- Тема конференции выбрана не случайно, все больше людей во всем мире подвергаются психологическим нагрузкам во время цунами, ураганов, террористических актов, многочисленных авиа- и автокатастроф. Наша задача - помочь им справиться с бедой без тяжелых последствий, именно этому наша конференция и посвящена, - открыла конференцию директор Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии имени В.П. Сербского Росздрава Татьяна Дмитриева.
Психологи отметили, что психология кризисных ситуаций тесно переплетена с политическими интересами.
- Наша организация стремится работать по всем направлениям: и во время острой фазы ЧС, и в послекризисное время, - рассказал представитель Всемирной организации здравоохранения профессор Бенедикт Сарачено. - В большинстве случаев в странах, где сложилась кризисная ситуация, для ее разрешения правительства принимают решения, исходя из политических интересов. Нам кажется, что важны не одноразовые акции - оказал помощь и забыл, и не помощь по территориальному принципу, а сообща, вместе, выстраивая ниточки взаимодействия с местными министерствами здравоохранения, обучая местных специалистов достигать положительных результатов. В настоящее время мы заняты проблемными ситуациями в Ираке и Афганистане, на Суматре и Шри-Ланке, в Дафуре и Пакистане. Роль Всемирной организации - избежать фрагментированной помощи.
Оказывается, российские специалисты по "экстремальной психологии" - одни из лучших в мире. Профессор Военно-медицинской академии США Энтони Ин заявил, что американские врачи сейчас будут учиться у наших:
- Дело в том, что ни для кого не секрет, что психологическая помощь нужна не только самим жертвам, но также и их семьям, друзьям, а затем и населению в целом, чтобы в дальнейшем избежать возможных психических расстройств. Ураган "Катрина", затопивший Новый Орлеан, преподнес нам хороший урок в этом плане. Впервые в истории нашей страны из-за медлительности действий, из-за неорганизованности и использования обычного шаблонного сценария, не подкорректировав его под конкретную ситуацию, было так много недовольных, царил настоящий хаос. Наша задача в дальнейшем - скорректировать действия по спасению людей и избежать повторения подобной ситуации.
Наши специалисты в свою очередь заявили о необходимости развития системы психологической помощи в экстремальных ситуациях. Возможно, надо расширить Центр экстренной психологической помощи МЧС, сотрудники которого работают на всех крупных ЧС природного и техногенного характера как в России, так и за границей.
Говорили вчера и об особенностях работы в условиях катастрофы. Психологи условно делят пострадавших на пять групп. Первая - жертвы, те, кто пострадал физически. Вторая - те, кто потерял имущество, близкие которых пострадали или погибли, но сами они не ранены. Третья - это косвенно пострадавшие. То есть пострадали далекие знакомые, наши соседи. Сразу возникает пугающая мысль: "Это могло случиться и со мной!" С одной стороны, испытываешь чувство облегчения, а с другой - страшно. Четвертая группа - это зеваки. Они случайно оказались на месте происшествия или специально - по разным причинам - приехали посмотреть, что произошло. Возможно, когда-то эти люди пережили подобную ситуацию, либо простое любопытство. Пятая группа - вторичные жертвы, те, кто смотрел по телевизору о ЧП, читал в газетах. Они тоже получили мощнейшую психологическую встряску. То есть получается, что жертвами становятся все.
Первая реакция пережившего стресс - это шок. Состояние, которое возникает сразу после того, как что-то случилось. Самый типичный признак - отсутствие чувств и эмоций. Люди корят себя за такое "бесчувствие", а на самом деле это состояние организм принимает, чтобы дать психике паузу, возможность адаптироваться к происходящему. Шок длится от нескольких секунд до нескольких дней, в среднем - несколько часов. Затем наступает стадия острых реакций, то есть приходит тот самый пресловутый стресс. Появляется страх, у некоторых начинается истерика. Все это, считают психологи МЧС, нормальная реакция в ответ на ненормальную ситуацию. Но сам стресс "выходит" уже потом, когда человек просто плачет.
Психологи продолжают работать, и после этого наступает так называемый посттравматический стресс. Необязательно быть жертвой террористов, чтобы ощутить то, что называют догоняющим или отсроченным аффектом. По оценкам работающего при факультете психологии МГУ Центра психологической помощи "Гратис", сотрудники которого принимают телефонные звонки населения, сейчас четко выделилась категория людей, которые ставят себя на место заложников, испытывают психологическую идентификацию с ними. Подобная идентификация может вызвать не менее сильные реакции, чем те, которые пережили прямые жертвы террористов. Люди начинают испытывать чувство тревоги, депрессию, у них могут быть психосоматические расстройства, протекающие по тому же сценарию, что и у непосредственных жертв катастрофы, начинаются неврозы, нарастает чувство неуверенности в себе. Продолжительность такого шокового состояния у каждого индивидуальна.
Как правило, экстремальные ситуации делят жизнь человека на то, что было до этого момента, и то, что будет после. И первое время после такой кризисной ситуации человек учится жить, строить свою жизнь в этих новых условиях. Он может адаптироваться к этим условиям, взять тот опыт, который он приобрел в кризисной ситуации, и принести его в свою новую жизнь. А может весь отдаться во власть воспоминаний, жить скорбью - и таким людям нужна помощь специалиста в течение длительного времени.
Конференция длится два дня. По итогам решено издать все доклады единой брошюрой на разных языках для ознакомления специалистов во всем мире.