Не все знают, что за два месяца до теракта 9 мая 2004 года на стадионе в Грозном, унесшего жизнь президента Чечни Ахмата Кадырова и искалечившего командующего Объединенной группировкой войск на Северном Кавказе Валерия Баранова, здесь разыгралась другая драма.
Взвод дислоцированной в Чечне 46-й дивизии шел на боевую операцию. Впереди - сапер, сержант Александр Казьмин. Он лишь успел крикнуть: "Фугас! Всем стоять!" Этот крик и спас жизни солдат: боевики, наблюдавшие за ними из засады, тут же привели адскую машинку в действие. Раздался взрыв.
"Открыл глаза, дым... - вспоминает Александр. - Чуть поднял голову - обе ноги оторвало, только кости торчат, а рука на лоскуте кожи болтается..."
Перенеся не один десяток операций, Александр выжил. И решил вернуться в армию - без обеих ног и одной руки.
В госпитале они лежали вместе - командующий Объединенной группировкой российских войск в Чечне генерал-полковник Валерий Баранов и сержант Александр Казьмин. Странным образом их судьбы переплелись...
Почему танки не летают
Российская газета | Валерий Петрович, офицером вы стали ровно 35 лет назад. Помните тот день?
Валерий Баранов | Такое не забывается. Свое первое офицерское звание я получил 24 июля 1970 года. Окончил Казанское высшее танковое командное училище, диплом об окончании мне вручал начальник училища - Герой Советского Союза Иван Григорьевич Кобяков.
РГ | А из тех, с кем вы стояли на плацу в Казани, многие еще служат?
Баранов | Из моего взвода в армии не осталось никого, все уволились. Но хочу уточнить: для того, чтобы моим однокурсникам сегодня продолжать службу, надо быть в звании не ниже генерал-полковника. Ведь в армии есть возрастные ограничения. Тем не менее основная масса офицеров, с которыми я выпускался в 1970-м, прослужили 20 и более лет, лишь один уволился через пять лет. А это высокий показатель преданности профессии.
Досье "РГ"
Валерий Баранов - танкист по специальности. Начинал с командования разведывательным взводом плавающих танков ПТ-76 в Группе советских войск в Германии. Жизнь изрядно побросала его по гарнизонам - от Украины до Монголии, откуда в 1989-м генерал выводил дивизию в Забайкалье. Но служил честно: за все время не перескочил ни через одну ступеньку. Хотя три звания - старшего лейтенанта, майора и подполковника - получил досрочно.
РГ | Почему вы стали танкистом, а, скажем, не космонавтом?
Баранов | Вы правы, у меня, как и у всех мальчишек тех лет, а это начало 60-х, кумиром был Юрий Гагарин. Он заканчивал авиационное училище у нас, в Оренбурге. Но в летное училище я не прошел по зрению. Тогда отнес документы в танковое...
Потом не жалел ни разу. Ведь танки - это ударная и огневая мощь сухопутных войск, и танкисты у нас считались своеобразной элитой. Вообще, в те годы очень серьезно относились к профессии, нас ведь обучали фронтовики. Перед отпуском на отделение давался танк. За неделю его полностью разбирали, за вторую собирали. Если хоть какие-то неполадки - никакого отпуска. Зато технику знали досконально. Меня хоть сейчас спросите основные регулировки и характеристики танков Т-62, Т-64, отвечу не задумываясь. Это - на всю жизнь. Я до сих пор храню свои записные книжки командира взвода.
РГ | Насколько мне известно, у вас двое детей. Не секрет, кем работает сын генерал-полковника Российской армии?
Баранов | Он - инженер-компьютерщик, трудится в обычном госучреждении.
С Кадыровым можно было спорить
РГ | Несколько лет назад журналисты вас, тогда еще командующего Объединенной группировкой, спросили, когда, по-вашему, закончится война в Чечне. Вы ответили, что Чечня больна ваххабизмом и с этой идеологией нельзя бороться лишь силой оружия. Сегодня эта болезнь в каком состоянии?
Баранов | Ее пик, мне кажется, миновал. Теперь корни решения существующих проблем лежат в сфере экономики. И одна из главных задач - занять молодежь. Если негде работать, нечем заняться в свободное время, то в горячие юные головы могут приходить разные мысли...
В мои задачи, как командующего группировкой, входило обеспечение гражданского населения газом, электричеством, водой, организация медицинского и пенсионного обеспечения. Все-таки много хорошего было сделано. Ни одна ЛЭП не была восстановлена, пока мы не выделяли необходимые силы и средства. Ни один учебник ни в одну школу не был завезен кем-то, кроме нас. При этом солдаты и офицеры жизнью рисковали. Например, как-то в Киров-Юрт везли учебную литературу, выделенную московским правительством, было нападение, погибли двое наших военнослужащих.
РГ | Есть стереотип, что боевики, мол, лучше воюют, потому что они на своей земле и убеждены в правоте. Согласны?
Баранов | За все время, что я провел в Чечне, мы уничтожали наемников из 52-х (!) стран мира. Это - профессионалы в военных вопросах, в диверсионной работе, очень неплохо финансируются. Многие прошли через спецслужбы разных стран. Возьмите известного Абу-Валида. До 1996 года он был капитаном одной из спецслужб, окончил военную академию. Хаттаб тоже не с базара появился, да и остальные. Потому резонно перевести вопрос из плоскости убеждений в плоскость проблем внешнего воздействия на нашу территорию.
РГ | Фигура Ахмата Кадырова до сих пор вызывает в российском обществе неоднозначные оценки. Вы его знали лично. Наверное, масштаб личности в полном объеме оценят лишь наши потомки. Но что-то, вероятно, о нем можно сказать уже сейчас?
Баранов | С Ахмат-Хаджи я был знаком с момента его назначения на должность главы чеченской администрации и действительно знаю его очень хорошо. Почему к нему неоднозначное отношение? А иначе и быть не могло, он жил в республике, где нейтральных нет. Так или иначе, но нужно примыкать к одной из сторон. На определенном этапе Ахмат-Хаджи понял, что он с теми, кто идет по пути уничтожения чеченского народа. И нашел в себе силы признать свою ошибку и начать с ними борьбу. Он остался в моей памяти как прямой, жесткий и в профессиональном плане очень подготовленный человек. Как религиозный деятель, он прекрасно знал историю ислама, умел спорить и отстоять свою точку зрения.
РГ | А что, с ним можно было спорить?
Баранов | Да. Более того, я не раз был свидетелем, когда он менял свою точку зрения. Когда, например, понимал, что интересы отдельных людей или групп не соответствуют интересам всей республики.
Как это было
...Если бы 9 мая 2004 года президент Чечни послушал генерала Баранова, то их судьбы могли бы сложиться иначе. В тот день они должны были присутствовать на нескольких мероприятиях. После торжеств на стадионе в Грозном в плане стояла поездка в 46-ю бригаду для награждения отличившихся военнослужащих. Парад на стадионе закончился в пол-одиннадцатого, начался концерт. Баранов и Кадыров сидели рядом. Генерал предложил: "Ахмат-Хаджи, люди смотрят концерт, никто не обратит на нас внимания, так что давайте потихоньку уходить". Президент Чечни согласился: "Конечно, Валерий Петрович, только мне песня в исполнении этой артистки очень нравится. Давайте еще одну ее песню послушаем и пойдем".
Когда артистка запела второй куплет, раздался взрыв.
Баранов | Я сначала подумал, из огнемета пальнули. Сразу после взрыва меня отбросило в сторону, но я тут же попытался встать. Оперся на левую ногу и от боли потерял сознание. Очнулся уже в "Волге" - по пути в медсанбат. А в целом - все помню, большую часть времени был при памяти. К слову, я ведь не курю, но незадолго до взрыва вдруг возникло желание отойти в сторонку, покурить...
РГ | Как сейчас думаете, тот взрыв можно было предотвратить?
Баранов | Если только на раннем этапе. На наших строительных объектах всегда стоит охрана. С охраной нужно было реконструировать и стадион, ведь взрывчатку заложили заранее. А непосредственно перед праздником ее обнаружить было уже сложно - металлоискатели ничего не определили. У нас были включены подавители радиосигналов, но бомбу подорвали по проводам...
К Новому году буду без трости
РГ | Говорят, чтобы восстановится после операции, вы каждый день проплываете в бассейне километр за 40 минут.
Баранов | Сначала - за 50, теперь - за 45 минут. Могу и за 40, но мне не результат нужен, а физическая нагрузка. Мне же 56. До ранения занимался большим теннисом и плаванием. Сейчас, разумеется, с теннисом пришлось расстаться, а плавать продолжаю. И планирую к Новому году избавиться от трости. Проблема ведь в чем? Осколок прошел ногу, раздробил тазобедренный сустав и вышел через спину, срезав четыре отростка на позвоночнике. Крайнюю операцию мне делали в Германии, там полностью разобрали тазобедренный сустав, поставили искусственный. После нескольких операций там все изрезано, теперь надо, чтобы мускулатура пришла в норму.
РГ | Российским хирургам не доверились?
Баранов | У нас прекрасные специалисты, но дело вот в чем. Подобные операции наши делают с 1996 года, а немцы занимаются этим почти на 25 лет больше - с 1972 года. Мой случай - достаточно сложный, культя от ноги всего 11 сантиметров плюс повреждение позвоночника. Потому врачи провели большой консилиум и пришли к выводу: надо лететь в Германию.
Через три дня после прилета меня оперировали. Могли и на следующий день, но оказалось, что у меня после всех переливаний сложная кровь. Вынуждены были в Баден-Бадене заказать 3 литра крови. Оперировал меня профессор Телеманн из клиники Фрайбургского университета, у которого на счету более 8 тысяч операций на суставах.
РГ | Он знал, что вы - российский генерал?
Баранов | Конечно.
Досье "РГ"
Военным историкам известны примеры возвращения в боевой строй офицеров, лишившихся ног. Самый яркий - наш Алексей Маресьев. В Германии во время войны был летчик без ног, входил в десятку лучших асов люфтваффе. На послевоенных Олимпийских играх он взял "бронзу" по скоростному спуску на горных лыжах. В Сирии три года назад уволился министр обороны, бывший летчик, тоже служил без ног. А сегодня министр обороны Армении имеет такую же травму, как и генерал-полковник В.П. Баранов.
Я - не Маресьев. Я - Баранов
РГ | Судя по недавнему телесюжету из Кремля, когда Путин назвал вас гордостью нации, у многих сложилось впечатление, что вы лично знакомы...
Баранов | Будучи командующим объединенной группировкой, я дважды встречал президента в Чечне, был на приемах и совещаниях в Кремле, на заседаниях Совета безопасности. Не знаю, можно ли назвать это личным знакомством. Но точно знаю, какой уровень ответственности у меня перед своим Верховным главнокомандующим.
РГ | Он вас навещал в госпитале?
Баранов | На следующий день после ранения, в медсанбате 46-й бригады, в Грозном. Утром прилетел и сразу навестил.
РГ | Я слышал, вы не любите, когда вас сравнивают с Алексеем Маресьевым...
Баранов | Я никогда не говорил, что не люблю подобных аналогий. Я глубоко уважаю Маресьева, мы с ним не раз встречались. Но даже сравнивать себя с ним не могу. Потому что преклоняюсь перед ним.
У каждого - своя судьба. Я - не Маресьев. Я - Баранов.
Между тем
...В госпитале они лежали вместе - пострадавшие от чеченских фугасов сапер Казьмин и командующий группировкой Баранов. И генерал стал для сержанта примером твердости характера и воли к жизни. Сегодня на вопросы о личном участии в судьбе Александра Казьмина Валерий Баранов отвечает уклончиво. Говорит все больше о той помощи, которую оказали парню главнокомандующий Внутренними войсками МВД и руководство Волгоградской области. Но в разговоре вдруг выясняется, что генерал прекрасно знает маму Александра - Любовь Ивановну. А фраза: "Мне доложили о выделении Казьмину квартиры", выдает его с головой. Такая забота в его обязанности уж явно не входит. Они оба вернулись в строй. Генерал-полковник Баранов стал заместителем командующего внутренними войсками по военно-научной работе. А Александр Казьмин был зачислен в списки обычной воинской части, которая дислоцируется в Волгограде.