Большинство известных в стране адвокатов поспешили публично заявить протест. Резкое "нет" защитников вызвало предположение, что минюст покусился на святая святых - адвокатскую тайну. Почему предположение? Потому что самого текста законопроекта никто из них в руках не держал. И даже не знал, что же на самом деле заложено в новых поправках? И есть ли он как таковой в природе. Завесу тайны министерство раскрыло только для "Российской газеты".
Мы готовы не только назвать этот проект федерального закона. Корреспондент "РГ" получил комментарий из первых рук. Судьбу адвокатской тайны нам разъяснил главный в этом деле человек, который имеет непосредственное отношение к разработке поправок, - Евгений Сидоренко, директор департамента конституционного законодательства и законодательства о безопасности Министерства юстиции РФ.
Российская газета | Евгений Николаевич, существует ли документ, который так шумно обсуждался?
Евгений Сидоренко | Существует. Полностью называется он так: "Проект Федерального Закона "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием государственного управления в сфере государственной регистрации".
РГ | В проекте вы действительно посягаете на адвокатскую тайну?
Сидоренко | У меня вызвало некоторое удивление появление в СМИ в последнее время публикаций с некими утверждениями или подозрениями о том, что минюст готовит якобы какой-то закон, покушающийся на принципы деятельности адвокатуры. Мне кажется, что такие предположения проистекают прежде всего из-за неинформированности и непонимания сути работы министерства.
Во-первых, никакой закулисной работы в минюсте не может быть по определению. Дело в том, что законотворческий процесс открытый и легальный. Никакие законодательные акты провести закулисно просто невозможно. А во-вторых, никаких законодательных актов, специально посвященных адвокатуре, сейчас не готовится.
РГ | А что есть?
Сидоренко | Речь идет о другом законодательном акте, о котором достаточно широко и хорошо известно. Это связано с проведением в стране административной реформы. В процессе реформы изменяются структуры органов исполнительной власти, их полномочия и функции. Коснулись все эти изменения и министерства юстиции. Сейчас, как вы знаете, оно преобразовано в четыре федеральных органа исполнительной власти - собственно министерство и три подведомственные ему службы: регистрационная, судебных приставов и исполнения наказаний. В данном случае речь идет о Федеральной регистрационной службе.
В положениях о минюсте и регистрационной службе по-новому изложены их функции и полномочия. Распределены полномочия между министерством и регистрационной службой в том числе и в отношении адвокатуры.
РГ | И кто же будет заниматься адвокатурой?
Сидоренко | В основном регистрационная служба. На нее возложены такие полномочия, как контроль и надзор в сфере адвокатуры. Изменения в структуре минюста и стали причиной и основанием для разработки комплексного законодательного акта о внесении изменений и дополнений в большое количество документов, посвященных работе органов юстиции в сфере регистрации вообще и в сфере адвокатуры в частности. А новая функция, сформулированная в положении о регистрационной службе, требует раскрытия механизма этого самого надзора и контроля, в том числе и в адвокатуре.
РГ | Зачем это надо?
Сидоренко | Необходимо исключить вольное прочтение закона. Нужно, с одной стороны, сохранить свободу и независимость адвокатуры, а с другой - поставить наши взаимоотношения с адвокатами на законное основание.
РГ | Над проектом закона работали только сотрудники министерства?
Сидоренко | Этот законопроект разрабатывался не просто в стенах минюста. Мы широко привлекали специалистов и, хочу особо подчеркнуть, руководителей адвокатского сообщества в том числе. Да, наши взгляды не во всем совпадали. Но, думаю, понимание аргументов с обеих сторон есть. Повторюсь, процесс работы был длительным, и мы готовы его продолжить. Но серьезных и принципиальных контраргументов на разработанный проект мы не имеем.
РГ | Где сейчас проект закона?
Сидоренко | Мы сочли возможным и правильным внести этот законопроект в правительство, и, насколько мне известно, правительство уже направило проект в администрацию президента для заключения. Все делается открыто и никаких закулисных тайн здесь нет.
РГ | Вернемся к главной интриге - так что в проекте сказано об адвокатской тайне?
Сидоренко | Раздаются голоса, что якобы происходит какое-то посягательство на принцип соблюдения адвокатской тайны. Это связано с одним пунктом законопроекта. Он допускает в определенном случае истребование документов, связанных с ведением адвокатом конкретных дел. Как известно, 18-я статья Закона об адвокатуре такое истребование исключает в принципе.
Но давайте посмотрим на адвокатскую тайну со всех сторон. Принцип адвокатской тайны существует прежде всего в интересах доверителя, который в условиях особой конфиденциальности сообщает адвокату некие сведения, и они вместе выбирают "правила игры", которым защитник должен следовать. Но если в результате этой доверительной работы адвокат нарушает принципы, заложенные в законе? Ведь закон возлагает на адвоката целый ряд обязанностей по работе с доверителем. Доверитель может быть серьезно недоволен работой адвоката, он видит не только нарушения каких-то принципов, но и закона. Тогда он должен иметь право обращаться с жалобой в органы юстиции. И вполне логично в интересах доверителя, что его аргументы выслушают и проверят. Запросят и другую, адвокатскую сторону конфликта об обстоятельствах, которые привели к жалобе. Так что речь идет не о каком-то произвольном истребовании любых данных у адвоката, тем более - об интимных разговорах с доверителем. Речь идет только об одном-единственном и исключительном случае, когда с жалобой обращается сам доверитель. И истребование сведений связано именно с проверкой его заявления.
РГ | Значит ли это, что адвокатская тайна ничем не нарушается?
Сидоренко | На мой взгляд, не нарушается, потому что закон говорит о неразглашении каких-то сведений без согласия доверителя. А у нас есть не только его согласие, но и его просьба проверить все и вынести вердикт. И еще момент, который хотелось бы подчеркнуть. Органы юстиции при формировании механизма контроля и надзора в сфере адвокатуры ни в коем случае не пытаются присвоить себе каких-то новых полномочий властного характера.
РГ | А как быть с жалобами обиженных доверителей?
Сидоренко | Никаких самостоятельных решений даже по рассмотрению жалоб органы юстиции не принимают и не имеют права принимать. Адвокатура - орган самостоятельный. Максимум, что может сделать минюст по жалобам, - обратиться с представлением в адвокатскую палату с просьбой принять решение по результатам рассмотрения конфликта. Если само адвокатское сообщество решит, что их коллега действовал правильно, его оставят на работе, если сочтут, что нарушил какие-то правила, то лишат его полномочий. Это вопрос адвокатского сообщества и их чистоты рядов. Так что грядущие изменения направлены только на повышение эффективности и качества адвокатской помощи людям.