Это если говорить о сугубо спортивной стороне очередного кинофорума. Если же поразмышлять о художественно-эстетических свойствах представленных на фестивале фильмов, то их весомость, понятное дело, не оценишь в цифрах.
...После "Штрафбата" Николай Досталь вернулся к героям, с которыми он познакомил нас в 91-м году прошлого столетия в фильме "Облако-рай" и которых не позабыл, не бросил в некоем Тмутараканске.
В мегаполисах есть спальные районы с плотно посаженными жилыми домами, а на просторах родины чудесной не счесть спальных городков. Дремлют здесь не только по ночам, но и днями напролет. Жизнь вполне сомнамбулическая: в полузабытьи люди рождаются, получают какую-никакую профессию, как-то женятся, как-то дружат...
Пятнадцать лет назад понятно, отчего вся эта тягомотина: страна еще не очнулась от социалистического застоя. Тогда легкое дуновение ветерка возбуждало умы отсыревших и заплесневевших тмутараканчан. У Чехова в одном из рассказов шел прохожий, увидел ворону на колокольне, остановился... Потом другие заинтересовались, стали смотреть в ту же сторону, собралась толпа... Вот и Коля однажды брякнул ни с того, ни с сего, просто так, что он уезжает, и все обрадовались - как никак поступок. На Колю стали смотреть как на героя. А ему уже никуда не хотелось, но пришлось лезть в кузов: собрать вещички и поехать неизвестно куда, неизвестно зачем, оставив за спиной толпу друзей...
Получилось забавно. Не так, как принято на Руси: среда не заела - она разжевала человека и выплюнула. Так Коля-лежачий камень стал растением перекати-поле.
Новый фильм с теми же героями начинается с возвращения Коли в родные пенаты. По прошествии полутора десятка лет - тот же пейзаж (только зимний), те же дома, дворы, подъезды, квартиры, та же утварь и те же люди. Правда, с прибавлением - в отсутствие Коли родился его сын, теперь он подросток. Прикатил он на сильно потрепанной, зато импортной машине с правосторонним рулем и с кучей подарков для земляков. Ему рады, на него снова смотрят как на героя, а вокруг и внутри пустота, бессмыслица. Как пятнадцать лет назад. Некогда любимая девушка (Алла Клюка) смотрит на него с обожанием, а ему это ни к чему. Все отношения - романтические, родственные, товарищеские - высохли. Уж сколько минуло весен, а еще нестарое древо жизни все не оживает. И герой удивляется: сколько всего за это время произошло, а ничего не изменилось.
Эта картина не повторение пройденного и не его продолжение. Режиссер Николай Досталь вместе со сценаристом Георгием Николаевым и актерами Андреем Жигаловым, Львом Борисовым, Ириной Розановой, Аллой Клюкой, Сергеем Баталовым (артистов можно считать полноценными соавторами создателей фильма) придумали и сработали конструкцию, посредством которой можно мерить российскую ментальность.
Сейчас в 2005 году мы все Колю встретили с распростертыми объятиями.
Интересно: при каких обстоятельствах мы встретимся с ним еще лет через десять? Узнает ли он нас? Узнаем ли мы его?
Собственно, и картина Андрея Прошкина "Солдатский декамерон" (сценарист Геннадий Островский) посвящена российской ментальности, которая на поверку не менее загадочна, чем славянская душа.
Поначалу кажется, что перед нами очередная армейская анекдотиана, нечто вроде "ДМБ" или "Солдаты". Вариации на тему русского Швейка, который здесь носит псевдоним "салага Оськин". Но вскоре выясняется, что авторский замысел развивается в ином направлении.
Время действия картины относится к кануну первой чеченской войны. Империя рухнула, а армия еще реально не развалилась; она по-прежнему грозна, сильна и железна. Режиссер не упускает случая, чтобы впечатлить ее технологическим могуществом. Но в чисто человеческом отношении российское воинство амортизировалось, деморализовалось... Психованный офицер (артист Михаил Пореченков) - это крайняя степень бессмысленности службы. Его жена-алкоголичка (артистка Юлия Высоцкая) - еще одна степень (и тоже крайняя) душевной усталости человека.
Армия как институт, видимо, самый точный индикатор того, что происходит с имперским сознанием после падения империи. Вся сколько-нибудь живая жизнь проистекает ночью: солдаты бегают по бабам, офицер, изображая душу повесившегося солдата, пугает караульных. Армия быстрее прочих разлагается и делается похожей на абсурдистского монстра. В таких случаях кажется, что спасти положение способна только война.
Фильм кончается в тот момент, когда начинается первая чеченская война. Часть, в которой служат герои, спешно перебазируется на Кавказ. Появляется что-то вроде смысла в жизни милитаризированных мужчин. Офицер-псих уже почти нормален. Молодые и старослужащие почти счастливы - они предвкушают приключение. И только отставшая от машин стая собак сообщает финалу ноту трагической безысходности. Да еще наше знание, чем все это кончится.
Чем особенно хорош Выборгский фестиваль, так это тем, что он дает наиболее целостную картину развития российского кинематографа ближе к концу года. И на сей раз она оказалась довольно репрезентативной. Другое дело, что на сей раз картина оказалась невозможно противоречивой. Нет недостатка желания и отваги у наших кинематографистов приобщиться к действительности.
Действительности на экране - выше, как говорится, крыши. Искусства - маловато. От этого и реальность сильно теряет в достоверности.