ВНЕШНЕ отработанная налоговая система страны обнаружила немало "взрывоопасных точек", что подтвердила недавняя коллегия Федеральной налоговой службы, в которой участвовал премьер-министр.
О том, насколько соответствует налоговое право и практика администрирования потребностям экономики, корреспондент "РГ" по горячим следам побеседовал с руководителем Экономической экспертной группы Евсеем Гурвичем.
Российская газета | Евсей Томович, на коллегии ФНС глава этого ведомства Анатолий Сердюков заявил о том, что в 2004 году нефтяные компании недоплатили в казну более 2 миллиардов долларов, поскольку использовали офшорные схемы. Кто виноват?
Евсей Гурвич | Во-первых, надо отметить, что корни этой проблемы лежат не только в сфере ответственности налоговых органов. В нашей стране права собственности непрозрачны, и владельцами нефтяных компаний зачастую являются фирмы, зарегистрированные в зарубежных офшорных зонах. А их собственники, как правило, не раскрываются, что уменьшает капитализацию отнюдь не только нефтяных компаний России и препятствует привлечению внешних инвестиций. Конечно, в последние годы здесь наметились положительные сдвиги: крупные компании выходят на мировые фондовые рынки, что требует полной прозрачности, раскрытия структуры собственности. К сожалению, события вокруг "ЮКОСа" затормозили этот процесс. Надо сказать, что неполная уплата налогов на дивиденды офшорными владельцами компаний - лишь часть, и не самая главная, проблемы. Гораздо серьезнее проблема уклонения от налогообложения с помощью трансфертного ценообразования. Например, компания продает нефть своему трейдеру по сознательно заниженной цене, а тот ее экспортирует уже по мировым ценам и не платит образующийся налог на прибыль.
РГ | Стало быть, усилия замминистра финансов Сергея Шаталова, уже давно предлагающего внести поправки в главы Налогового кодекса, пресекающие такую практику, сошли на нет?
Гурвич | Я бы сказал, что они пока не получили развития. Между тем о масштабах проблемы говорят такие цифры. Всемирный банк по своей методике, а Экономическая экспертная группа по другой пришли к выводу, что примерно 10 процентов ВВП страны переносится с помощью трансфертных цен из нефтяного и газового сектора - примерно в равных пропорциях - в сектор посреднический. И за счет этого в бюджет недоплачивается минимум 10 миллиардов долларов в год. Подчеркну, что расчеты говорят об использовании трансфертного ценообразования и в газовой отрасли, о чем сегодня мало говорят.
РГ | А законопроект "О налоговом администрировании", который прошел первое чтение в Госдуме, может вернуть эти деньги в казну в случае его вступления в силу?
Гурвич | По моему мнению, "совершенствование" налогового администрирования пошло у нас в неверном направлении. Ведь задача не в том, чтобы просто собирать как можно больше налогов. Не менее важно, чтобы процесс сбора налогов не угнетал экономическую активность. А значит - администрирование должно быть справедливым. В самом деле, если с одних компаний взимают недоимку пятилетней давности, а другие могут вообще не платить, то этим искажаются условия конкуренции и создаются значительные риски. Другой обязательный элемент - ясность и предсказуемость.
РГ | И все же вернемся к оценке широко дискутируемого законопроекта.
Гурвич | Этот документ и вся практика последних лет не ведут нас в желательном направлении, которое состоит в уходе от того, что президент России назвал "налоговым терроризмом". Если же говорить о собираемости налогов, то, по моим оценкам, у нас прогресс наблюдается только в сборе импортных пошлин, но этим, как известно, занимается таможня. А по остальным налогам - либо сохраняется прежний уровень, либо даже идет его снижение. У нас не собирается около 25 процентов налогов - подчеркну, не начисленных, а тех, которые должны собираться по закону. Впрочем, ситуацию нельзя считать ни катастрофичной, ни необычной. В мире считаное число стран, которые можно назвать образцовыми: скандинавские страны, Новая Зеландия, Сингапур. Там "недобор" составляет менее 10 процентов. В других развитых странах - от 10 до 20 процентов, а в странах нашей категории - от 20 до 40 процентов. Если проанализировать опросы предпринимателей, проведенные недавно Всемирным банком, то лишь немногие его представители называют российскую налоговую систему в числе главных препятствий для бизнеса. А вот с точки зрения налогового администрирования у нас ситуация гораздо хуже. Поэтому сейчас во главу угла встает задача ограничения произвола налоговых органов.
РГ | Другой срез проблемы - инициативы об изменении ставок НДС и НДПИ - опять попал в эпицентр общественного интереса.
Гурвич | Предложение снизить ставки НДС не учитывает реальных экономических механизмов налоговой системы. У нас распространено упрощенное понимание, что тот, кто платит налог, тот и несет его бремя. На самом деле есть налоги, бремя которых несут потребители, поскольку производитель имеет возможность увеличить цену. К ним и относится НДС. Результатом его снижения будет увеличение спроса населения, который уже сейчас не обеспечен товарными ресурсами, что приводит к ускорению инфляции. При этом не увеличатся ни инвестиционные ресурсы предприятий, ни стимулы для инвестиций: они формируются так называемыми прямыми налогами, в первую очередь налогом на прибыль. Ис-
следования показывают, что такие налоги на потребление, как НДС, являются практически безвредными для развития экономики. Идея о снижении НДС, на мой взгляд, является формой популизма по отношению к бизнесу, хотя бизнес мало выиграет от данной меры. В итоге возрастет инфляция и относительно безобидный НДС мы заменим самым жестким "инфляционным налогом", который сокращает накопления предприятий и снижает инвестиции.
Инициатива отмены НДПИ для новых месторождений заслуживает поддержки, но дифференциация для уже действующих месторождений - более сомнительная мера. Известно, что государство само является крупным игроком нефтяной отрасли, и нельзя исключать, что преференции власть будет предоставлять в одних случаях по форме собственности, а в других - проявит себя личная заинтересованность чиновников. Коррумпированность налоговых органов не позволяет использовать сложные, но эффективные схемы, оставляя поле лишь самым примитивным.
РГ | Кстати, на коллегии глава Росфинмониторинга Виктор Зубков предложил ограничить оборот наличных денег в качестве одного из способов борьбы с незаконными доходами. Насколько это реально?
Гурвич | Безусловно, нужно бороться с незаконным наличным оборотом денег. Он часто бывает одним из звеньев отмывания средств, полученных незаконным путем, поэтому Зубков и ставит этот вопрос. А с другой стороны, наличные расчеты служат элементом многих схем уклонения от налогов, например, выплаты "серых" зарплат. Бороться с этим можно и нужно, контролируя деятельность фирм-однодневок. На этом же заседании ФНС сообщалось, что половина таких фирм создается именно для уклонения от налогообложения. Сейчас обналичивание одного рубля стоит несколько копеек, и это значит, что это малорискованный "бизнес". Но если будут пытаться сдерживать наличность административными методами, скажем, ограничивая денежную эмиссию Центробанка, то от этого пострадает экономика. Нельзя вносить административные методы в макроэкономику - такие меры точно ухудшат ситуацию.
РГ | А какова тенденция по "серым" зарплатным схемам?
Гурвич | Сейчас 32 процента всех зарплат в стране выплачивается в "серой" форме. Стало быть, на один рубль "белой" зарплаты приходится 47 копеек "серой". В 2000 году "серая" доля составляла 54 копейки, в 2002-2003 годах она уменьшилась до 43 копеек, а затем опять начала расти. Это означает, что стало легче уклоняться от налогообложения, и тенденция выхода "из тени" повернулась вспять.
РГ | А действительно ли "эффект "ЮКОСа", на который ссылаются налоговики как на одну из главных причин роста налоговых поступлений, столь мощный фактор?
Гурвич | Надо отметить, что, подсчитывая этот эффект, налоговики учитывают и те 9 миллиардов долларов, которые получены от продажи на аукционе "дочки" "ЮКОСа", компании "Юганскнефтегаз". А без учета этого нужно еще посчитать, есть ли рост. Да и налоги, собранные такой ценой, слишком дорого обходятся экономике. И даже если нефтяные компании и стали больше платить, то это не может быть долгосрочной тенденцией. Мировой опыт показывает, что сами по себе и снижение налоговых ставок, и силовые методы не работают. Cамое низкое уклонение от налогов - в странах Скандинавии, где самые высокие ставки налогов в мире, но нет "налогового терроризма".
РГ | И наконец, налоговая амнистия. Это мероприятие отложено как минимум на полгода, и нет никакой ясности относительно того, когда и как будет реализована эта обкатанная во многих странах идея. Какова ваша позиция?
Гурвич | Бессмысленно рассматривать налоговую амнистию саму по себе. Это точка, которая должна ставиться в конце процесса улучшения налогового администрирования, повышения степени доверия власти и бизнеса. У нас все идет в противоположную сторону, и потому эта мера будет совершенно бессмысленной. Можно вспомнить деноминацию рубля, объявленную в 1997 году, которая должна была подвести черту под периодом большой инфляции. А через полгода разразился дефолт, и оказалось, что накануне кризиса нет смысла убирать нули с банкнот. В нынешней ситуации просто никто не прореагирует на налоговую амнистию.