сокрушался всю дорогу таксист. - Русские им плохие, армяне плохие. О чем думают? Да если Россия встанет, наконец, на ноги и просто чихнет, им всем тут не поздоровится.
***
Одна из самых главных достопримечательностей современной столицы называется "музеем оккупации". Достопримечательность расположена на козырном месте - у въезда с набережной в старый город в помещении бывшего музея красных латышских стрелков. Вход бесплатный. Люди идут - много западных туристов, много школьников, слышна немецкая, английская, финская речь.
Заметьте, он не называется музеем советской оккупации. Подразумевается, что это и так всем ясно. Но... Если внимательно рассматривать экспозицию, то видишь, как все не просто. Вот целый стенд, повествующий о латышах, призванных в ряды Красной армии или добровольно вступивших в нее. Таких, оказывается, было больше ста тысяч человек. 100 тысяч! И многие полегли на полях сражений - под Москвой, Смоленском, Старой Руссой.
Или вот еще документ. За проявленную отвагу в боях с фашистскими захватчиками приказано преобразовать 201-ю латышскую стрелковую дивизию в 43-ю гвардейскую латышскую стрелковую дивизию. Храбро, выходит, сражались латыши за нашу общую родину и советскую власть.
С приходом немцев начинается акт мести тем, кто сотрудничал с Советами: националисты убивают около 6000 партийных и советских активистов. Опять задумаемся. Если Латвию, как говорят сегодня, присоединили к Союзу насильно, то не слишком ли много "коллаборационистов"? Сто тысяч сражаются в рядах Красной армии, шесть тысяч уничтожены за сотрудничество с Советами здесь... Сам этот официальный музей свидетельствует о том, что многие латыши вполне сознательно приняли тогда новую власть, работали на "оккупантов" по убеждениям.
Следующий стенд: в начале 1943 года немецкие оккупационные власти пошли на создание Латышского добровольческого легиона СС. Решили как следует замарать латышей кровью. И через СС тоже прошли более 100 тысяч человек.
Общее впечатление от экспонатов музея таково: до августа 1991 года Латвия находилась под сапогом захватчиков, жизнь была невыносимой, и только 14 лет назад пришло избавление.
***
С чего начинает журналист в незнакомой обстановке? С того, что идет к коллегам с просьбой помочь установить нужные контакты, поделиться информацией. Рига предоставляет читателям целый букет вполне качественных русскоязычных газет - большого формата, цветных и многостраничных. Они - кто в большей степени, кто в меньшей - являются оппозиционными к власти, но поскольку здесь демократия, то проблем с критикой нет. Это реальная сила, с которой все ветви власти, как я понял, считаются.
Мои разговоры с редакторами и журналистами выявили одну особенность: как правило, их родившиеся здесь дети, пройдя процедуру регистрации, теперь являются полноценными гражданами страны, а родители не хотят проходить через процесс натурализации. То есть сдавать экзамен по языку, знанию истории, конституции, текста гимна. Не хотят не потому, что боятся завалить экзамен, а потому, что считают сам этот ритуал унизительным для себя. "Идти на экзамен, - сказала мне одна известная журналистка, - значит признать факт оккупации страны, ведь вопросы по истории однозначно трактуют эту тему". Она, как и десятки тысяч других русскоязычных, имеет статус "негражданина" и соответствующий паспорт фиолетового цвета. У граждан паспорта синие. Неграждане лишены избирательных прав, не могут работать на государственной службе, ограничено их участие в приватизации и приобретении земли. И, естественно, в отличие от граждан, они не имеют возможности безвизового передвижения по остальной Европе.
Почему эта проблема так остро обозначилась именно в Латвии? "Все дело в том, - в один голос объясняли мои собеседники, - что в Эстонии и Литве исторически гораздо меньше русскоязычных, русские общины там раздроблены, они не представляют никакой силы. А здесь община и многочисленна, и влиятельна. Она обросла крупными бизнесменами, она имеет свой голос в сейме, свою прессу".
Если дать сейчас всем русскоязычным равные права, то не исключено, что уже на ближайших выборах в сейм депутатов с фамилиями, не оканчивающимися на букву "с", станет половина. И тогда... Что будет тогда, лично я не знаю. Однако, похоже, многие латыши считают, что тогда Латвия опять присоединится к России. И эти фобии, этот градус страха здесь умело подогревают.
***
Итак, для инородца существуют два пути заиметь вожделенный синий паспорт и стать полноправным членом Европейского Содружества. Первый - для тех, кто от рождения может претендовать на гражданство. Он называется "регистрация". Этой легкой дорогой идут, например, потомки староверов, живущих здесь триста лет. Или дети из русскоязычных семей, родившиеся на территории Латвии после августа 1991 года. Второй путь под слегка ботаническим названием "натурализация" предполагает целый ряд условий. Например, соискатель должен прожить в юном государстве не менее десяти лет. Пройти проверку на отсутствие в прошлом связей со спецслужбами. Про экзамены я уже говорил.
Главной в государстве по части натурализации является бывшая учительница Эйжения Алдермане. Она, хоть и начальник такого важного управления, но без проволочек согласилась встретиться с российским журналистом и ответить на все мои вопросы. Кстати, я заметил, что облеченные властью люди здесь куда доступнее для прессы, чем в Москве.
На пару с пресс-секретарем, длинноногой приветливой блондинкой, г-жа Алдермане усердно убеждала меня в том, что нет абсолютно никаких проблем с получением гражданства в Латвии.
- Через месяц мы будем поздравлять 100-тысячного натурализованного гражданина. Это за десять лет столько! - не без гордости доложила она.
- Скажите, а паспорт негражданина - исключительно ваше изобретение или такие паспорта выдают и другие страны?
- Нет, только в Латвии существует такой порядок. Паспорт негражданина получают граждане бывшего СССР, приехавшие сюда после Второй мировой войны. Такой статус не противоречит существующему международному праву, - поспешила заверить меня миловидная начальница департамента. - Негражданин имеет социальный пакет, как и обычные граждане.
- Но не слишком ли много у вас этих людей второго сорта? Почти полмиллиона.
- 424 тысячи, - мягко поправила меня г-жа Алдермане. - И примерно треть из них - это люди преклонного возраста. Они, как правило, жили в типовых микрорайонах, в чисто русской среде, поэтому не изучили язык. А сейчас им нет необходимости иметь безвизовый режим или работать на госслужбе - они давно на пенсии. Поэтому они и не идут к нам сдавать экзамен. Кстати, для людей старше 65 лет нет письменного экзамена по языку, только устный.
- А как проходит этот знаменитый экзамен?
- Ой, - всплеснула руками моя собеседница, - это совсем легко. - Она оценивающе посмотрела на меня, словно решала, не принять ли экзамен и у заезжего корреспондента. - Сначала проверяют язык: письмо, интервью, чтение, все это на уровне тестов. Затем идут вопросы по истории государства, конституции и знанию текста гимна (два куплета). Вот, например, вопрос из теста: "Какими природными ресурсами богата Латвия?" И приводятся варианты ответа: соль, уголь, лес. Или еще: "Сколько в Латвии жителей?" Варианты: 800 тысяч, 2,4 миллиона, 5 миллионов.
- Как-то все у вас гладко получается, - пошел я на обострение разговора. - Но ведь, согласитесь, проблема есть. О ней пишут газеты, ее поднимают в стенах парламента.
- Проблема есть. Это внутренний вопрос Латвии, и мы делаем все возможное для того, чтобы его снять.
***
Пора было навестить латышский парламент. Сейм. Именно там чаще всего раздаются русофобские лозунги, там принимаются судьбоносные решения, там главное поле развернувшейся битвы.
Латвия - это парламентская республика. Сейм избирает президента. Правящая коалиция из своих рядов назначает премьера и членов кабинета. То же самое происходит на уровне местного самоуправления. В правящей коалиции - она называется "Новое время" - достаточно депутатов с двойным гражданством, это вчерашние эмигранты, они выросли в среде, где культивировалась ненависть ко всему советскому и русскому. Многие из них - потомки тех самых гитлеровских легионеров. Между прочим, и отец президента Вайры Вике-Фрейберги погиб под Волховом, где с Красной армией бился эсэсовский легион.
В сейме 100 человек, из них четверть - русскоязычные парламентарии. В исполнительной власти русскоязычные не представлены.
Как я убедился, основная масса депутатов - это нормальные люди, никакие не националисты. Но есть спускаемая откуда-то сверху "генеральная линия". И любое несогласие с ней, любое высказывание, не соответствующее официальной позиции, автоматом считается предательством интересов латвийского народа. И они уже сами начинают верить в ту ложь, которую выдумали.
Словом, обычный демократический парламент.
Но и в нем есть свои герои. Один из самых одиозных - Александр Кирштейнс, глава комитета по международным связям. За несколько дней до моего прибытия в Ригу коллеги исключили его из Народной партии за антисемитские высказывания. Все газеты цитируют его призыв "русским по морде".
Я с некоторой опаской вхожу в рабочий кабинет главного парламентского международника. Вдруг сразу засветит в глаз, и весь разговор. Но г-н Кирштейнс вежливо пожимает мою руку и приглашает сесть на диван. Он безупречно одет, сухощав, сильно близорук, отчего часто моргает. Словом, он не выглядит угрожающе.
- Вы можете сформулировать свои претензии к России?
- У меня нет никаких претензий.
- А тогда чем объяснить ваши резкие высказывания, которые так любят цитировать местные журналисты?
- Нет никаких высказываний. Меня просто передергивают. Вот я недавно выступал по телевидению. И задавал вопрос: почему из 19 подготовленных двухсторонних договоров российской стороной не подписывается ни один? И тогда я сказал: к сожалению, Россия уважает только силу - или дашь ей по морде, или будешь лизать ее сапоги. Вот скажите, почему Россия не выплачивает инвалидам и ветеранам афганской войны положенные им пенсии?
- Почему не выплачивает? Эта категория лиц получает пенсии и в России, и в других государствах СНГ. И вопрос скорее к вам: почему ваше правительство так обходится с ветеранами?
- Потому что мы не признаем, что были добровольными участниками Советского Союза, мы находились под оккупацией.
- Вы называете это оккупацией, мы говорим об идеологическом противостоянии, которое имело место в те годы: идеи большевиков казались привлекательными для многих и были популярны в той же буржуазной Латвии.
- Если вы имеете в виду пресловутых красных латышских стрелков, то давно известно, что среди них не преобладали лица исключительно латышской национальности. Странно, что вы этого не знаете. Что касается 1940 года, то тогда Латвия была развитой европейской страной, она выпускала лучшие в мире ламповые радиоприемники, пылесосы, холодильники и даже автомобили. Здесь строились гидростанции по шведской технологии. Зачем нам было присоединяться к отсталой советской империи?
- Скажите, а чем объясняется то демонстративно уважительное отношение к ветеранам СС, которое вы проявляете в последнее время? Эти шествия легионеров, их митинги. Вот недавно ежемесячное пособие им назначили в 150 долларов.
- Я готов заплатить вам 10 тысяч долларов, если вы найдете в Латвии хотя бы одного нациста. Хотите заработать? Вперед! Если вы имеете в виду легионеров, то давно известно, что латышский легион и немецкие войска СС - это не одно и то же. Есть документы США, где сказано, что главной целью легионеров было воевать с большевиками.
- Существует мнение, что сегодняшняя напряженность в наших отношениях во многом спровоцирована политиками...
- Нет, я так не думаю.
- То есть, когда вас обвиняют в том, что вы за Латвию без русских, - это тоже ложь?
- Я не говорил: Латвия без русских. Я говорил: тот, кто выступает за строительство двухобщинного государства, должен отсюда уехать.
***
Когда о скандальных высказываниях депутата ("русским по морде") узнал российский посол в Латвии Виктор Калюжный, то он немедля распорядился купить пару кирзовых сапог, две бутылки водки, все это было красиво упаковано в коробку, перевязано ленточкой и отправлено в сейм с красивой открыткой и припиской: "Александру Кирштейнсу в память о России".
Бывший министр топлива и энергетики Виктор Калюжный здесь недавно, всего семь месяцев, но он уже завоевал репутацию жесткого полпреда. У него есть свои соображения насчет того, как преодолеть этот кризис в двухсторонних отношениях. Он 9 Мая устроил в центре Риги такой фейерверк, какого тут прежде не видели никогда. Пусть порадуются те, кто победил фашизм.
- Я так понял, что те, кто делит людей на "чистых" и "нечистых", боятся изменения баланса политических сил. Насколько обоснованы эти страхи?
- Самая большая неприятность, которая может грозить независимой Латвии в том случае, если все русскоязычное население вдруг допустят к урнам для голосования, это введение двуязычия. Все. Точка.
- Какова позиция той латвийской интеллигенции, которая всегда была крепко связана с Москвой, охотно получала советские награды, звания, другие знаки внимания?
- Когда один популярный композитор был министром культуры, он закрыл русский театр юного зрителя. Еще одна народная артистка Советского Союза, любимица наших кинозрителей, тоже много гадостей наговорила в адрес России. Правда, теперь, когда от нее отвернулись здешние власти, она опять стала нашим другом.
***
Максим Марголин, хирург, автор книги "По евреям - огонь" - она о том, как во время войны местные националисты истребили в Латвии почти всех евреев:
- Раньше в Риге был ЦК, который все решал. И теперь есть, только его обкомом называют. И находится он на бульваре Райня, дом 7, правильно это американское посольство. Как там скажут, так и будет. Когда затеяли ставить памятник жертвам холокоста, местные власти воспротивились, но наши евреи сходили в "обком", поговорили с кем надо, и вопрос немедленно был решен.
***
Юрис Добелис, еще один депутат. Ему 65 лет. Лысый, вальяжный, стильно одетый. Разговаривает со мной, почти лежа на диване и слегка прикрыв глаза. Весь его вид подчеркивает легкое презрение к собеседнику.
- Россия - это страна шовинистов, - вместо приветствия говорит депутат Добелис. И объясняет, почему он так думает: - Вы можете у нас надеть майку с надписью "Россия" и вас никто за это не осудит. А в Москве разве можно надеть майку с надписью "Латвия"? Будет негативное отношение.
Мы некоторое время пикируемся по этому поводу, а затем разговор неминуемо сползает к любимой теме.
- Но ведь не Россия ввела свои войска в Латвию, а Советский Союз, государство, которое давно не существует, - возражаю я своему полуспящему собеседнику.
- Россия объявила себя правопреемником СССР во всех отношениях. И нам непонятно, почему вы не соглашаетесь с термином "оккупация"? Немцы были здесь четыре года, а вы почти полвека. И сколько латышей вы сослали в Сибирь!
- Может быть, правильнее говорить о том, что это не Россия ссылала латышей, а существовавший тогда режим. Режим, от которого пострадали в большей степени сами русские, а также все другие национальности, проживавшие на территории Союза. Не русские высылали латышей в Сибирь, а большевики и чекисты. Кстати, среди большевиков и чекистов латышей было очень много. Возможно, в процентном отношении больше всех других. И они занимали руководящие посты. Вам напомнить их фамилии?
- Не надо передергивать, - депутат приоткрывает один глаз. - Мы говорим о том, что в 40-м году сюда зашла оккупационная армия. А вы не признаете этого.
- Мы еще в 1989 году осудили пакт Молотова-Риббентропа.
- Вы осудили пакт. Однако не осудили того, что было после 45-го года. Вторая мировая война кончилась, но оккупация со стороны Советского Союза продолжалась.
- Это вы так считаете. Есть и другая точка зрения, которую разделяют многие здравомыслящие люди. Мир после Второй мировой войны был поделен между двумя лагерями и вхождение в состав СССР прибалтийских государств произошло с согласия государств антигитлеровской коалиции, в том числе США, на которых вы так любите сейчас ссылаться. Было жесткое идеологическое противостояние, и все мы до сих пор пожинаем плоды той битвы. Разве не так? Почему другие страны, скажем, Чехия, Венгрия, Словакия, не упрекают Россию? Даже ваш любимый Буш во время визита в Ригу призвал вас перевернуть ту страницу и строить отношения на основе уважения друг к другу...
- У Буша свои интересы и они не всегда совпадают с интересами других государств. Я никогда не откажусь от своей правды, от своей истории.
- Но и об нас не надо вытирать ноги. Не обвиняйте меня и мое поколение в преступлениях, которые мы не совершали. Не дразните наших стариков вашими маршами недобитых эсэсовцев. Не забывайте, мы выросли с твердым убеждением, что наши отцы и деды освободили мир от фашистской заразы, спасли мир. Возможно, это последняя из побед, которыми мы еще можем гордиться. Вот о чем речь.
- Мы приняли документы, - окончательно проснувшись от моей пылкой речи, четко артикулирует депутат. - Эти документы отражают нашу позицию. И с ними надо считаться. Ругань никогда не будет способствовать улучшению отношений. Надо идти навстречу друг другу.
...Кто бы спорил?
***
Как Москва - не Россия, так и Рига - не Латвия. Я убедился в этом, проделав обратный путь на перекладных от латвийской столицы до Пскова. Маршрут специально был выбран такой, чтобы сравнить, как живут латыши и россияне в сельских районах, прилегающих к границе.
Дорога на машине на восток от Риги до границы с Пыталовским районом заняла три часа. Может, оттого что была суббота, встречных автомобилей почти не попадалось. Деревень и городов - тоже. По обе стороны от шоссе стеной стоял лес - главное природное богатство Латвии. Иногда прямо перед капотом дорогу перебегали дикие олени.
Я мучительно размышлял о том, какие же выводы сделать в будущей статье по итогам этой командировки. Конечно, многое было странным. Эти пенсии бывшим фашистам (а тем латышам, кто воевал против Гитлера, не положено ничего). Это упрямое ковыряние старых ран. Эта история с Пыталовским районом - совершенно бесперспективная по признанию большинства моих даже радикально настроенных собеседников. Почему они считают что если дать равные права русским, значит, отобрать их у латышей? Почему патриотизм так легко переходит в национализм?
Да, позади у всех нас непростая история. Много было несправедливостей. И соседство с моими соотечественниками не всегда доставляло радость местным аборигенам. И еще живы те, кто прошел через сталинские ссылки и лагеря. Раньше пружина сжималась, теперь ее отпустили и пошел обратный ход. Когда же наступит стабильность?
Нет, решил я, на сей раз обойдемся без выводов. Расскажу просто о своих встречах. А выводы пусть читатель делает сам.
***
Километрах в трех, не доезжая границы, в маленькой деревне я встретил бывшего "афганца" Юраса Кокоревича, который на мой вопрос по поводу пограничных споров высказался категорически непечатно. "У нас своя земля пустая стоит, зачем нам еще чужая" - так, если почистить его тираду от ругани, выглядел его ответ. Он вообще выглядел обиженным и почем зря крыл новую демократическую власть. Потому что раньше Юрас в своем совхозе получал ежемесячно по 380-400 рублей, а теперь хоть и дали ему пять гектаров бывшей совхозной земли, да что толку? Ни техники, ни помощи никакой. Прежних хозяйств нет, а с фермерством ни у кого не вышло. "Я даже в Афганистане 25 лет назад человеком себя чувствовал, - шумел Юрас, выпив русской водки. - А теперь все порушили, загубили. Зачем мне такая независимость?"
***
Метров за триста до границы водитель высадил меня из машины, и я пешком побрел из Шенгенского пространства в сторону родины.
На погранпункте Лудонка сквозь темное стекло будки прозвучал вопрос невидимой пограничницы:
- Вы пешеход?
- Пешеход, - согласился я после короткого раздумья. Ведь все мы на самом деле больше пешеходы, чем, например, всадники, велосипедисты или водители.
- Тогда заполните талон, - сказал таинственный голос, и в ящичке через щель мне была доставлена анкета. И, разумеется, первые вопросы там были про транспортные средства, с помощью которых я пересекаю границу.
- Но я же пешеход, - напомнил я голосу и попытался отправить бумажку обратно в чрево будки.
- Ничего, - успокоил голос, - вы просто фамилию свою укажите.
Других происшествий в ходе пересечения границы не случилось. Если не считать вялых жалоб со стороны ряда граждан Латвии, которых с недавних пор перестали пускать на автомобилях в Пыталовский район. Эти граждане - жители сопредельных населенных пунктов - приезжают в Россию только с одной целью - залить полный бак бензина и тут же вернуться на родину, где бензин стоит ровно вдвое дороже. По их собственным словам, это единственный способ заработать на жизнь.
Как сводят концы с концами пыталовцы, я сначала не разобрался. Пока одна бабуля в автобусе не растолковала. "Полный разор, сынок, - сказала она, - словно враг по нашей земле прошел". - "Как же люди-то тут живут?" - "А биржа, - легко пояснила бабка. - Нешто не знаешь? Платят пособие безработным, вот им и кормимся".