Российская газета| Сергей Семенович, начнем с тем, которые были акцентированы президентом в его социальном Послании политической элите. Как вы соотносите возможности своего региона со столь амбициозными целями?
Сергей Собянин| Это целый комплекс важнейших вопросов. Я бы так расставил акценты. Прежде всего как Обращение президента воспринимается на региональном уровне? Когда у меня спрашивают: зачем вы делаете реформы здравоохранения, образования, ЖКХ - хотите впереди паровоза бежать? Или вы узнали, что будет такое заявление? - я отвечаю, что надо руководствоваться здравым смыслом, и тогда в конечном итоге окажется, что ты работаешь в унисон со всеми. Президент озвучил задачи, которые востребованы людьми. Например, сказал, что у врачей должна быть не только достойная зарплата, но и получать ее они должны за реально проведенную работу с пациентами и качество их обслуживания.
Вторая проблема, которая касается всех,- это образование. И президент акцентировал, что учителю надо платить не за количество проведенных часов, а за качество обучения детей и реальный объем работ с конкретным учеником. По сути дела, этой фразой он изложил суть реформы образования. И если ее реализовать, то система образования будет совершенно иной. Будут другая мотивация, другое качество. То же самое в речи президента говорилось о демонополизации ЖКХ, о том, что в этой сфере нужен рынок - рынок услуг. Далее ключевой вопрос - обеспечение людей жильем. Глава государства отметил, что в первую очередь надо строить инфраструктуру, готовить площадки, тогда и жилья будет больше строиться, и цены на него упадут. Вот четыре позиции, которые сегодня волнуют население в огромной степени. Мы на региональном уровне этим занимаемся не первый год.
РГ| Приоритеты понятны, но все же оцените макроэкономические риски, связанные с их осуществлением.
Собянин| Эти позиции не предполагают увеличения инфляции. Наоборот, они предполагают снижение расходов или как минимум существенное увеличение эффективности этих расходов. Поясню это на примере из нашей тюменской действительности. Вот у нас обычная средняя школа, рассчитанная на 500 учеников. Затем мы построили новую школу на 800 учащихся. Коллектив - 70 человек, в том числе 34 преподавателя переходят из старой в новую школу. Я спрашиваю: вы увеличили количество преподавателей и вспомогательного персонала, перейдя в новую школу? Мне отвечают: нет, сократили! Причина в том, что мы год назад перешли на нормативное финансирование. И сегодня школа получает деньги не по штатному расписанию и не по затратам, а по количеству детей, которые учатся. Бюджет в результате платит за ребенка.
РГ| Как контролируется при этом качество образования?
Собянин| Уточню, что, помимо качества, есть еще два показателя: воспитание и здоровье ребенка. Чтобы мотивировать рост качества образования, во всех школах области 30 процентов фонда заработной платы преподавателей аккумулированы в премиальный фонд. Им руководит попечительский совет, в который входят директор, учителя, но основной костяк родители. И выплачиваются эти премии исходя из этих трех критериев (качество образования, воспитание и здоровье ребенка).
РГ| Сколько школ перешли в области на нормативное (отраслевое) финансирование?
Собянин| С 1 сентября этого года все. Что это дало? Все школы перешли на пятидневку, почти все работают в односменном режиме. На 20 процентов снизилась нагрузка на учащихся, которая была запредельной, около 40 часов. Помимо этого, было еще 12 часов домашних заданий. Получается, ученик должен был работать почти по 12 часов в день. Далее, если в классе было 9 человек в среднем по области, сегодня 13 человек. Отмечу, что в Европе - 18. Мы устранили лишние часы, которые были "изобретены" на региональном уровне, например, ОБЖ, областное законодательство и так далее. Нагрузка в среднем в старших классах снизилась с 36 часов до 29-30. Именно это позволило перейти на односменную работу и пятидневную учебную неделю одномоментно. При этом заработная плата только за счет этих мер повысилась на 15-20 процентов в среднем, а в некоторых школах - в 2 раза.
РГ| Подход к реформированию медицины, судя по изложенной вами схеме, выбран аналогичный?
Собянин| Аналогия с медициной полная. Вообще любая система реформирования, на мой взгляд, должна быть основана на одном принципе - принципе бюджетных услуг. Она должна быть направлена на то, чтобы человек сам был хозяином и главным заказчиком этих бюджетных услуг. Либо прямо на них влиял. В случае со школой деньги приходят за школьником. Не за учителем, а за школьником. Теперь главным в школе становится не учитель, а школьник.
В здравоохранении та же самая система. Оплата должна идти за пациентом, а не за врачом.
Мы ввели систему, основанную на оплате по законченному случаю. Что это такое? Не важно, сколько больной находился в больнице, важно - вылечили его или нет. Когда вылечили пошел счет страховой компании. В итоге врач заинтересован в том, чтобы качественнее оказывать услуги, при этом сократить сроки пребывания пациента в больнице и ускорить его выздоровление. Мы ввели эту систему с 1 января, и у нас за полгода оборачиваемость койки увеличилась на 20 процентов.
В этой ситуации стало возможным раскрепостить самого больного. Если больной раньше был привязан к конкретной поликлинике и конкретной больнице или к участку, то сегодня он может пойти в любую поликлинику и выбрать любого врача, с его согласия, конечно. И заработная плата врача прямо зависит от объема оказанной услуги конкретному больному. Теперь больной становится самым главным в больнице.
Если взять образование и здравоохранение, то это вообще две трети всех социальных услуг в России. Две трети всей социальной политики. Громадные машины!
РГ| И в отладке этих машин вы опередили Федеральный центр.
Собянин| Не я опередил Федеральный центр. Не я сыграл на опережение. То, что мы сделали, было озвучено на президиуме Госсовета по здравоохранению.
РГ| Вы субсидируете процентные ставки по ипотечным кредитам, о чем уже задумались на федеральном уровне?
Собянин| Мы не делаем этого. Почему? На федеральном уровне это правильно - понизить кредитную ставку. По отдельным же регионам надо смотреть, насколько рынок созрел для этого. В Тюмени на рынке раскупается жилье по 20 тысяч рублей за квадратный метр, хотя его себестоимость - 12-14 тысяч рублей. А с учетом того, что надо за коммуникации платить, - 16 тысяч рублей. Достаточно высокая стоимость жилья. И представьте сейчас, что мы вбросим туда в массовом порядке дешевые ипотечные кредиты. Цена подскочит до 20-25 тысяч рублей. Президент четко отметил, что вместе с субсидированием ставок кредита необходима подготовка инженерных коммуникаций для увеличения объемов жилищного строительства и его удешевления. Эти две позиции нельзя разделить. Иначе мы рискуем просто обрушить рынок либо его "задрать" и жилье станет недоступным.
В Тюмени мы наращиваем объемы жилищного строительства, входим в России в "десятку" по количеству введенного на душу населения жилья. Но его цена достаточно высокая. Поэтому мы сейчас приняли программу подготовки инженерных коммуникаций. Я думаю, что в течение года мы нарастим к нынешнему, достаточно большому объему вводимого жилья еще 20-30 процентов. И вот тогда надо вбрасывать дешевые кредиты, чтобы пришли деньги для покупки дешевеющего жилья.
РГ| А частный бизнес в сферу ЖКХ у вас охотно идет?
Собянин| Два года тому назад, если взять город Тюмень, сто процентов были управляющие компании, жилищные тресты, МУПы... Сегодня из всей этой огромной конгломерации государственных предприятий осталось одно - "Водоканал". И то он выставлен на конкурс и в ближайшее время будет заключен договор на управление.
Тепловые сети переданы в управление энергетикам. Кстати, раньше от ТЭЦ до дома было три посредника. Мы их убрали и отдали сети тем, кто генерирует тепло. Теперь о том, что касается внутридомового обслуживания: это рыночные услуги. И потому в Тюмени были проведены конкурсы и в результате появились несколько десятков конкурирующих предприятий. Если самим не разрушать монополию, муниципальную или государственную, ничего не получится. Надо идти на то, чтобы целенаправленно ее разрушать, а услуги "выбросить на рынок". То, что мы сделали, происходило в серьезной борьбе с трестами, с управляющими компаниями, с их мощью, деньгами, связями. Мы выдержали серьезную пиаровскую компанию, выбили из-под них финансовые потоки, потому что нужно было централизовать расчеты.
РГ| Сейчас у вас осуществлен переход на 100-процентную оплату коммунальных услуг?
Собянин| С 1 октября по большинству муниципалитетов у нас вводится стопроцентная оплата жилья, поскольку с 1 января 2006 года будет повышение текущих тарифов. Нельзя совмещать эти вещи: даже психологически очень трудно это выдержать. Хотя благодаря тому, что мы реформировали ЖКХ и сделали его более конкурентным, мы тарифы в среднем по области увеличили на 9-10 процентов, при том, что инфляция составила более 10 процентов. Фактически произошло не увеличение, а снижение тарифов.
РГ| Кстати, с 1 января еще одна напасть "навалится" на регионы. Очень много сейчас споров вокруг реформы местного самоуправления.
Собянин| Если город был муниципальным образованием, он таким и останется. И по отношению к нему закон уже, по сути, введен в действие еще с 1 января этого года. Что касается поселений... Да, это проблема. В Тюменской области в свое время было 700 поселений. Мы их ликвидировали, проведя референдум. Создали районы. Потому что поселения отвечали за все в мире: и за образование, и за здравоохранение, и за коммуналку. Причем своих ресурсов - никаких, с кадрами - проблема. И куча долгов. До сих пор некоторые еще рассчитаться не могут.
Сегодняшняя ситуация другая. Образование, здравоохранение остаются на уровне района. На уровень поселения отдаются благоустройство, коммунальное хозяйство. Но с учетом того, что сто процентов услуг сегодня уже оплачивается населением, самому муниципалитету поселения не нужно платить за коммуналку. Население, по идее, должно напрямую заключать договора с коммунальными предприятиями. Само поселение должно заниматься благоустройством, следить за порядком, участвовать в земельном распределении, застройке поселка. Задачи в принципе подъемные для уровня поселения.
РГ| Вы уже заявляли, что к 2008 году Тюменская область будет испытывать серьезный дефицит электроэнергии, если сейчас не начать предпринимать каких-то серьезных шагов. Как вы собираетесь решить эту проблему?
Собянин| Действительно, это крайне острый вопрос. Мы всегда были энергоизбыточным регионом, но к 2008 году будем уже дефицитным регионом, если не наращивать мощности. Более того, значительная часть генерирующих мощностей построена 20-30 лет тому назад и требует срочной замены. Этот вопрос я задавал недавно представителям РАО "ЕЭС России" на совещании, которое мы проводили в Уральском федеральном округе. Конечно, хорошо, что в конечном счете генерирующие мощности будут открыты для инвестиций. Но я не знаю, сколько будет длиться переходный период. А нам нужно уже сегодня начинать действовать, чтобы получить результат через три года, чтобы сбалансировать ситуацию.
РГ| А транспортная система вашего огромного региона - насколько она оптимальна сейчас?
Собянин| Сегодня есть магистраль, которая с юга на север пронизывает всю Тюменскую область, это железная дорога от Тюмени до Сургута, Уренгоя и Надыма. Параллельно идет автодорога. Протяженность дороги - тысячи километров. И ее значительная часть является федеральной собственностью. К сожалению, в последние годы она поддерживается в нормальном состоянии только местами. А в районе Сургута, например, или в районе Уренгоя, или в районе Тобольска, Тюмени целые куски по сотне километров выпадали. Дорога начала проседать, начались проблемы. Мы подписали с автономными округами договор о сотрудничестве, по которому одно из главных направлений - развитие транспортной инфраструктуры, соединяющей юг и север области. То есть южные районы - это машиностроение, наука и районы освоения нефтегазовых ресурсов. Там добывается 60 процентов российской нефти и 90 процентов газа. И 10 миллиардов долларов капвложений каждый год. Естественно, что должны быть и коммуникации соответствующего уровня. В этом году мы уже вкладываем в эту дорогу значительные деньги.
РГ| В Красноярском крае решили, так сказать, сократить расстояние, объединившись. У вас такой же многослойный регион. Есть экономическая целесообразность в объединении Тюменской области, Ямало-Ненецкого и Ханты-Мансийского автономных округов?
Собянин| Правовая ситуация у нас такая же, а экономическая - другая. Поэтому мы пошли по другому сценарию. Подписали договор о сотрудничестве, по которому Тюменская область в соответствии с федеральным законом передала большую часть полномочий и финансов в автономные округа, оставив себе 30 процентов налога на прибыль и региональную часть налога на добычу полезных ископаемых. За счет этих денег мы реализуем совместную программу строительства магистральных автодорог, поддержки железнодорожного, авиационного, речного транспорта. Осуществляем функции в области здравоохранения, социальной защиты, образования, переселения северян. Инфраструктурные проекты мы договорились осуществлять совместно за счет этого общего бюджета. Это достаточно серьезные деньги и серьезный проект. То, чего раньше не было вообще. Таким образом, регион собирается с точки зрения экономической. С точки зрения политической, он сохраняет статус-кво. Договор подписан на пять лет. Мы строго ему следуем. И никакого желания его перекраивать у меня нет.
РГ| Демографическая ситуация у нас плохая, Закон о гражданстве мешает ее поправлять. И, собственно, обсуждается вопрос о внесении поправок, главная из которых - быстрое предоставление гражданства бывшим соотечественникам. При условии, что они поедут не в Москву, а в регионы. Готовы ли вы принять этих новых людей, учитывая, что приедут люди семейные, а не дешевая рабочая сила?
Собянин| Готовы. И, более того, я считаю, что такой подход во многом решил бы проблемы развития экономики страны. Повышая уровень ВВП в два раза, при этом мы видим, что производительность труда в два раза не растет. А количество работающего населения снижается за счет естественного уменьшения. Эту проблему просто необходимо решать за счет русскоязычного населения в бывших странах Советского Союза. Мы обязаны это сделать. Иначе мы будем стагнировать.
РГ| У вас в Тюмени за последние два месяца подскочили цены на бензин, как, впрочем, и по всей стране. Ваш взгляд на эту проблему?
Собянин| Негативный взгляд, потому что идет уборочная страда. Во время уборки мы договаривались с компаниями о том, чтобы они не повышали цены. Значительная часть компаний выдержала это, другие не сдержали слово. Пошло повышение. Я не считаю, что это правильно. Государство на уровне министерства экономического развития, министерства финансов или ФАС должно контролировать эту ситуацию. Но вопрос многоаспектный. Нельзя говорить, что виноваты только нефтяники. Сегодня, например, налог на добычу полезных ископаемых привязан к экспортной цене. Чем она выше, тем выше этот налог, тем больше цена на нефть внутри страны. Надо разбираться в этой ситуации. Но на региональном уровне это невозможно сделать. Со своей стороны, мы стараемся сдержать цены. Одно время даже централизовали закупку нефтепродуктов для уборочной и стабилизировали цены.
РГ| Напоследок что бы вы хотели сказать читателям "Российской газеты"?
Собянин| Я хочу пожелать, чтобы все реформы в России шли не ради реформ, а ради человека, чтобы и в начале этой реформы, и в середине, и в ее конце человек чувствовал заботу о нем. И понимал, что эта реформа делается не для улучшения макроэкономических показателей, а для того, чтобы он жил лучше. Тогда все реформы у нас будут проходить безболезненно и приветствоваться населением.