Дзасохов специально прилетел из Москвы, чтобы рассказать суду все, что ему известно о теракте. На его явке в суд настаивали пострадавшие. Отвечая на вопросы суда, Дзасохов заявил, что в республике не было предварительной информации о теракте. Правда, он заметил, что правительство предполагало о возможной попытке дестабилизировать обстановку в республике, но как, когда и где может возникнуть подобная ситуация, не знали. Александр Дзасохов также рассказал о своих попытках связаться в дни трагических событий с Асланом Масхадовым через эмиссара чеченских сепаратистов Ахмеда Закаева.
- Во время захвата заложников в школе я дважды разговаривал с Закаевым, который в то время находился в Лондоне, - сказал Дзасохов. - До нас дошли слухи, что террористы заявляли - они считаются с мнением Масхадова. Мы решили использовать эту возможность. Единственным, через кого мы могли связаться с Масхадовым, был Закаев. Из телефонных разговоров стало ясно, что у Закаева не было прямой связи с Масхадовым, он связывался с ним через посредников. Только 3 сентября около полудня Закаев сообщил о том, что Масхадов готов вылететь в Беслан для переговоров с террористами.
Дзасохов рассказал суду, что террористы, захватившие школу в Беслане, были готовы расстрелять даже своих родственников. "Приведите их, поставьте на площади, и мы их расстреляем", - привел он слова террористов. По словам Дзасохова, террористы были уведомлены в первые же часы о том, что им будет предоставлен воздушный коридор и вертолет и они смогут направиться туда, куда захотят. В ответ прозвучали лишь нецензурные выражения. Бандиты отказались общаться и с муфтием Северной Осетии Валгасовым, а все предложения разрешить конфликт мирным путем отвергали. Дзасохов также сообщил, что в его присутствии переговоры вел известный предприниматель Михаил Гуцериев.
- Он говорил о том, что готов арендовать самолет, чтобы тот летел, куда надо террористам, хоть за пределы России. Переговоры также неоднократно вел доктор Леонид Рошаль, но безуспешно.
Дзасохов рассказал судьям, что Руслан Аушев после переговоров с террористами вынес из школы два тетрадных листа, на которых перечислялись написанные от руки некие бессвязные требования. Внизу было написано "Басаев", но самой подписи не было. Листы были направлены на экспертизу с целью выяснить, когда они были написаны. Дзасохов сказал, что Аушев, выйдя из школы, охарактеризовал террористов как "отморозков, с которыми бесполезно разговаривать".
Напомним, что на последнем заседании суд также удовлетворил ходатайство потерпевших о вызове в один день с Дзасоховым членов оперативного штаба, уже дававших свидетельские показания. Речь идет о бывшем руководителе УФСБ по Северной Осетии Валерии Андрееве, бывшем министре внутренних дел республики Казбеке Дзантиеве, бывшем руководителе пресс-службы главы республики Льве Дзугаеве, а также члене оперативного штаба - заместителе министра образования республики Алине Левитской, которая пока не была допрошена в суде. Председатель Верховного суда республики Тамерлан Агузаров мотивировал такое решение тем, что "все показания членов оперативного штаба разнятся, а поэтому надо прямо в суде устроить очную ставку, чтобы кто-то из них ответил за лжесвидетельство". Но и вчера всех этих свидетелей вместе собрать не удалось. Представитель суда сообщил, что уже заслушаны показания 56 свидетелей обвинения, около 300 потерпевших и зачитано около 400 протоколов показаний потерпевших, которые они давали на предварительном следствии.
| только в "РГ" |
После выступления в суде экс-президент Северной Осетии ответил на вопросы корреспондента "РГ"
РГ | Прийти в зал, где витает дух горя и далеко не все собравшиеся питают к вам теплые чувства, думаю, было непросто. Но вы сделали это. Почему?
Дзасохов | Я считаю, что это суд не над одним террористом, а рассматриваю его как редкую и важную возможность вскрыть глубинные причины трагедии. Причем не единичного теракта, а трагедии общероссийского масштаба, которая повторяется раз за разом. Суд должен помочь прояснить, почему вообще могло случиться, что в целом регионе собралась такая мощная пособническая база и целый легион смертников пришел в школу. Но в то же время суд не должен превращаться в собрание, где звучит дезинформация и разные группы пытаются решать свои политические вопросы. Посмотрите, чуть ли не каждая вторая информация не подтверждается. Не надо допустить, чтобы процесс кое-кто пытался превратить в трибуну для реализации своих политических целей. Поэтому я пришел и подробно ответил на все вопросы.
РГ | То есть на процессе вы отвечали не только судье?
Дзасохов | Да, причем спрашивал не только судья, но и матери. Я понимаю всю ту атмосферу и горе матерей, которых мне искренне жаль. Поэтому я терпеливо отвечал по нескольку раз на порой одни и те же или сходные вопросы. Но все вопросы свелись, если их суммировать, всего к нескольким темам. Например, почему я искал контакты с Масхадовым через Закаева?
Я ответил, что во второй половине дня второго сентября террористы, которые до этого времени не выдвигали никаких требований, наконец заявили, что считают Масхадова своим президентом и подчинятся только ему. Поэтому я и Аушев попытались связаться с Масхадовым. Нашли телефоны Закаева и одного помощника Масхадова в Баку. Но Масхадов на связь так и не вышел, хотя имел все возможности.
Или еще один важный вопрос, который был мне задан: почему не вошел в школу, когда террористы потребовали меня? Я ответил, что пошел в школу, как только увидел свою фамилию в записке, написанной террористами. Но мне не дали пойти. Один человек преградил мне путь и сказал, что предупреждает меня не ходить в школу. Этим человеком был русский генерал, Герой России, которого я очень уважаю, - Паньков.
РГ | На днях один из членов парламентской комиссии по Беслану Иванов высказал свое "особое мнение" относительно трагедии. По его мнению, Масхадов мог испугаться, что, выйдя на связь, получит ракетой по голове, как некогда Дудаев, поэтому не отозвался. То есть, по мнению Иванова, уровень регионального лидера не устроил Масхадова. Вы согласны с такой точкой зрения?
Дзасохов | Я разговаривал с президентом России по телефону. Когда стало ясно, чего же в конце концов хотят террористы и кто их туда послал, Владимир Владимирович сказал, чтобы мы использовали все имеющиеся возможности, чтобы спасти детей.
РГ | Я находился в это время в кабинете главы бесланской администрации, в котором вы вели свой разговор с президентом. Хорошо помню, что, поговорив с Путиным, вы обратились к Мамсурову и сказали, что президент дал полномочия максимально возможно идти на уступки; главное, чтобы спасти детей. Но вот во время вашего разговора с Закаевым я не присутствовал. Вы довели до Закаева те слова и те полномочия, которые вам дал президент?
Дзасохов | Естественно. Я все сказал. Никаких кривотолков или недопонимания у Масхадова и Закаева быть не могло.