В Зоне безопасности стало опасно
20 июля на мосту через Днестр, у поселка Вадул-луй-Водэ, в Зоне безопасности, разделяющей правобережную Молдавию и непризнанное левобережье, прозвучали выстрелы.
По версии Кишинева, инцидент произошел при следующих обстоятельствах.
Двое представителей молдавских неправительственных организаций и сопровождавшая их гражданка США остановились на мосту и стали что-то фотографировать. Российские военные попытались их задержать, так как съемки на посту миротворческих сил запрещены. "Возникла перепалка, переросшая в конфликтную ситуацию, - рассказывал журналистам министр реинтеграции Молдавии Василий Шова. - Движение на мосту было заблокировано, скопилось около ста человек. Старший лейтенант миротворческих сил России произвел две автоматные очереди в воздух. Мы убеждены, что он не имел права действовать таким образом. Могло произойти непоправимое. Мы благодарны местным жителям, которые разошлись по нашей просьбе, что позволило избежать разрастания конфликта".
Приднестровские власти в оценке произошедшего были лаконичнее: "Провокация". Их поддержал российский МИД, выразив недоумение "поспешными обвинениями миротворцев в непрофессионализме".
Несостоявшийся визит
С военным атташе российского посольства Николаем Бушуевым едем в Дубоссарский район, к месту происшествия. Туда к 14 часам намерен прибыть глава постоянной миссии ОБСЕ в Молдавии Уильям Хилл. "Он хочет получить объяснения, - говорит Бушуев. - Пожалуйста, мы готовы их представить".
В расположение первой мотострелковой роты российского миротворческого батальона мы приехали за час до назначенной встречи. Мне предложили не терять времени и побеседовать со старшим лейтенантом Виктором Дудниковым. Он в тот вечер командовал нарядом. Наряд - совместный, в нем восемь человек. По соглашению о Зоне безопасности, четверо представляют Россию, двое - Молдавию, двое - Приднестровье.
- Это вы стреляли?
- Так точно.
Ему 26 лет, на вид совсем юный. Высокий, худющий, весь натянутый, как струна. Он уже и рапорт писал, и устно не раз докладывал, как было дело. И вот опять...
- Примерно в 20 часов на территорию поста въехал автомобиль "Хонда" темно-зеленого цвета. Женщина на пассажирском сиденье через раскрытое окно стала производить фотосъемку. Мы сказали, что это запрещено. Нам ответили: "Это американская журналистка, она имеет право снимать все, что хочет". Мы потребовали пленку. Нам ее не дали. Машина попыталась возобновить движение, но была остановлена посредством "ежа"...
Старший лейтенант говорил все это заученно, монотонно. Видно было, ему надоело быть героем скандального происшествия да еще непрестанно давать объяснения.
-...Потом на пост прибыли глава Дубоссарского района и майор молдавской полиции. Вслед набежали местные жители. Они стали кричать: "Мы на своей земле! Вы не даете нам мирно жить!". Посыпались угрозы: "Мы вас в Днестр выкинем, ваш пост закидаем гранатами". Когда они "ежа" отбросили, я встал на их пути. "Хонда" стала наезжать на меня. Я скомандовал: "Стой, назад!". Они не подчинились. Я крикнул: "Стой, стрелять буду!". Опять не реагируют. Ну я дослал патрон в патронник и произвел предупредительный выстрел в воздух. Тут майор полиции схватился за ствол моего автомата. Тогда я произвел длинную очередь вверх. Этот майор руку себе обжег, ведь ствол от стрельбы раскалился. Больше на меня никто не кидался.
Обо всем этом должен был проинформировать Уильяма Хилла военный комендант центрального участка Зоны безопасности подполковник Борис Крамченков.
- Делай акцент на нашу точку зрения, - инструктировал Крамченкова полковник Анатолий Зверев, старший военный начальник российского миротворческого контингента. - Так и говори: это была тщательно спланированная, отрежиссированная акция, о чем свидетельствуют... Первое - быстрый сбор районных властей. Второе - моментальное прибытие местных жителей. Третье - преступное поведение полиции, не только не приложившей усилий к обузданию бесноватой толпы, но и занявшейся подстрекательством...
- О проблеме Приднестровья не надо с Хиллом?
- Ни в коем случае. Станет втягивать в политическую дискуссию - отвечай: "Я не уполномочен". Только военные вопросы!
Меж тем в казарме, в комнате досуга, шли последние приготовления к визиту международного дипломата. На стену вывешивалась "Схема размещения КПП N 9 (л) и КПП N 9 (п)" с графическим изображением всех объектов, находившихся там 20 июля, включая злополучную "Хонду". На обитые серым пластиком столы, сдвинутые в два ряда, один напротив другого, выставлялись извлеченные из холодильника бутылки с минералкой, тут же покрывавшиеся испариной. Рядом с каждой бутылкой водружался граненый стакан. Какой-то солдат прилаживал на штатив видеокамеру "Панасоник".
В 13.40 позвонили с КП Лунга-2 (это в 15 километрах от Дубоссар). Сообщили: в числе лиц, сопровождающих господина Хилла, находится представитель молдавской полиции. Пропускать?
Военный атташе сказал, что подумает, и велел перезвонить ему через несколько минут. Затем дал ответ: в отличие от двух других спутников Уильяма Хилла названный господин не является членом миссии ОБСЕ, его участие не предусмотрено форматом встречи.
Стали ждать, что предпримет посол ОБСЕ. Позвонили с КП: господин Хилл возвращается в Кишинев, просит передать, что разговор откладывается.
- Странно все это, - сказал мне Бушуев. - Хилл - опытнейший дипломат, знает все тонкости протокола. Зачем он потащил за собой какого-то полицейского? Хотел сорвать встречу? Но он же сам был ее инициатором. Не понимаю.
Последнее время Ульям Хилл все чаще вынужден оправдываться. Кишиневские правозащитники обвиняют его в давлении на молдавские власти и пророссийском настрое. Вероятно, поэтому посол ОБСЕ, оценивая инцидент на мосту, высказался осторожно: "Мы не сделали еще окончательных выводов. Возникает множество вопросов к сторонам, вовлеченным в конфликт". Уильяму Хиллу, например, непонятно, почему пассажиры "Хонды" отказались отдать фотопленку, если на ней не было заснято ничего важного. Но он выразил недоумение и действиями миротворцев: мол, зачем стреляли? "Все это нужно внимательно изучить и дать оценку. Однако это - напоминание всем, что ситуация в Зоне безопасности еще не стабильна".
Мертвый груз
Кирпичные бараки с зияющими проемами окон. Груды битого стекла - снаружи и внутри. Куски водопроводных труб, обрывки электропроводки. Это казармы бывшей 14-й армии. Я видел их в Бендерах.
14-я воздушная, которой командовал генерал Лебедь, давно расформирована. Нынешнее российское военное присутствие, невыносимое для Кишинева, это 1500 солдат и офицеров. Из них 360 - "голубые каски". Остальные заняты охраной военных складов. И эти остальные, как сказал наш министр обороны, покинут Молдавию не раньше, чем с ее территории будет вывезено российское имущество,
Не раньше - понятно. А все же - когда?
Трудный вопрос.
Российский арсенал в Молдавии к 2000 году составлял 42 тысячи тонн вооружений и боеприпасов. С того момента с территории республики, по данным миссии ОБСЕ, было вывезено или уничтожено на месте около половины этого добра. Осталась не техника - ее транспортировали 56 составами, затратив на это более 3 млн. долларов из Добровольного фонда ОБСЕ. Остались патроны, снаряды, авиабомбы. Они хранятся на складах у станции Колбасна и сосредоточены на площади примерно в 100 гектаров. "А ну как все это разом рванет?!" - восклицают молдавские военспецы и пугают Европу второй Хиросимой. "Только практические шаги по демилитаризации Приднестровского региона, - сказал на днях президент Академии наук Молдавии Георгий Дука на заседании Высшего совета безопасности республики, - транспарентность и ответственность в оценке возможных угроз могут нейтрализовать воздействие случайных либо иных факторов, способных генерировать указанную катастрофу".
Проще говоря, вывозу подлежит около 20 тысяч тонн боеприпасов, залежавшихся здесь, слава богу, без применения. Этот мертвый во всех отношениях груз отягощает российско-молдавские отношения. Но даже если снаряжать за составом состав, на снятие главной преграды между Кишиневом и Москвой, по оценкам экспертов, потребуется не менее трех лет. Впрочем, кое-что можно утилизовать на месте. Украина намерена вести переговоры с Евросоюзом и США о предоставлении Приднестровью оборудования для уничтожения боеприпасов, трудно поддающихся транспортировке. И лидер республики Игорь Смирнов готов согласиться на это. Но молдавский президент Владимир Воронин требует вывести российский воинский контингент до конца 2006 года.
Не будем делать вид, будто спор идет лишь о технических возможностях освобождения Молдавии от российских военных. Понятно ведь: Россия хочет сохранить тут свое влияние. В этом ей хорошо помогает руководство непризнанной республики, убеждая сограждан и мировое сообщество: как только Россия выведет свои войска из Приднестровья, Молдавия тотчас введет туда свои.
Верит ли Москва, что именно так и случится? Прямых подозрений на этот счет Кремль никогда не высказывал. Но о том, что в Приднестровье проживают 100 тысяч русских, Москва не забывает и Кишиневу забыть не дает. Вывод российских войск так или иначе увязывается с проблемой приднестровского урегулирования. Если на левом берегу Днестра снова полыхнет, как в 1992-м, в Россию хлынут потоки беженцев. И это тоже приходится принимать во внимание.
Тирасполь после Киева
Лидер Приднестровья Игорь Смирнов дал мне интервью через несколько дней по возвращении из Киева. Он был там по приглашению Виктора Ющенко. Президент Украины пожелал обсудить с ним свои предложения по урегулированию приднестровской проблемы. Предложения эти известны. Провести в республике свободные парламентские выборы под международным контролем. Поручить Верховному Совету, таким образом ставшему легитимным, принять закон о статусе Приднестровья. Наладить систему гарантий, обеспечивающих этот статус.
- Вы довольны итогами встречи?
- Да, вполне. Украина подтвердила свою заинтересованность в укреплении демократических институтов в Приднестровье. Она готова оказать методическое и организационное содействие в проведении у нас выборов по международным стандартам.
- Обсуждалось ли самое главное - приднестровский конфликт и способы его разрешения?
- Разумеется. Мы договорились о согласованных действиях по возобновлению переговоров в пятистороннем формате (Молдавия, Приднестровье, Россия, Украина, ОБСЕ. - "РГ"). Было высказано обоюдное желание привлечь к процессу урегулирования новых участников в качестве наблюдателей - ЕС и США. Мы не отвергаем возможное содействие и других стран.
Не знаю, о чем и как Тирасполь будет теперь договариваться с Кишиневом: сразу после визита Смирнова в Киев молдавский парламент принял закон о статусе населенных пунктов левобережья, не оставляющий обеим сторонам никакого простора для торга. Учреждено "автономно-территориальное образование - Приднестровье", которое является неотъемлемой частью Молдавии. Точка!
Я попросил главу автономии-территории прокомментировать этот закон.
- Какой такой закон?! - взорвался мой собеседник. - Не читал и читать не собираюсь!
На следующий день об этом же законе я говорил с молдавским министром реинтеграции Василием Шовой. Смирнову, сказал я, не нравится учрежденный вашим парламентом статус Приднестровья.
- Мы не ставили задачу - выработать статус, который понравился бы господину Смирнову, - ответил министр. - Не нравится ему, значит, будем вести переговоры с другими людьми. С законно избранным в Приднестровье Верховным Советом.
На Верховный Совет грядущего созыва уповает и сам Смирнов. Он надеется, что выборы, как предписывает закон непризнанной республики, состоятся в декабре и дадут гарантированный, привычный результат. Но как заметил по этому поводу посол ОБСЕ Уильям Хилл: "Выборы не могут считаться демократическими в нынешней ситуации, когда на избирательных участках в Приднестровье присутствуют сотрудники здешнего министерства госбезопасности".
Игорь Смирнов на прощание подарил мне бутылку местного коньяка "Kvint". Готов поспорить с ним на эту бутылку, что, если парламентские выборы пройдут в Приднестровье прежним порядком, они не будут признаны ни Советом Европы, ни ОБСЕ, ни международным сообществом.
На основе взаимного недоверия
Однако Киев, а не Москва, теперь лидирует в переговорном процессе между Тирасполем и Кишиневом. Россия отодвинулась от урегулирования приднестровской проблемы. Точнее - ее отодвинули. И весьма оскорбительным образом.
Российско-молдавские отношения испортились в ноябре 2003 года, когда Воронин после разговора с представителем ОБСЕ в последний момент отказался подписать уже согласованный с Москвой меморандум. Тот предусматривал создание "ассиметричной федерации" с входящими в нее на правах автономий Приднестровьем и Гагаузией, а также российскими миротворцами в качестве гаранта. Визит Путина в Кишинев был сорван. Температура отношений между Москвой и Кишиневым с тех пор не поднялась ни на градус, только все падала. Самый низкий ее показатель был зафиксирован, когда Воронин заявил: "Российская военная группировка в Приднестровье служит последним прикрытием сепаратистов". И добавил: "Нам не нужны посредники в камуфляже".
Не нужны и другие посредники. Нынешней зимой, накануне выборов в молдавский парламент, в Кишиневе были задержаны, а затем депортированы из страны 16 российских граждан. Молдавская полиция утверждала, что раскрыла "подпольную сеть, организованную иностранными гражданами для поддержки кандидата на выборах". "Это какой-то конспиративный пиар, - заявлял Владимир Воронин. - Приезжают этакие политтехнологи в штатском, не регистрируются, прикрываются какими-то сомнительными "легендами" и правозащитными вывесками. Что это за партизанское подполье такое?"
В чем-то прав был тогда президент Молдавии. Российских политтехнологов молдавские власти в страну не приглашали. Те явились непрошенными. И понятно, с какой целью. В Молдавии 6 марта проходили парламентские выборы. Именно парламенту в соответствии с конституцией предстояло затем выбирать президента.
Но и Молдавия дает России достаточно поводов для недовольства. Взять хоть русский язык. Последние пятнадцать лет его с маниакальным упорством, ничем не оправданным, изгоняли из молдавских школ. И сегодня дети, особенно сельские, в большинстве своем не говорят по-русски.
Коммунистическое происхождение Воронина вовсе не мешает ему больше прислушиваться к евроструктурам, нежели к Москве. "Мы наблюдаем желание решительно освободиться от российской зависимости, - сказал посол России в Молдавии Николай Рябов. - Допустим, это получится. Но не впадет ли тогда Молдавия в зависимость от кого-то другого?"
Да, Молдавия все сильнее отдаляется от России и понимания ее интересов. Но, с другой стороны, и Россия ведет себя с Молдавией как ни в чем не бывало. Не замечая, что и этот ее сосед благополучно изжил комплекс "младшего брата" и все увереннее осознает собственные интересы. Эти интересы, увы, не всегда совпадают с российскими. Значит, надо нащупывать точки совпадения, а не копить обиды.
По последним опросам ВЦИОМа, 38 процентов россиян оценивают политику молдавских властей по отношению к нашей стране как недружественную. Да и министр иностранных дел России Сергей Лавров, встречаясь недавно с читателями "Российской газеты", признал, что отношения с Молдавией за последнее время существенно ухудшились и что "происходит это помимо нашего желания". Впрочем, то же сказал и Владимир Воронин, отметив "заметное охлаждение отношений". Только вину за это он возложил на российскую сторону.
Послания посольству
Манифестации молодых людей у здания российского посольства в Кишиневе теперь случаются с регулярностью погодных осадков. Одно такое действо я наблюдал. Колыхались плакаты: "Иван, забирай свои "катюши"!", "Российская армия, вон из Молдовы!". Слышались выкрики: "Долой русскую оккупацию!", "Хотим в Европу!".
Юных участников "сопротивления" тянет в Румынию. Так посетителей школьного утренника влечет в подворотню: там - настоящая жизнь, а мы тут, несчастные, лишь прозябаем. Тот факт, что Румыния вовсе не спешит заключить Молдавию в свои объятия и сама отнюдь не лоснится от достатка и сытого благополучия, манифестантов ничуть не смущает. Хотят в Европу.
Эти послания посольству, эти уличные "ноты протеста" по-своему даже забавны. Чувствуется: молодым людям, размахивающим национальными флагами и всякой потешной дребеденью, перемежающим антироссийские лозунги разухабистыми речевками, все это в кайф. Тротуар у посольского здания для них - место тусовки.
Как же это все не похоже на кишиневские события шестнадцатилетней давности, коим был я свидетель. Вот картина тех дней. Две сотни пикетчиков у здания МВД республики выкрикивают оскорбления в адрес милиции, забрасывают ее представителей камнями, лупят по щитам и каскам железными прутьями, возводят баррикады, бьют витрины, пускают в ход бутылки с зажигательной смесью и получают в ответ охлаждающий душ водомета, слезоточивый газ...
Чего тогда хотели? А в сущности, того же, что и сейчас: большей независимости от Москвы, сосредоточенности на всем своем - родном и незаемном, возрождения национального духа и культурных традиций... Еще вопрос о языке набатно звучал: призывали придать молдавскому статус государственного.
У тогдашних молдавских властей мне хотелось спросить: надо ли граждан, требующих прямого, открытого разговора, доводить до разъяренного состояния? Мудро ли это - постоянно проявлять чрезмерную, напряженную готовность к отпору? Справедливо ли всех митингующих записывать в националисты? Не есть ли это огульное оскорбление тысяч людей, чьи цели весьма разнятся и не сводимы к "борьбе с русификацией"? Все эти вопросы я пытался задать министру внутренних дел республики, но он беседовать отказался.
Знаете, как звали министра? Владимир Воронин. Да, то был он - нынешний президент Молдавии. Тогда Воронин не хотел вступать в диалог с участниками антирусских выступлений, теперь он ищет в них опору.
Что молдавские власти поощряют подобные изъявления "патриотических" чувств, а нередко и сами к ним причастны, мне говорили здесь многие. Один из сотрудников российского посольства поделился воспоминанием: "Прихожу я однажды на какой-то прием. Ба, знакомое лицо! Где-то я уже видел этого человека... Точно, это он стоял среди пикетчиков и с кем-то перемигивался. Только там он был в джинсах и майке, а тут - при полном параде. Знаете, кто оказался? Начальник районного СИБа. СИБ - это Служба информации и безопасности. Посмотрел я на него... Ну, думаю, ребята, вы даете!"
***
В разгул уличной "дипломатии" у нашего посольства в Кишиневе я много чего повидал и наслышался. Мелькнул, помню, плакат с какими-то словами не по-русски. Кто же, подумал, переведет мне с молдавского? Пригляделся - ан нет, все понятно без перевода: "Ivan, beri shinel, idi domoy!".
С известных пор Молдавия перешла на латиницу.