Первое. Несмотря на всем известные конституционные препятствия (сценарии обхода которых, впрочем, тоже хорошо известны и описаны), честнее, ответственнее и в конечном итоге демократичнее не проводить выборы из десятка заведомо слабых и не слишком популярных у нации кандидатов и не ждать, что операция "Наследник-2" (или "Преемник-2") будет столь же удачной, что и первая такая операция.
Второе. Президент Владимир Путин, несмотря на все возможные и во многом справедливые претензии к его правлению, безусловно, успешный президент. И главное доказательство тому - сравнение результатов его правления с итогами пребывания у власти двух предыдущих руководителей страны.
Третье. Мы не имеем, в том числе и из-за весьма слабой публичности действий нашей власти, точного представления о причинах провалов и ошибок политики Путина. Достаточно очевидным, однако, представляется факт обусловленности по крайней мере некоторых действий или бездействия Путина теми ограничениями, которые сумели наложить на своего преемника, передавая ему власть, президент Ельцин и связанные с ним люди.
Четвертое. Полностью или в значительной мере освободившись от этих ограничений к началу второго срока своего правления, Владимир Путин в последнем президентском Послании наконец-то сформулировал абрис своей политической философии, пока еще не слишком определенной и дающей лишь один, скорее охранительный, чем креативный принцип стратегии развития России, а именно принцип суверенной демократии, то есть права и намерения России строить свое будущее исходя из обстоятельств и условий собственной истории.
Пятое. Россия остается недореформированной страной. И на сегодняшний день, в том числе и из-за того, что реформы, проводимые Владимиром Путиным, частично неясны, частично противоречивы, частично неудачны, частично обратимы, а главное - ясно и определенно как стратегия национального развития так и не заявлены, нет никаких гарантий, что следующий президент, особенно если он окажется слабой политической фигурой (а иных пока даже на горизонте не просматривается), сможет не то что завершить эти реформы или нащупать новую необходимую стратегию развития России, но хотя бы сохранить в стране стабильность и в целом поступательный курс ее движения в довольно тревожное будущее, переполненное, как, впрочем, и настоящее, весьма серьезными вызовами и угрозами.
Четыре главные угрозы, актуальные уже сегодня, таковы (этого нет в первой части данной статьи, но они описаны в моей статье "Бесхребетная Россия"):
- Угроза распада страны или отторжения от нее территорий;
- Угроза депопуляции, а попросту говоря вымирания населения;
- Угроза продолжения и дальнейшего углубления морального кризиса, холодной гражданской войны, проникновения организованной преступности во власть и неэффективного управления;
- Угроза окончательной потери Россией полноценной международной и даже внутренней суверенности.
Очевидно, что в конечном итоге реализация любой из этих угроз приведет к тому, что развитие событий сведется к более или менее стремительному распаду страны, то есть первая угроза вбирает в себя все остальные и не может быть ликвидирована сама по себе "простыми" и однозначными средствами, например, исключительно поддержанием высокого уровня обороноспособности и сохранением мощных стратегических сил ядерного сдерживания.
Новый президент России должен суметь создать условия для минимизации, а еще лучше ликвидации всех этих (и многих иных, более частных) угроз - это главное к нему требование. Причем положение страны сейчас таково, что мы просто не можем себе позволить ошибиться в его выборе, понадеявшись, например, на то, что в случае ошибки еще через четыре года или восемь лет процесс демократических выборов непременно позволит нам эту ошибку исправить. Ни четырех, ни тем более восьми лет в запасе у нас просто нет. И это императив, которым необходимо руководствоваться. Этот императив, фактически императив сжимания с каждым новым днем срока, отведенного России для принятия решения о том, собирается ли она выжить, а если да, то как, отводит на второй план все остальные соображения, тем более соображения политкорректности в соблюдении статей и пунктов во многом весьма неудачной Конституции.
Главные ошибки Путина
Объективности ради следовало бы перечислить и главные достижения Владимира Путина, но для краткости всю комплиментарную часть я решил опустить. Да и вообще это не в духе дня - хвалить нынешнего президента.
Отранжировать по значимости главные ошибки (и недостатки) политики Путина крайне тяжело, поэтому в своем перечне никакой системы я придерживаться не буду. Но выделить постараюсь действительно главное, не останавливаясь на мелочах, которые в масштабах такой страны, как Россия, тоже могут оказаться существенными.
Итак, я бы выделил следующее.
Путин так и не сумел решить проблему российской бюрократии (в чем, собственно говоря, и сам признался в последнем своем Послании Федеральному Собранию). Суть этой проблемы состоит в том, что бюрократия как была, так и остается единственным правящим классом России. Она не делится и не собирается делиться своей властью ни с кем (тем более с каким-то там народом), за исключением владетельного класса, то есть класса крупных и сверхкрупных собственников, с которым она частично вновь, как до 1917 года, слилась. Административная рента, то есть доходы чиновников, получаемые ими сверх официальных зарплат, а значит, нелегально и противозаконно, по объемам своим, безусловно, огромна. Но главное даже не в этом, а в том, что наша бюрократия при этом чрезвычайно неэффективна и обслуживает в основном свои собственные интересы, которые, по понятным причинам, далеко не всегда совпадают с общенациональными интересами, а очень часто им противоречат.
Извинительным моментом здесь является то, что эту проблему не мог решить до сих пор ни один российский лидер, за исключением прямых диктаторов (Петр Великий, Иосиф Сталин), которые, впрочем, тоже ограничивали власть бюрократии исключительно репрессивными методами и только на срок собственного деспотического правления.
Хуже то, что политическая и экономическая стабилизация - безусловные и очевидные достижения путинской политики, судя по всему, почти сняв проблему безвластия и анархии, царивших при Ельцине, вновь вернули мощь бюрократического бремени в России. Мне даже показалось, что в какой-то момент Владимир Путин, осознав, что противостоять этому невозможно, проникся идеей создания идеального государства как оптимально действующей бюрократической машины. Но, естественно, это оказалось утопией, еще менее достижимой, чем ограничение власти бюрократии.
То, что Путин фактически отступил перед данной проблемой, доказывает, на мой взгляд, еще одна ошибка нынешнего президента, на свершение которой он, конечно же, пошел сознательно. Я имею в виду отказ не от выборности глав субъектов Федерации, а отказ от ограничения сроков их пребывания у власти. Мотивы продления Кремлем срока полномочий абсолютного большинства глав регионов в каждом отдельном случае понятны. Но в целом ситуация непонятна и необъяснима. Ее негативные последствия, на мой взгляд, многократно превосходят те отдельные и, как правило, спекулятивно раздуваемые тактические или оперативные проблемы, которые центральной власти пришлось бы решать в случае замены некоторых фигур, стоящих во главе отдельных республик в составе РФ.
Еще менее объяснимым представляется мне то, что до сих пор Кремлем не сформулирована ясная и однозначная стратегия национального развития России на более или менее долгосрочную перспективу. Не представляло и до сих пор не представляет никакого труда собрать три-четыре альтернативно ориентированные группы экспертов (не политологов только, разумеется), которые получили бы государственный заказ на разработку идеологически близких им вариантов такой стратегии. Сколько бы ни насмехались над попытками привнести какую-то национальную идею в современную политическую практику России, эти насмешки не могут умалить необходимости обретения такой идеи. Самое главное, что никто не требует от Кремля или лично Путина сделать определенный идеологический выбор в кратчайшие сроки. Речь всего лишь о том, чтобы потратить минимальные в масштабах российского бюджета средства на интеллектуальную деятельность трех-четырех экспертных групп в течение года-двух, максимум трех лет. А далее достаточно, используя сотую часть ресурса нашего телевидения, расходуемого сегодня на развлечения и отвлечение людей от политики, дать обществу в целом и интеллектуальной элите в частности возможность свободно обсуждать не бессодержательные и противоположно толкуемые слова "демократия", "рынок", "либерализм", "консерватизм", "национализм", "державничество", "права человека", "международный терроризм" и т.п., а законченные теоретически и инструментально проработанные концепции. Кстати, побочным, но не самым бесполезным результатом таких дискуссий могло бы стать рождение партийных идеологий, на основе которых, не исключено, рано или поздно выстроились бы и партии. Сегодня же мы имеем прямо противоположный опыт, когда многочисленные квазипартийные структуры, большинство которых бесплодны даже как электоральные машины, не могут извергнуть из своего чрева ничего хотя бы отдаленно напоминающего какую-то идеологию.
Но все-таки оптимальный вариант требовал бы того, чтобы стратегия национального развития была Владимиром Путиным сформулирована. Тем более что в отдельных его действиях и словах контуры такой стратегии отчетливо просматриваются. Правда, другие его слова и действия ставят под сомнение осознанность или неслучайность первых.
Очень большой ошибкой Владимира Путина я считаю практически полное игнорирование, кроме упоминания в отдельных выступлениях, проблемы депопуляции, а точнее и откровеннее говоря, вымирания России.
Еще три конкретных провала или ошибки, не требующих долгих пояснений.
Запредельная и порой просто алогичная и бессмысленная закрытость власти.
Отсутствие (при наличии гигантских финансовых резервов) набора из хотя бы четырех-пяти общенациональных экономических программ, решающих одновременно проблемы занятости, экономического роста и развития инновационных технологий.
Поразительная терпимость по отношению к очевидно неправильным кадровым решениям, в том числе и собственным.
Безусловно, переполнена провалами, ошибками и невнятностями, в том числе, кстати, и кадровыми, политика на постсоветском пространстве. Я до сих пор не могу понять, как Владимир Путин, о чекистских комплексах которого много говорят и пишут, мог довериться господину Кучме, сделавшему сначала все, чтобы была загублена идея Единого экономического пространства, а затем подбившего Кремль на априори проигрышную игру на президентских выборах на Украине. И это при том, что любой мало-мальски смыслящий в украинской политике эксперт сказал бы, что действовать можно было только по одной логике: послушай Кучму и сделай наоборот.
Вообще на постсоветском пространстве Кремлю нужно менять нашу политику кардинально. Все эти цветные революции заострили данную проблему (в смысле невнятности российской политики) до предела, а кризис Евросоюза, связанный с переходом им своих естественных границ роста, открывает перед Россией новые и по существу беспредельные возможности для маневра.
И еще два пункта. Первый: несмотря на неоднократно провозглашенную цель преодоления бедности и достигнутые здесь скромные успехи, все-таки скандально-неприличным и политически опасным остается разрыв между уровнем дохода беднейших и сверхобеспеченных слоев населения. Все столь популярные сегодня рассуждения о социальной справедливости вообще и о справедливости как особой ценности российской цивилизации конкретно в этих условиях в лучшем случае повисают в воздухе, в худшем - порождают то, что однажды было названо гроздьями гнева, но в любом случае - вызывают улыбку, циничную или печальную в зависимости от того, чью очередную тираду об этой самой справедливости мы в данный момент выслушиваем.
Наконец, последнее, что необходимо отметить - это многочисленные возвраты назад, часто мало чем мотивированные, и невнятица в проведении политических реформ, действительно порой создающие впечатление отступления от демократической тенденции развития. Вообще проблема конкретной демократической конструкции, подходящей для условий России, - это отдельная тема, но то, что и на этом направлении общество в каждый конкретный момент должно ощущать не потери, а приобретения, сомнения не вызывает. Как создать не только эффект этого, но и возродить процесс реальной демократизации, я опишу ниже - в том месте, где буду говорить о реверсивной демократизации.
Константы 2007-2008 годов
Итак, какой представляется, исходя из сегодняшних тенденций, ситуация в России на конец 2007 - начало 2008 годов?
Если не случается каких-то грандиозных потрясений или изменений, на выборах в Государственную Думу семипроцентный барьер преодолеют всего три партии. Это "Единая Россия" (с результатом в 35-40 процентов), КПРФ (видимо, не более 20 процентов) и "Родина" (10-12 процентов). Традиционный электорат ЛДПР, скорее всего, будет частично отобран "Родиной", и партия Жириновского покинет парламентские ряды. Так называемые правые (СПС) пока никаких перспектив прохождения в Думу не имеют и ощущений, что эта тенденция изменится, тоже нет. "Яблоко", на каждых последующих выборах показывающее результат хуже, чем на предыдущих, тоже останется за пределами Думы. Создание новой либеральной партии, которая может хотя бы теоретически преодолеть семипроцентный барьер, вообще, а в оставшееся время тем более, представляется совершенно фантастическим. Прежде всего потому что нет лидера, вокруг которого такая партия могла бы создаться и сплотиться.
Персональный политический расклад будет не менее определенным и скудным. Владимир Путин со своим по-прежнему высоким рейтингом, далеко выводящим его за пределы популярности (а точнее непопулярности) других политиков. Геннадий Зюганов, менять которого на посту лидера КПРФ до думских выборов теперь уже бессмысленно, однако не способный составить какую-либо реальную конкуренцию представителю партии власти на выборах президентских. Дмитрий Рогозин, способный показать на президентских выборах второй, но никак не первый результат. И выдвинутый Кремлем через "Единую Россию" преемник, или наследник, Путина, каковым скорее всего опять окажется тот, кто будет к тому времени занимать пост главы правительства. В менее реалистичном сценарии - председателя Государственной Думы.
Появление внесистемной фигуры типа той, каковой стал Ельцин в середине горбачевского правления, то есть стихийного народного вождя, лидера улицы представляется крайне маловероятным. Во всяком случае я никаких показаний к этому не вижу, несмотря на то, что некоторые эксперты и особенно некоторые либеральные политики (незначительного, впрочем, статуса и веса) предрекают России свою цветную революцию.
Если, впрочем, предположить, что такой лидер появится в ходе раскручивания революции или вне ее, так он все равно поломает любые сценарии, ибо против харизматического лидера общенационального протеста все равно никаких, кроме запрещенных, приемов политической борьбы нет. Победа такому лидеру будет обеспечена волей масс, а эта воля (если она наличествует) сильнее всех политтехнологий и телевизионных манипуляций.
Изменение сроков правления нынешнего главы государства через изменение Конституции по совокупности обстоятельств и, в частности, в силу многократных заверений Путина, что он на это не пойдет, кажется крайне маловероятным, хотя к этому варианту я еще вернусь.
Сценарий продвижения в президенты преемника Путина при назначении последнего главой правительства как формального (к тому времени) или неформального лидера победившей на думских выборах "Единой России" чреват многими политическими осложнениями и в нынешней конституционной конструкции не гарантирует никому ровным счетом ничего. Зато дестабилизировать политическую ситуацию этот сценарий способен очень стремительно.
Превращение России из президентской республики в парламентскую (что тоже требует изменения Конституции) и нереально, и - при отсутствии полноценных партий - вредно и опасно. Да и при их наличии, с этим, кажется, согласны почти все, не отвечает специфике России.
Таким образом, как наиболее реальный вариант оставления Путина у высшей власти в стране, если, конечно, он сам того желает, остается сценарий создания нового государства (Россия-Белоруссия или шире). Но понятно, что тут далеко не все будет зависеть исключительно от воли Москвы и Кремля.
Поскольку я уже вполне определенно заявил, что в принципе в сложившихся обстоятельствах мне представляется весьма целесообразным все-таки продлить срок нахождения Владимира Путина во главе нашего государства, то одновременно честных, эффективных и демократичных сценария всего два. Изменение конституционного срока (еще на одну, возможно, - пятилетнюю легислатуру) нахождения на посту президента России (для Путина и всех последующих президентов) через совершенно официальную, публично и откровенно мотивированную процедуру корректировки Конституции. Либо избрание Путина главой вновь созданного российско-белорусского государства.
И теперь, конечно, необходимо перейти к описанию тех качеств, которые должен проявить нынешний президент России, для того чтобы политический класс страны и нация в целом осознанно пошли на такой шаг, осознавая все имиджевые потери, которые понесет Россия (прежде всего на Западе), приняв такое решение. Решение, которое в принципе наша страна, во-первых, вправе принять. Которое, во-вторых, на мой взгляд, принять целесообразно и даже необходимо. Которое, в-третьих, не является чем-то экстравагантным или скандальным, ибо и в практике вполне развитых и успешных западных демократий исполнение обязанностей главы государства или правительства (в парламентских республиках) в течение трех сроков или 14-15 лет достаточно распространено. При сохранении естественно демократической процедуры подтверждения такого нахождения у власти. По сути речь идет лишь об исправлении дефекта нынешней Конституции России, дефекта, малозначимого для уже сложившейся политической системы, но крайне серьезного для переходного периода, тем более в России, где реформы (эволюционные изменения) традиционно требуют априори большего срока для своего завершения, чем в меньших по масштабам странах. Аномальным и опасным было бы введение более чем 15-летнего срока пребывания президента России у власти или единократного его избрания сразу на более чем 10-летний срок. Вот этого допустить действительно нельзя.
Какой Путин и при каких условиях?
Вообще-то речь идет не прямо о Путине, а о любом политике, который способен проявить качества, нужные сегодня нации. О Владимире же Путине приходится говорить только потому, что на сегодняшний день более удачных кандидатур-2008 не просматривается и стоит вопрос о том, как бы в слепом следовании дефектной конституционной норме и в эфемерной попытке заменить неясным и не гарантированным "лучшим" нынешнее "хорошее" нам всем не потерять страну и шанс довести наконец реформы в ней до более или менее вразумительного конца.
Условия
Первым условием является отсутствие сильной альтернативной фигуры, сопоставимой с Путиным по популярности, то есть такой фигуры, которая смогла бы реально выиграть у него президентские выборы в случае участия в них нынешнего президента. Ибо появление такой фигуры будет означать, что комбинация с устранением упомянутого мною дефекта нашей Конституции проводится не в интересах нации, а в интересах сохранения у власти конкретного лица.
Конечно, оценки того, насколько реальным конкурентом Путину является этот пока гипотетический кандидат, должны быть максимально объективными и не основываться лишь на субъективных определениях экспертов и самого кандидата. Впрочем, грамотные и корректно проведенные опросы нескольких авторитетных социологических служб позволяют получить достаточно точный ответ на этот вопрос.
Вторым условием является тоже уже упомянутый мною момент, а именно тот, что корректировка конституционной нормы проводится лишь абсолютно открытым и, естественно, конституционным же путем, а также ограничивается разумным удлинением срока пребывания президента России у власти. Практически это может означать следующее:
- три срока подряд пребывания на посту президента по четыре или пять лет каждый, причем новый срок конкретно для Путина будет последним;
- два срока подряд пребывания президента у власти по семь лет каждый, причем конкретно Путину добавляется возможность (с подтверждением его кандидатуры через выборы) находиться на посту президента еще три года.
Предпочтительнее первый вариант.
Иных условий для изменения данного конституционного дефекта (который все равно нуждается в исправлении) ввиду возможности участия Владимира Путина в третьих подряд президентских выборах я не вижу.
Другое дело, если данную конституционную норму менять на более целесообразную, вводя ее в действие только с момента избрания нового президента России при неучастии самого Владимира Путина в этих выборах. Тогда никаких проблем с дополнительными условиями вообще не возникает.
В случае создания нового объединенного государства, а именно и в первую очередь реально союзного государства Россия-Белоруссия, за что лично я горячо выступаю и считаю такой шаг одной из главных составляющих необходимой нам национальной стратегии, выгодной и белорусскому народу (с чем он, конечно, сам должен согласиться), условия для того, чтобы Владимир Путин через выборы и в борьбе с другими кандидатами занял пост главы такого государства на срок и на условиях, определенных Конституцией нового государства, появляются автоматически.
Что мы ждем от Путина?
Теперь о том, что должен сделать сам Владимир Путин, чтобы, если он того желает, нация приняла осознанный выбор об оформленном открыто и законно его праве (и обязанности, между прочим) оставаться президентом еще на один срок. Здесь позиций несколько больше.
Во-первых, Владимир Путин должен сформулировать ту самую долгосрочную стратегию национального развития, о которой, в частности и я, столько говорят и пишут, но которой до сих пор нет. То есть дополнительный срок дается Владимиру Путину не просто для сохранения политической стабильности в стране и не просто потому, что нация не видит лучшего кандидата (то есть по негативным основаниям), а по основаниям позитивным - нынешний президент предлагает стратегию национального развития, в которой общество нуждается и которую непременно нужно начать реализовывать.
Во-вторых, в данной стратегии должны быть ясно и откровенно сформулированы все существенные угрозы и вызовы, перед которыми оказалась Россия. Время формулировок, гласящих, что "врагов у нас нет", "прямых военных угроз тоже" и тому подобного прошло. Кроме того, в этом же документе должны быть перечислены реальные и потенциальные враги и союзники России.
В-третьих, Владимир Путин должен сформулировать, какова конечная цель проводимой под его руководством политической реформы, к построению какого политического режима и в какие сроки эта реформа ведет.
В-четвертых, нынешнему президенту необходимо, наконец, внести ясность относительно своей партийной принадлежности. Либо он вступает в наиболее близкую ему "Единую Россию", либо и третий срок останется внепартийным национальным лидером, что должно автоматически дистанцировать "Единую Россию" от него и Кремля, а его - от "Единой России".
В-пятых, Владимир Путин должен конкретно и недвусмысленно сформулировать свои намерения относительно возможности (или отказа от этого) воссоздания единого союзного государства, включающего часть стран постсоветского пространства, огласить предполагаемую им концепцию такого государства, назвать возможных участников нового Союза, а также, естественно, внести ясность в перспективы создания и формы союзного российско-белорусского государства, если дело, по его мнению, ограничивается пока только этим.
В-шестых, президент должен высказаться по проблеме, вообще никогда им прямо не упоминавшейся, а именно о русских как разделенной нации и перспективах и возможных планах их воссоединения в рамках одного государства.
В-седьмых, Владимир Путин должен предложить концепцию Общественного договора для России и механизм принятия такого договора в целях окончательного примирения нации, ликвидации продолжающейся холодной гражданской войны в России (деления на красных и белых, коммунистов и антикоммунистов), в том числе и ликвидации эксцессов и коллизий, порожденных этой холодной гражданской войной в условиях приватизации и передела собственности.
В-восьмых, президент должен сформулировать ясные параметры своей кадровой политики, ибо, конечно, не может продолжаться та вакханалия безответственности, безнаказанности и кулуарных назначений, в которой мы живем до сих пор. Последнее важно также и на перспективу, ибо кадры, назначенные президентом в третий срок его пребывания у власти, не должны иметь ту свободу определения политического выбора за народ, которую они имели и имеют до сих пор.
В-девятых, президент должен обнародовать те конкретные политические и экономические цели, которые он ставит перед собой и сформированным им правительством на третий срок, а также критерии оценки работы правительства и отдельных ключевых министров и руководителей спецслужб и обстоятельства, служащие поводом для их безоговорочной отставки.
В-десятых, и это последний пункт кажущейся мне необходимым президентской программы испрошения у нации права на дополнительный срок правления, Владимир Путин должен заявить о плане того, что я называю планом реверсивной демократизации.
Реверсивная демократизация есть процесс постепенного "размораживания" политических процессов и гражданских инициатив, отчасти свернутых в годы правления Владимира Путина. В последнем Послании Федеральному Собранию президент, на мой взгляд, близко, местами очень близко подошел к тому, чтобы предложить обществу нечто, подобное тому, что я имею в виду, но все-таки ключевых и главных слов не сказал. Поэтому я и изложу то, как я вижу план реверсивной демократизации, более подробно в "Российской газете", но уже в следующей публикации.